И сошлись къ первосвященнику правовѣрные архіереи, начетчики и начальники. И когда всѣ собрались (Мр. XIV, 53), привели Іисуса, и первосвященникъ спросилъ его, въ чемъ его ученіе, и кто его ученики (Ін. XVIII, 19).

И отвѣчалъ Іисусъ: я всегда при всѣхъ все говорилъ міру и говорю, и ни отъ кого ничего не скрываю (Ін. XVIII, 20). Объ чемъ же ты меня спрашиваешъ? Спроси тѣхъ, кто слышалъ и понялъ мое ученіе. Они скажутъ тебѣ (Ін. XVIII, 21).

Когда Іисусъ сказалъ это, одинъ изъ архіерейскихъ слугъ ударилъ въ лицо Іисуса и сказалъ: ты съ кѣмъ говоришь? Развѣ такъ отвѣчаютъ архіерею (Ін. XVIII, 22).

Іисусъ сказалъ: если я дурно сказалъ, — скажи, что я дурно сказалъ? А если я дурного не сказалъ, такъ не за что меня бить (Ін. XVIII, 23).

Правовѣрные архіереи старались обвинить Іисуса и сначала не находили уликъ противъ него такихъ, за что бы его можно было приговорить (Мѳ. XXVI, 59). Потомъ нашли двухъ доказчиковъ (Мѳ. XXVI, 60). Эти доказчики сказали про Іисуса: мы сами слышали, какъ этотъ человѣкъ говорилъ: я, говоритъ, уничтожу этотъ вашъ рукодѣланный храмъ и въ три дня сострою другой храмъ Богу, — не рукодѣланный (Мр. XIV, 58). Но и этой улики было мало, чтобы обвинить (Мр. XIV, 59). И потому архіерей сталъ вызывать Іисуса и сказалъ: что же ты не отвѣчаешь на ихъ показанія (Мѳ. XXVI, 62).

Іисусъ молчалъ и ничего не сказалъ.

Тогда архіерей сказалъ ему: такъ скажи же: ты ли Христосъ, сынъ Бога? (Мѳ. XXVI, 63).

Іисусъ отвѣчалъ ему и сказалъ: да, я Христосъ, сынъ Бога. И вы сами теперь увидите, что сынъ человѣческій равенъ Богу (Мѳ. XXVI, 64).

Тогда архіерей закричалъ: ты хулишь! И теперь-то намъ не нужно никакихъ уликъ. Мы всѣ слышимъ теперь, что ты богохульникъ! (Мѳ. XXVI, 65). И архіерей обратился къ собранию и сказалъ; теперь вы сами слышали, что онъ хулитъ Бога. Къ чему вы за это присуждаете его?

И всѣ сказали: присуждаемъ его къ смерти (Мѳ. XXVI, 66).

И тогда уже весь народъ и стражи, всѣ напустились на Іисуса и стали плевать ему въ лицо и бить по щекамъ и царапать. Они зажимали ему глаза, били по лицу и спрашивали: ну-ка, ты, пророкъ, угадай, кто это ударилъ тебя?

Іисусъ молчалъ (Мѳ. XXVI, 68).

Надругавшись надъ нимъ, связаннаго повели его къ Понтію Пилату (Мѳ. XXVII, 2). И привели въ правленіе (Ін. XVIII, 28).

Пилатъ, правитель, вышелъ къ нимъ и сказалъ: въ чемъ вы обвиняете этого человѣка (Iн. ХVIII, 29).

Они сказали: человѣкъ этотъ дѣлаетъ зло; за то мы и привели его къ тебѣ (Ін. ХVIII, 30).

Пилатъ и говоритъ имъ: а если онъ дѣлаетъ зло вамъ, такъ сами и судите его по вашему закону.

А они сказали: мы привели его къ тебѣ затѣмъ, чтобы ты казнилъ его, а намъ не позволено убивать никого (Ін. XVIII, 31).

И такъ сбылось то, что ждалъ Іисусъ. Онъ говорилъ, что надо быть готовымъ умереть на крестѣ отъ римлянъ, а не своею смертью и не отъ іудеевъ (Ін. ХVIII, 32).

И когда Пилатъ спросилъ ихъ, въ чемъ они обвиняютъ его, они сказали, что онъ виноватъ въ томъ, что бунтуетъ народъ, запрещаетъ платить подати кесарю и самъ себя ставитъ Христомъ и царемъ (Лк. ХХIII, 2).

Пилатъ выслушалъ ихъ и велѣлъ привести Іисуса къ себѣ въ правленіе. Когда Іисусъ вошелъ къ нему, Пилатъ сказалъ: такъ царь іудейскій — это ты? (Iн. XVIII, 33).

Іисусъ сказалъ ему: ты точно полагаешь, что я царь, или ты повторяешь только то, что другіе сказали тебѣ (Ін. ХVIIІ, 34).

Пилатъ сказалъ: я не іудей, стало быть, ты не можешь быть моимъ царемъ, а твои привели тебя ко мнѣ. Что ты за человѣкъ? (Ін. XVIII, 35).

Іисусъ отвѣчалъ: я царь; но царство мое не земное. Если бы я былъ царемъ земнымъ, то мои подданные бились бы за меня и не дались бы архіереямъ. А вотъ — ты видишь, что царство мое не земное (Ін. XVIII, 36).

Пилатъ сказалъ на это: но все-таки ты считаешь себя царемъ? Іисусъ сказалъ: не только я, но и ты не можешь не считать меня царемъ. Я только тому и учу, чтобы открыть всѣмъ истину царства небеснаго. И всякій кто живетъ истиной, тотъ—царь (Ін. XVIII, 37).

Пилатъ сказал: ты говоришь — истина. Что такое истина?

