— То, что я прячу деньги в этой келье и в этом сундуке, не знал ни один человек, кроме сторожа склада «Кавказ». А вчера, когда я клал в сундук эти деньги, которые для меня все равно что жизнь и даже дороже жизни, со мной как раз был этот сторож, мы с ним и принесли деньги.

Однако сторож встретил представителей власти без всякого смущения и сказал, не проявляя беспокойства, даже иронически улыбаясь;

— Я готов идти к правителям и доказать им, что обвинение этого кровопийцы-ростовщика — злостная клевета. Но без разрешения управляющего, не передав кому-нибудь склад со всеми находящимися в нем товарами, порученный мне товариществом «Кавказ и Меркурий», я отлучиться не имею права.

После этих слов он повел всех к управляющему конторой. Управляющий сказал людям миршаба:

— Прежде всего, я уверен, что мой сторож человек честный. Ему поручен целый склад, набитый товарами. Он служит здесь уже несколько лет, и за все это время у нас ничего не пропадало. Во-вторых, мой сторож подданный Российского государства, у него царский паспорт, и вы не имеете права тащить его в казийский суд. Ступайте к кази-калону, передайте им от моего имени то, что я вам сказал, да не забудьте также передать им мой дружеский привет.

Сторож был коренным бухарцем. Только в тот день стало известно, что он, подобно некоторым другим жителям Бухары, перешел в русское подданство. А так как бухарское правительство не имело права привлекать к ответственности и судить казийским судом русских подданных, то претензия Кори Ишкамбы к сторожу кончилась ничем.

Долго после этого происшествия Кори Ишкамба ходил по улицам как потерянный. Каждому, кто ни попадался ему навстречу, он рассказывал о своем несчастье, проклиная сторожа склада, управляющего конторой товарищества, кази-калона и заканчивая проклятиями самому себе за то, что, доверившись сторожу, допускал его к своим денежным делам.

С той поры Кори Ишкамба окончательно пришел к убеждению, что все люди только и думают, как бы присвоить чужое; нет в мире ни одного человека, который не хотел бы попользоваться чужим добром.

Не успела рана, нанесенная Кори Ишкамбе сторожем склада «Кавказ», зажить и зарубцеваться, как он получил в самую печень второй удар, еще более жестокий. Этот новый удар нанес ему казначей-мирза, ведавший денежными делами одного бая. Перенести удар было тем более трудно потому, что нанесен он был с помощью вексельной системы, которая, по убеждению Кори Ишкамбы, была самой верной и надежной. До сих пор она безотказно служила ему: прекрасно снимала шкуру с неграмотных должников.

У одного из миллионеров Бухары был управляющий, по имени Мирзо Абдулла, он имел доверенность своего хозяина на ведение дел. Однажды, в самый разгар сезона скупки каракуля, Мирзо Абдулла попросил у Кори Ишкамбы от имени своего хозяина в долг сто тысяч тенег. Он обещал выдать вексель сроком на два месяца и платить проценты по две тысячи в месяц.

Услыхав это, Кори Ишкамба был так восхищен, что от радости сердце ростовщика было готово выпрыгнуть из груди.

Его распирало от волнения. Он тут же поспешил в банк за деньгами и так бежал, что не видел идущих ему навстречу людей, ни с кем не здоровался и даже не обращал внимания на то, что знакомые торговцы в это время завтракали. Натыкаясь на прохожих, расталкивая их плечами и локтями, весь охваченный одним стремлением как можно скорее добраться до банка, взять свои деньги и закончить выгодную сделку, он не слышал упреков и проклятий, посылаемых ему вслед. Да и что ему были эти проклятия — ведь доход, который ему достанется в два месяца, будет равен тому, который он за эту же сумму получит в банке за целый год.

Взяв деньги в банке, с той же поспешностью вернулся Кори Ишкамба к Мирзо Абдулле, выложил всю сумму на лежавшую перед казначеем книгу и, заикаясь от волнения, проговорил:

— Э, э, вот де-де-деньги, счи-тай-айте, да-да-вайте ве-век-ксель!

Мирзо Абдулла сосчитал деньги и сказал:

— Денег недостает — здесь всего девяносто шесть тысяч.

— Как так! Ведь девяносто шесть тысяч да четыре тысячи процентов за два месяца как раз и составят сто тысяч. Дайте на сто тысяч срочный вексель на два месяца, и все!

