Семь оставшихся сомкнули ряды, но под натиском истребителей этот строй скоро рассыпался. Бомбардировщики сбросили бомбы беспорядочно и повернули обратно.
…После сражения начали подсчитывать потери. Японских самолетов нашли четырнадцать сгоревших. Китайцы, впрочем, сообщили о двадцати одном.
Советских было уничтожено два и еще один пропал без вести.
— Где Антон Губенко? — тревожился политкомиссар Рытов.
— Вроде, подбили его, я видел, как машина горела, — подал голос один из летчиков.
Неожиданно кто-то заметил самолет, подлетающий к аэродрому. Машина шла неуклюже, переваливаясь в воздухе. Еле-еле сумел посадить ее летчик.
К нему бросились товарищи:
— Антон! Что ты сделал с самолетом?
Машина была искалечена: винт погнут, фюзеляж весь в дырах.
— Рубанул, — сообщил Губенко лаконически. — Почти как Нестеров, — добавил он, подумав.
…Храбрец унтер-офицер Касимура видел, что у русского нет патронов. И чего, спрашивается, погнался?
Касимура спокойно вел свой А5М. А русских нагонял и даже кулаком грозил: хотел прижать к земле и посадить на свой аэродром. Русским давно хочется изучить японскую технику.
Касимура сделал вид, что подчиняется, кивнул… а потом развернулся на сто восемьдесят градусов и поднырнул под советский самолет!
Губенко и восхитился, и разозлился. Настиг японца и рубанул его винтом по крылу.
Касимура начал падать на землю. «Готов», — подумал Губенко и хотел было прыгнуть с парашютом, но потом обнаружил, что самолет еще тянет.
— Вот и добрался до аэродрома, — закончил он рассказ.
Это был первый таран в небе Китая.
© А. Мартьянов. 29.09. 2013.