И, сказавъ это, повернулся и пошелъ къ архіереямъ. Онъ вышелъ къ нимъ и сказалъ имъ: по моему, человѣкъ этотъ ничего дурного не сдѣлалъ (Ін. XVIII, 38).

Но архіереи стояли на своемъ и говорили, что онъ много зла дѣлаетъ и бунтуетъ народъ, и взбунтовалъ всю Іудею отъ самой Галилеи (Лк. XXIII, 5; Мр. XV, 3).

Тогда Пилатъ при архіереяхъ сталъ опять допрашивать Іисуса; но Іисусъ не отвѣчалъ. Пилатъ сказалъ ему: видишь ли ты, какъ тебя уличаютъ, что же ты не оправдываешься? (Мр. XV, 4).

Но Іисусъ все молчалъ и не сказалъ больше ни одного слова, такъ что Пилатъ удивлялся на него (Мр. XV, 5).

Пилатъ вспомнилъ, что Галилея во власти царя Ирода, и спросилъ: что онъ— изъ Галилеи?

Ему сказали: да (Лк. XXIII, 6).

Тогда онъ сказалъ: если онъ изъ Галилеи, то онъ подъ властью Ирода. Я его къ нему пошлю. — Иродъ былъ тогда въ Іерусалимѣ; и Пилатъ, чтобы отдѣлаться отъ нихъ, послалъ Іисуса къ Ироду (Лк. XXIII, 7).

Когда привели Іисуса къ Ироду, то Иродъ былъ очень радъ увидать Іисуса. Онъ много слышалъ про него и хотѣлъ узнать, что это за человѣкъ (Лк. XXIII, 8).

Иродъ позвалъ его къ себѣ и сталъ разспрашивать его обо всемъ, что ему хотѣлось знать. Но Іисусъ ничего не отвѣчалъ ему (Лк. XXIII, 9). А архіереи и учители, такъ же какъ у Пилата, и передъ Иродомъ обвиняли крѣпко Іисуса и говорили, что онъ бунтовщикъ (Лк. XXIII, 10). И Иродъ счелъ Іисуса за пустого человѣка и, чтобы посмѣяться надъ нимъ, велѣлъ одѣть его въ красное платье и послалъ его назадъ къ Пилату (Лк. XXIII, 11). Иродъ былъ доволенъ тѣмъ, что Пилатъ уважилъ его, пославъ на его судъ Іисуса, и изъ-за этого они помирились, а то прежде были въ ссорѣ (Лк. XXIII, 12).

Вотъ, когда привели опять Іисуса къ Пилату, Пилатъ позвалъ опять архіереевъ и начальниковъ іудейскихъ (Лк. ХХІІІ, 13) и сказалъ имъ: приводили вы ко мнѣ этого человѣка за то, что онъ бунтуетъ народъ, и я допрашивалъ его при васъ и не вижу, чтобы онъ былъ бунтовщикъ (Лк. XXIII, 14). Посылалъ я его съ вами къ Ироду, и вотъ, видите, — и тамъ ничего не нашлось въ немъ вреднаго. И, по-моему, не за что казнить его смертью: а не лучше ли наказать его и отпустить (Лк. XXIII, 15, 16).

И когда услыхали это архіереи, всѣ закричали: нѣтъ, казни его по-римски! На крестѣ растяни его (Мѳ. ХХVII, 23).

Пилатъ выслушалъ и сказалъ архіереямъ: ну, хорошо! Только у васъ въ обычаѣ для праздника пасхи прощать одного злодѣя. Вотъ у меня сидитъ въ тюрьмѣ Варавва—убійца и бунтовщикъ. Такъ одного изъ двухъ надо отпустить: Іисуса или Варавву?

Пилату хотѣлось выручить Іисуса, но архіереи настроили такъ народъ, что всѣ закричали: Варавву, Варавву (Мѳ. XXVII, 21).

Пилатъ и говоритъ: а съ Іисусомъ что сдѣлать?

Они опять закричали: по-римски на крестъ, на крестъ его (Мѳ. XXVII, 22).

И сталъ Пилатъ уговаривать ихъ. Онъ сказалъ: за что вы такъ налегаете на него? Ничего онъ не сдѣлалъ такого, чтобы казнить его смертью, и вамъ никакого зла не сдѣлалъ (Мѳ. XXVII, 23). Я отпущу его, потому что не нахожу въ немъ вины (Ін. XIX, 4).

Архіереи и слуги ихъ закричали: распять, распять его!

И Пилатъ сказалъ имъ: если такъ, то берите его и сами распинайте; а я не вижу въ немъ вины (Ін. XIX, 6).

Отвѣчали архіереи: мы требуемъ того, что слѣдуетъ по закону. По закону его слѣдуетъ казнить за то, что онъ сдѣлалъ себя сыномъ Бога (Ін. XIX, 7).

Когда Пилатъ услыхалъ это слово, онъ смутился, потому что не зналъ, что такое значитъ это слово «сынъ Бога» (Ін. XIX, 8). И, вернувшись въ правленіе, Пилатъ позвалъ опять Іисуса и спросилъ его: кто ты и откуда ты?

Но Іисусъ не отвѣчалъ ему (Ін. XIX, 9).

Тогда Пилатъ сказалъ ему: что же ты не отвѣчаешь мнѣ? Развѣ ты не видишь, что ты — въ моей власти, и что я могу распять или отпустить тебя (Ін. XIX, 10).

Іисусъ отвѣчалъ ему: не имѣешь никакой власти. Есть власть только свыше (Iн. XIX, 11).

Пилатъ все-таки желалъ отпустить Іисуса. (Ін. XIX; 12). И сказалъ: какъ же вы хотите распять царя вашего (Ін. XIX, 15).