декана, я исключила из своей жизни любое веселье и легкомыслие, что означало – избавиться

от дурного влияния. К сожалению, Марсела однозначно попадала под эту категорию, но она не

слишком хорошо приняла то, что я стала сторониться ее.

Я знаю, что сделала правильный выбор, сменив круг друзей, – или, точнее, уничтожив

свой круг друзей и решив не иметь их – но я правда скучаю по Марселе. Она умная, забавная и

немного сумасшедшая и она единственная во всем мире знает о перепихе с Келланом. Она бы

умирала со смеху, если б услышала о нынешних событиях, но я не могу позвонить ей. А когда

завтра приду на работу, то и рассказать не смогу. Она не разговаривает со мной, и это к

лучшему.

Я вполне уверена в этом.

Я снимаю тесную одежду для собеседования и накидываю джинсы и рубашку с длинным

рукавом. Распускаю волосы из пучка, испытывая облегчение, когда они падают красивыми

локонами на спину вместо обычного вороньего гнезда на голове. И хотя, технически, на нашем

этаже есть маленькая кухня, это просто замусоленная микроволновка и плита с одной рабочей

конфоркой, поэтому я отказываюсь есть там, хватаю пиджак и направляюсь в маленький

торговый комплекс при кампусе, который был городом-призраком все лето.

В августе осталось два дня, но никто не сообщил об этом Матери Природе, и деревья

северного Орегона уже начинают меняться: зеленые листья сменяются неброскими желтыми и

красными, в бодрящем воздухе чувствуется приближение осени.

Занятия официально возобновляются пятого сентября, сразу после Дня Труда, а

студентам позволено заехать третьего. А пока только я и кучка других летних студентов стоят в

очереди за бургерами и фри у «Хеджхог Грил», одного из нескольких ресторанов кампуса, что

остаются открытыми круглый год.

– Привет, Нора, – окликает меня Франко, владелец этого места. – Дай угадаю. Бургер.

Грибы. Бекон. Маринад для фри. И… апельсиновая газировка?

– Звучит здорово, – говорю я и достаю бумажник. Это всегда звучит здорово, поэтому я

всегда беру одно и то же, приходя сюда. Расплачиваюсь и, найдя кабинку поближе к стене,

достаю из сумки учебник по археологии, приняв твердое решение к концу ужина втиснуть в

свой мозг каждую мелочь о материнской породе и процессе раскопок. И хотя у меня нет

намерения стать археологом, я завалила этот курс в прошлом году, а единственный способ

ослабить боль от этого синяка в виде F3 – снова взять этот курс.

3 Отметка неудовлетворительно.

9

N.A.G. – Переводы книг

Прочитав полстраницы о толще пород, я слышу свое имя. Поднимаю взгляд, однако не

Франко зовет меня забрать еду, это Кросби Лукас подходит со своим подносом.

– Пытаешься остаться инкогнито? – спрашивает он, жестом указывая на распущенные

волосы и отсутствие кардигана. – Выглядеть как студентка, а не гувернантка?

– Полагаю, это не сработало.

– Меня нельзя одурачить. – Не дожидаясь приглашения, он проскальзывает в

противоположную сторону кабинки и жадно набрасывается на фри. – Что читаешь?

– Я учу.

– Я понял. Что?

– Археологию.

– Ты хочешь быть Индианой Джонсом?

– Хочу всего лишь сдать.

Он пожимает плечами.

– Конечно. Достаточно честно.

Стремительно оглядываюсь и замечаю, что несколько человек смотрят в нашу сторону.

Несмотря на прошлогодние безответственные выходки, я лишь маленькая рыбка в большом

пруду и не имею особой репутации. У Кросби Лукаса, однако, она есть, и хоть я и согласилась

переехать к его лучшему другу, из этого не следует, что я согласна дружить с Кросби. Каждая

девчонка, с которой он спал, добавляется в список под названием «Кросбабы», и я ни за что не

захочу вступить в их ряды ни по слухам, ни по-настоящему.

Прежде чем я успеваю придумать, как вежливо отшить его, Франко кричит, что моя еда

готова. Я отправляюсь за ней, затем возвращаюсь к столику и вздыхаю, когда Кросби не

выказывает никакого желания уйти.

