Кроме того, что папа запросто узнал не безынтересные новости, на постоялом дворе, где мы вместе с обозниками сделали остановку, отцу и говорить про себя ничего не пришлось. Всё за него рассказали возчики. Полное алиби. И что я смог оценить лишь впоследствии - устроил он его просто по привычке, на всякий непредвиденный случай. В трактире мы слегка перекусили, более для того, чтобы дать нашим коням немного отдыха, и уже в сгущающихся сумерках въехали в дедову усадьбу. Не слишком быстро, но и не шагом, мы проскакали по гравийной дорожке через обширный парк. Я вновь поразился видимому безлюдью - вот как так всегда получалось, что у крыльца нас встречали слуги деда? Ну, не могли они там стоять, дожидаясь нас более месяца! Пусть я не мог обнаружить секреты дозорных, каким чудесным образом они успевали доложить о нашем приезде? Только не нужно мне описывать, как это работает у нас - я сам же и занимался этими, кстати, по сию пору секретными разработками. Лучше объясните мне, как такое могло происходить на родине одеревеневшего лешего в его попутавшей молодости??? Впрочем, не терзайте своё неразвитое воображение и примите мои запоздалые отцовские раскаянья в том, что так мало устроил я в вашей юности чудес. Разумеется, кроме самой юности. Мне же судьба щедро отсыпала загадок с самого начала жизненного пути. И за это я более всего ей благодарен, поскольку сплошь и рядом вопросы, будоражащие ум, намного ценнее ответов, часто столь очевидных, что мы равнодушно проходим мимо, даже не оглянувшись. Отступление сиё о том, как мне, вообще, пришло в голову тогда ещё заняться лишь ныне столь востребованными магическими дисциплинами, и совет старшего - напрягите логику и поищите в изложении смысла, коли фантазия ваша так и не откликнется.

Итак, коней наших увели в конюшню, отец пошёл передохнуть и привести себя в порядок с дороги, а меня с порога провели к матушке для обычного незамедлительного лобзания длани. Я чмокнул мамину ручку и, набравшись смелости, заявил, - а меня скоро повезут учиться, папа сказал, вот!

Мама восторженно-насмешливо вскинула тонкие брови на пугающе прекрасном лице, вопросительно изогнув левую, волной очарования раздался внутри меня её голос, - ты рад, сынок?

- Да, мама, - пролепетал я, машинально удивившись - как же вообще возможно чему-то не радоваться в её присутствии???

- И ты, конечно, горд? - она слегка подалась ко мне.

- Да, мама, - я смутился. Она вдруг погладила меня по щеке. - У тебя всё получится, Олакс Лавэр! Только обещай мне, пожалуйста!

- Да мама! - воскликнул я, не дослушав. Впрочем, что-либо слушать мне стало вдруг затруднительно.

- Обещай, что сколь ни разовьёшь ты природный ум и расчётливость, выбирать и решать в жизни ты будешь, как сейчас, как всегда делал отец твой, лишь по велению сердца, из чувства справедливости, из любви!

- Конечно, мама, - я легко согласился. Ну а как же иначе? Потому, сочтя просьбу высказанной, не совсем понял дальнейшие её слова.

- Привези мне по окончанию колледжа внука не менее очаровательного, нежели мой чудный сынок!

В мыльной с меня смыли возбуждение с усталостью и дорожной пылью, оставив лишь общую озадаченность - всё ли я правильно услышал и понял? Потом я неоднократно возвращался к этому вопросу, в тот же момент меня более всего волновала судьба Снежика. Я загодя решился поговорить о нём с дедом, и, наконец, приближался решительный миг. Дворецкий Гногги церемонно проводил меня к дедушке, проорал положенное, постучав дубиной. Хозяин восседал в кресле у покрытого парчовой скатертью стола. Я приблизился к своему лорду, коим для меня являлся до моего рукоположения старший в роду. И опустился перед ним на колено, склонив голову. Дед озадаченно прокашлялся, - Олакс, малыш, что случилось? Встань и обними ж меня, наконец!

- Досточтимый лорд мой, сэр Оманд! К стопам твоим принёс я просьбу, яви ж мне милость, сэр! - дрожащим голосом, но внятно произнёс я. И не выдержал, конечно, - ну, пожалуйста, деда!

- Что ж, молви, внук мой! - серьёзно ответил дед.

- Молю, прикажи вернуть обратно жеребца! - выпалил я прямо в паркет под носом.

