— Ничего не будет удивительного, если скоро произойдет революция. Тогда никто не станет слушать приказы царя и его министров. Поднимет голову всякая голытьба и пойдет грабить богачей. Тогда можно будет только пожалеть о вашей судьбе!

Хотя Кори Ишкамба очень боялся слова «революция», о которой он, впрочем, только и знал, что будут разгромлены дома богачей, но все же успокаивал самого себя:

— Что ж, пусть будет революция! Какое она имеет отношение ко мне? Чего мне бояться, кто станет грабить мой дом — у меня там ничего нет!

В 1917 году произошла февральская революция, русский царь был свергнут. Случилось то, чего так боялся Корн Ишкамба. Его молитвы за «дорогого императора» не принесли царю ни малейшей пользы. Что царь свергнут, теперь не отрицал и сам управляющий банком, однако он все еще успокаивал Кори Ишкамбу:

— Это ничего, что великий император теперь не у дел. Все равно во главе государства стоят люди, близкие к нашим банкам, — крупные купцы и землевладельцы. Разве они допустят, чтобы Государственный банк потерпел крах, чтобы пропали деньги таких наших доброжелателей, как вы? Возможно еще, что вместо государя-императора на трон будет возведен его дядя, великий князь.

Но Кори Ишкамба не находил теперь успокоения в таких словах — он слышал, что после свержения царя происходят важные события. До него дошли слухи, что в России подняли голову мужики, что они громят поместья, захватывают землю, жгут дома. Кори Ишкамба боялся, что непорядки начнутся и в городах, что босяки Москвы и Петрограда захватят царские банки, ведь в таком случае и Государственный банк, который находится в Бухаре, тоже лопнет, пропадут и его деньги. Деньги, которые ему дороже жизни.

Эти страшные мысли доводили ростовщика до рыданий. Он плакал и причитал:

— Ох, пришло на мою голову то, чего я так боялся! Ох, пришел мне конец!

Сколько ни раздумывал Кори Ишкамба, он не мог найти средство спасения от этой «небесной кары», и ему не оставалось ничего другого, как горевать, сожалеть, худеть, все больше терять свою примечательную пузатость.

Действительно, что он мог сделать! Не мог же он забрать все свои деньги и спрятать их дома или в какой-нибудь келье, так как опасался воров. Если вручить свои капиталы эмиру, — тот их захватит и не отдаст. Дать бы их кому-нибудь в долг, — так ведь ни один бай не берет. Что же делать? И Кори Ишкамба решал оставить их в Государственном банке, говоря себе: «Пока топор не опустится, все же плаха успеет отдохнуть».

В эти дни Кори Ишкамба стал реже появляться на улице. А когда выходил, то старался пробраться переулками и закоулками, чтобы не встретиться с любителями передавать дурные вести. Он ходил только в банк пить чай да к жильцам своих келий, чтобы поесть. Базары и центральные улицы, где находились торговые ряды, он обходил стороной...

XV

Осенью 1917 года Кори Ишкамба услыхал, что появился кто-то, кого зовут «Большевик». И этот «Большевик» стал теперь правителем Русского государства. Такого имени Кори Ишкамба раньше никогда не слыхивал. Правда, он знал от управляющего банком, что царем, может быть, станет какой-то князь, но имя князя, которое он запамятовал, кажется, совсем не походило на это новое слово — «Большевик». «Возможно, это второе имя того же князя? — спрашивал себя Кори Ишкамба. — Во всяком случае надо выяснить, что это за вести, надо узнать — кто такой «Большевик».

Для разрешения этого вопроса Кори Ишкамба отправился прямо в банк, чтобы расспросить управляющего.

Но Кори Ишкамба подошел к зданию банка как раз и тот момент, когда служащие, погрузив на брички сундуки и мешки с деньгами, уезжали в Каган. Из служащих банка остался один лишь переводчик. Выйдя из ворот последним, он направлялся к себе домой.