– Что ты делаешь на кампусе? – задаю вопрос. – Я думала, ты жил на Ферме Братств. –

Короткая улица со старинными домами викторианской эпохи, превращенными в дома братств

Бернема на западной стороне кампуса более чем заслужила свое название, благодаря отвязным

вечеринкам и слухам о сумасшедших выходках, которые скорее факт, чем выдумка. Уж я-то

знаю, раз была там частым гостем в прошлом году.

Кросби говорит с набитым ртом:

– Тренируюсь. Зал «Ларсон» остается открытым все лето.

– Я думала, в домах братств есть гантели.

– Да? Проводишь там много времени?

– Нет, – лгу я. – Только догадываюсь. – Хотя мы с Кросби так и не были официально

представлены друг другу, много раз были на одних и тех же вечеринках, и более чем обидно,

что он не помнит меня.

Он закидывает пару ломтиков картошки в рот.

– У меня в комнате есть эллиптический тренажер и несколько гантелей, но этого

недостаточно. И в этом тренажерном зале летом тихо, поэтому мне нравится пользоваться им,

когда есть возможность.

– В этом есть смысл.

– Ты остаешься на кампусе?

– Да. Я была на летних курсах.

– Стараешься получить преимущество, а?

Ха.

– Ага, – снова лгу я.

– Келл говорит, ты переезжаешь к нему.

Молчу. Я уже знаю, что это так, но странно слышать такое от кого-то еще. Словно это

становится более реальным, необратимым и почему-то неправильным. Также как когда ты

знаешь, что бег нагишом по Мэйн-Стрит – плохая идея, но когда слышишь, как родители

говорят: «Ты бегала голышом по Мэйн-Стрит, Нора?!» – то звучит гораздо хуже.

– Третьего сентября.

– Это должно быть интересно.

– И что это значит?

Он пожимает плечами.

– Это означает, что у Келлана благие намерения насчет того, чтобы быть в этом году

примерным студентом, но я не думаю, что подобное случится. И что-то подсказывает мне, ты

из тех девчонок, кто не хочет быть испорченной.

Я едва не давлюсь своим бургером:

– Испорченной?

Джулианна Киз

«Под вопросом»

Колледж Бернема # 1

– Да. Ты вообще ходишь на вечеринки? Выпиваешь? Тусуешься? Вот, что привлекает

Келлана. Черт, ты даже носа из книги не высовываешь, но все равно должна знать. Просто мне

кажется, что, возможно, ты будешь немного… возмущена. Поэтому сказал, что ты ошиблась

адресом. Чтобы ты не совершила ошибку.

Я стараюсь сохранить невозмутимое лицо:

– Спасибо за заботу.

Он указывает на меня картофельным ломтиком:

– Вижу, ты не воспринимаешь это всерьез. Я просто говорю, не стоит обнадеживаться.

– И на что, по-твоему, я надеюсь, Кросби?

Он ухмыляется:

– На то же, что и каждая девчонка. Жили они долго и счастливо с Келланом МакВи.

– Я просто пытаюсь окончить колледж.

– Та же фигня, – отвечает он, отвлекаясь на шум за моим плечом. – Но иногда… мы

слегка сбиваемся с пути.

– Привет, Кросби! – ковыляя на каблучищах, мимо проходит компания девчонок, одетых

в крошечные летние платья, и каждая стреляет в Кросби своей самой завлекающей улыбкой.

Он кивает им:

– Леди.

– Присоединишься к нам? – спрашивает одна, словно я невидима, а Кросби ужинает в

одиночестве. Кажется, это станет темой сегодняшнего дня.

– Само собой, – отвечает он, наблюдая, как они, хихикая, идут к угловой кабинке.

– Ты только что довольно легко сбился с пути.

Он смеется и стаскивает у меня кусочек фри, потому как его закончились.

– Я вернусь на него завтра. Приятно было поболтать с тобой, Нора.

– Да, – соглашаюсь я. – Это было потрясающе.

* * *

Большинство людей ненавидят переезды, но для меня это легче легкого. Все мои

пожитки помещаются в пару больших спортивных сумок и два сворованных деревянных ящика