— Не-ет! — протянул Мирзо Абдулла. — Оставьте ваши штуки для неграмотных дехкан. Меня вам обмануть не удастся!

— Где же тут обман? — спросил Кори, притворяясь простачком.

— Я предложил вам две тысячи тенег процентов в месяц не за девяносто шесть, а за сто тысяч! — сказал Мирзо Абдулла и, открыв свой сундучок, вынул оттуда вексель на сто четыре тысячи тенег. — Вот я приготовил и вексель, согласно предложенным мной условиям, а вы хотите за девяносто шесть тысяч взять по две тысячи в месяц! Такая игра со мной не пройдет! Хотите заключить сделку — несите еще четыре тысячи тенег и получайте вексель. А пока забирайте ваши деньги и не отрывайте меня от дела!

Услышав этот ответ, Кори Ишкамба помчался обратно в банк, не взяв даже со стола Мирзо свои деньги. Вскоре он прибежал и вывалил перед Мирзо еще четыре тысячи.

— Берите и эти деньги, давайте приготовленный вами вексель!

— Что за деньги? Какой вексель? Я вас не понимаю.

— Не шутите! — сказал Кори Ишкамба. — Сейчас не время для шуток. Берите деньги, давайте вексель! Я и так бежал, что у меня чуть сердце не разорвалось! Да прикажите также подать чайник чая, чтобы я мог перевести дух.

— У меня много дела, некогда мне заказывать чай! Приходите как-нибудь, когда у меня будет работы поменьше, я угощу вас чаем с сахаром. А сейчас уходите, чтобы я не спутал своих расчетов.

— Так дайте мне вексель, и я пойду!

— Какой вексель? Заберите свои четыре тысячи, они мне не нужны. Ни денег я у вас не возьму, ни векселя вам не дам!

— Так верните же мне мои девяносто шесть тысяч. Я же вам их только что дал!

— Не валяйте дурака, дядюшка Кори! У меня нет времени, идите, я должен работать!

— Я понимаю — вы шутите! Но хоть это и шутка, а у меня сердце готово разорваться. Давайте скорее деньги или вексель!

— Довольно притворяться сумасшедшим, Кори! Сейчас же уходите отсюда! — закричал Мирзо, встав с места и подтолкнув Кори Ишкамбу к двери. — Сумасшедшим место в доме ишана Убони[22], а не в торговой конторе!

— Ой, пропал я! — завопил Кори Ишкамба и заплакал, как ребенок, у которого отняли игрушку.

Мирзо позвал слуг и приказал им вывести «этого безумца». Слуги пробовали его вытолкать, но он не хотел идти. Стали тащить — он бросился на землю.

— Как я уйду, если моя душа осталась здесь! Разве может идти тело без души! — кричал он.

Это окончательно убедило слуг в том, что он действительно сумасшедший. Они схватили его за руки и за ноги и выволокли, как мертвое тело, за ворота.

Будто собака, которую хозяин выгнал из дому, Кори Ишкамба не отходил от дверей. С криком и плачем пытался он ворваться во двор, но сильный привратник гнал его обратно.

Когда Кори Ишкамба убедился наконец, что не сможет попасть в контору, он сорвал с головы чалму и повесил ее на шею, как это делают люди, дошедшие до предела отчаяния.

— Что это за бесправие! Ой, ой, ой! Увы, мусульманской веры больше не стало! — Вопя так, он побежал к Арку, где находились высшие правительственные учреждения и дворец эмира.

Всякий, кто видел его, не сомневался, что ростовщик сошел с ума.

В то время эмира во дворце не было, он уехал в Россию. В Арке вместо него оставались кази-калон и кушбеги, которые в его отсутствие сообща управляли государством.

Кори Ишкамба побежал прямо к ним, бросился на землю, с плачем рассказал, что произошло, и просил их отнять его деньги у бессовестного Мирзо Абдуллы.

— У меня нет детей, нет у меня и других наследников, кроме двух жен. Если они переживут меня, то получат четвертую часть моего состояния, а все остальное попадет в казну. Прикажите — я и женам своим дам развод, все мое имущество тогда наследует казна! Примите это во внимание, вы, блюстители законов благородного шариата, заместители их высокого величества эмира, считайте мои деньги деньгами его величества, взыщите их с этого безбожника, верните их мне, заставьте за себя бога молить!