Этот переводчик был из числа тех бухарских шутников, которые путали Кори Ишкамбу ложными сообщениями. Увидев его. Кори Ишкамба решил сначала ничего не спрашивать у этого человека. Он боялся, что лживые слова наполнят его сердце напрасной тоской и опасениями. Однако он припомнил пословицу: «До тех пор, пока плохого не скажешь, хорошее не придет», — и подумал: «Будь, что будет! Спрошу-ка я у него, может быть, после того плохого, что он мне, конечно, не преминет сообщить, придут и хороши дни!»

Рассуждая так, он спросил у переводчика:

— Говорят, что к власти в России пришел «Большевик». Верно ли это?

—  Верно! — ответил переводчик.

Этим ответом Кори Ишкамба был даже обрадован.

— А этот «Большевик» не тот ли великий князь, о возможном приходе к власти которого говорил мне управляющий банком?

— Не-нет, — протянул  переводчик. — «Большевик» — это нечто совсем иное, чем великий князь! «Большевик» великого князя за ногу к небу швырнет!

Вздрогнув, Кори Ишкамба боязливо сказал:

— Отложите-ка в сторону свои шутки, скажи правду: этот «Большевик» лучше или хуже той революции, которая вот уже несколько месяцев подняла голову и сбросила с трона такого прекрасного царя, как Николай? И сжалится ли этот «Большевик» над такими людьми, которые не ели и не одевались как следует, правдой и неправдой скопили себе пять-шесть тенег?

Немного подумав, переводчик ответил:

— Та революция, о которой вы до сих пор слышали и перед которой дрожали, как осел перед львом, была первым шагом большевиков. «Большевик» не позволит таким, как вы, ростовщикам, положить в банк миллионы, выжатые из крови и пота трудового народа, а потом спокойно сидеть, почесывая живот и благоденствуя получать стотысячные доходы в то время, как простой умирает голодной смертью^{39}. Поэтому я не думаю, чтобы они сжалились над вами.

Услышав этот ответ, Кори Ишкамба побледнел, ног и руки у него задрожали, и он прислонился к стене. Все же, чтобы успокоить самого себя он сказал:

— Ну, хорошо, но ведь ваш банк, в котором я храню свои деньги, еще цел, а ведь говорится же: «Пока корень достает до воды, можно надеяться на плоды». Зачем же мне приходить в отчаяние, дрожать от страха, зачем умирать по сто раз на день и, оставаясь живым, испытывать ежечасно смертельные муки?

— Но корень-то не в воде! — сказал переводчик таким уверенным тоном, от которого у Кори Ишкамбы чуть не разорвалось сердце. — В Петрограде, в Москве, в других больших городах большевики захватили банки, захватили фабрики и заводы, захватили речные пароходы, железные дороги с их вагонами и паровозами! Они издали закон, по которому все земли крупных землевладельцев вместе с земледельческими орудиями отныне принадлежат беднейшим крестьянам и трудящимся. Как же при таком положении может корень тянуть воду? Корень не в воде, корень в огне! Как говорится: «Дом разрушается с фундамента!» А вы радуетесь, думая: крыша пока есть — значит, и дом прочен.

Кори Ишкамба решил, что это опять заиграла у шутника та жилка, которая заставляла его проказничать раньше, что он хочет своей неуместной шуткой погубить его, Кори Ишкамбу, не дожидаясь назначенного ему судьбой смертного часа. Ведь не может же один человек, которого зовут «Большевик», сказать «это мое» и захватить себе все богатство, собственность, право на которые признают и защищают и законы шариата, и законы государя-императора! Не может быть, чтобы ему никто не препятствовал и никто ничего не возражал!

Рассудив таким образом, Кори Ишкамба закричал на переводчика:

— Убирайся вон с моих глаз! Ты неблагодарный клеветник, ты врун и болтун! Увидишь завтра, что я с тобой сделаю! Передам твои слова управляющему банком и он велит выгнать тебя со службы. Не человек я буду, если не поступлю так!

Переводчик в ответ на эти слова расхохотался и сквозь смех проговорил:

— Да вы и раньше-то человеком не были! — И тут же отошел от него.

Простояв у здания банка немало времени. Кори Ишкамба наконец подумал: «Что пользы торчать здесь? Банк закрыт, управляющий уехал в Каган, все равно не у кого узнать верные вести!» И, с трудом пердвигая^{40} ноги, побрел домой.