- Мой подарок? - изумился дед.

- Ты не дарил его, мой лорд. Коня привели посыльные, - я напомнил обстоятельства дела. - На время!

- И впрямь! Коль он тебе не люб, я заберу его обратно. Что дать тебе взамен коня? Большую книгу волшебных сказок? - холодно поинтересовался дед.

- Не думаю, что в колледже мне пригодятся сказки, - отвечал я совсем упавшим голосом. - Прошу лишь иногда, коль это будет возможным, снова иногда давать мне Снежика на время.

- Гм. - Он взял со стола кубок, пригубил и с громким стуком поставил обратно. - Теперь скажи на прямоту, чем вызвана столь странная просьба? Не смей лукавить!

- Я боюсь..., - я тут же осёкся под его гневным взором, - я уверен, что папа уведёт Снежика, как только я уеду. А у тебя хоть какое-то время смогу надеяться увидеть его вновь.

Дед внезапно расхохотался, треснув по столу кулаком. И я не сразу сообразил к кому он обратился. - Ликуй, лукавое исчадие, ликуй! Ты выиграл! Но помни! Твоё порождение вскоре тебя обыграет. Пусть он ещё юн и светлы его страсти!

Дед, видимо, стал заговариваться с перепою - экий вон у него большущий кубок! Он вновь припал к посуде, с грохотом треснул опустевшей тарой по столу. - Вылазь уже, пройдоха!

Приподняв край скатерти, из-под стола на четвереньках вылез папа! Понятно, я немного растерялся. А дед всё не мог унять хохота. - И как я, старый дуралей, купился на твои подначки? Поспорить с тобой на первые слова твоего же сына! Но я поверить не могу, что вы это придумали сообща!

- Вместе, но порознь, - смущённо улыбнулся отец, отряхивая с коленей воображаемый сор. - Просто я верю в своего ребёнка.

- И неплохо разбираешься в людях, - серьёзно заключил дед. - Ты честно заслужил награду! Конь твой!

- Деда, нет! - заорал я возмущённо. Мне было плевать на приличия - я орал, как приговорённый к сожжению заживо!

Вам жаль лошадку? Возможно, драматизм мой выглядит нелепо, но не глупей вашего нетерпеливого любопытства. Сами же и выпрашивали едва заполненные свитки. Вам, чада мои, впредь не стоит использовать любой повод, дабы мне польстить и подлизаться. Взывать к моему тщеславию всё равно, что уповать на мою мудрость, а о ней я уже упоминал выше. Полработы дурням не показывают, впрочем, им и узнать о сей работе не грозит. В ваших же умах я уверен, особенно в старших, а юных и порывистых спешу успокоить - ничего страшного тогда не произошло. Это была всего лишь маленькая проверка моей искренности, о чём и повествую далее.

- Ты смеешь мне перечить?! - воскликнул грозно дед. - Негодный обоссанец!

Спросил ехидно. - Иль то был дружеский совет? Велю - ответствуй, внук!

- Э..., - я стал осознавать, куда меня занесло и насколько.

- Ну что ты там мычишь? Охрипла верещалка? Непонятен мой вопрос?

- Э... да!

- Что - да? - дед наклонился ко мне, изобразив чрезмерную заинтересованность. Папа прыснул в манжет камзола - ему было смешно!

- То был совет, - выбрал я в луже, в которую вляпался, по моему разумению, местечко помельче.

- Ба! - обрадовался дедушка, - свершилось! Я дожил до маразма! Мой внук счёл для себя возможным мне советовать! Что ж, продолжай. Ты хочешь поучить меня, как должно относиться к своим словам? А я дал слово твоему отцу!

- Нет, деда, - пробормотал я еле слышно.

- Что-что? - он насмешливо повернулся ко мне ухом.

- Нет, деда! - я выкрикнул сквозь першение в горле.

- Быть может, ты хотел сказать, что мне делать со своими лошадьми? - дед иронично выделил слово "своими".

- Да. Не отдавай ему Снежика. - Только отчаянное упрямство не позволило мне разреветься. Лицо пылало, рисунок паркета плыл в моих глазах сквозь слёзы. Я не смел поднять голову.

- Тяжёлый случай, - горестно вздохнул дед. - Ты сказал "да", и должен быть наказан за дерзость. Но твой совет нелеп. Снежик не мой конь, я подарил его тебе.