Короткая пулеметная очередь прошила... пулемет «Де Хэвилленда»!
— Пауэлл, стрельба закончена! — сообщил Уайтфилд. — Я больше не могу отбиваться.
Пауэлл попытался поднять самолет выше, чтобы выйти из боя, но DH-9 почти не слушался.
— Сбрасываем бомбы! — крикнул он.
— Заклинило, — после короткой паузы доложил Уайтфилд.
«Как он ухитряется оставаться таким, черт побери, спокойным?» — думал Пауэлл.
Он не видел, как гримасничает, кусая губы, его летнаб. Уайтфилду стоило больших усилий не орать от ярости и не изрыгать проклятия. Он знал: от выдержки летчика зависит жизнь всего экипажа.
— Сажусь с бомбами, — подражая своему летнабу, передал капитан Пауэлл. — Может рвануть.
— Держусь крепко. — Уайтфилд остался верен себе.
«Альбатрос» прошел над подбитым английским самолетом и выпустил очередь, оставив в крыльях «Де Хэвилленда» пробоины.
Все ниже и ниже опускался самолет. Пауэлл заглушил мотор. DH-9 планировал над землей.
— Мы садимся по их сторону от линии фронта, — предупредил Пауэлл. — Не делайте резких движений, Уайтфилд.
Летнаб не отозвался.
Несмотря на то, что бомбы по-прежнему оставались на борту, DH-9 приземлился благополучно. Он сел на лугу и остановился возле старого потемневшего от времени деревянного сарая.
Оба летчика выбрались из самолета. Навстречу им на лошади мчался немецкий офицер, размахивая пистолетом.
— Кто такие? Откуда? Руки вверх! Какой эскадрильи? — кричал он.
Его отрывистые вопросы остались без внимания: из облаков вынырнул еще один «Де Хэвилленд» и открыл огонь. Ругаясь и по-прежнему размахивая оружием, немецкий офицер умчался прочь на своей лошади.
Пауэлл и Уайтфилд отправились к линии фронта пешком. Начиналось общее наступление, и в сумятице боев им удалось добраться до аэродрома...
24 июля 1919 года, Честер, Англия
— Война закончена. Ради победы над Германией девяносто восьмая бомбардировочная эскадрилья принесла немалые жертвы, — голос командира, майора Шеррена, звучал отрешенно и вместе с тем торжественно. Майору предстояло остаться в истории последним командиром 98-й. — За время боевых действий мы уничтожили сорок вражеских самолетов. Тридцать пять были повреждены. Девятнадцать наших экипажей погибли. Двадцать два пропали без вести. Четырнадцать человек получили ранения, тринадцать пострадали во время аварий, шестнадцать попали в плен. С начала боевых действий и до окончания их через нашу эскадрилью прошли сто шестьдесят три самолета. Большинство из них служило не более месяца. Этого нельзя сказать о людях. Вы выстояли в этой тяжелейшей войне, джентльмены. Вы победили.
На этой торжественной ноте эскадрилья была распущена.
Никто в те дни не догадывался, что она вернется в строй через двадцать лет.
Тогда-то король и утвердит герб и девиз эскадрильи.
Цербер, который никогда не ошибается.
© А. Мартьянов. 02.09. 2013.
90. Небесный цербер: пропавшие в Исландии
17 февраля 1936 года, Хендон
Майор Хьюм-Райт был удивлен и взволнован, когда начальство сообщило ему о намерении не просто создать новую бомбардировочную эскадрилью, но возродить легендарную Девяносто восьмую, которая прославилась в годы Великой войны.
— Преемственность и традиции — важная составляющая часть английского общества, — кивнул майор. — Я буду счастлив возглавить это соединение.
— Обстановка в мире изменилась. Пахнет войной. Вторжение Италии в Абиссинию, гражданская война в Испании... Англии необходимы сильные ВВС! Теперь об эскадрилье...
Возрожденная Девяносто восьмая получила красивейшие и весьма любимые летчиками бипланы Хаукер «Хинд» — первоначально их было только шесть.
Они приятно напоминали «Де Хэвилленды-9», с которыми Девяносто восьмая сражалась и побеждала немцев двадцать лет назад. Естественно, их характеристики были намного лучше — скорость и скороподъемность, например.
Но открытая кабина, тканевое покрытие фюзеляжа и крыльев, неубираемое шасси — все напоминало старые добрые надежные самолеты.
Как и было сказано, традиции и преемственность.
Летчики с энтузиазмом взялись осваивать новые машины. Скоро самолетов было уже тринадцать. Тренировочные полеты не прекращались несколько месяцев.
8 июня 1938 года, Дерби
Майор Данкин — новый командир эскадрильи — прибыл вместе с новыми самолетами.
Летчикам был представлен новейший бомбардировщик — Фэйри «Бэттл», тяжелая машина, рассчитанная на экипаж в четыре человека.
«Бэттл» представлял собой пример добросовестной работы без малейших признаков творческого полета (каламбур, для авиации довольно мрачный). Министерство заказало самолет с определенным набором характеристик — фирма «Фэйри» выдала ему самолет, в точности соответствующий требованиям.
После изящного, интересного самолетика «Хинд» — скучная громадина «Бэттла»...
— Отставить разговоры! — командир сурово пресекал всякое проявление недовольства со стороны пилотов. — Нам выделили совершенно новую технику. Англия смотрит на нас, джентльмены. И мы не должны подвести Англию.
Началась работа по освоению «Бэттлов».
А война надвигалась все ближе.
16 апреля 1940 года, Нант, Франция
Спустя двадцать два года Девяносто восьмая бомбардировочная вернулась на французскую землю.
Теперь уже не «Де Хэвилленды», а тяжелые «Бэттлы» опускались на аэродром близ Нанта...
17 июня 1940 года, гавань Сен-Назер
Командир эскадрильи уинг-коммандер Аштон следил за погрузкой в порту.
Вокруг царила сумятица. Война во Франции началась и закончилась так стремительно, что никто ничего толком не понял и уж тем более не успел сделать.
Несколько раз англичане на «Бэттлах» вылетали бомбить немецкие бронеколонны. Пару раз даже удачно. Более-менее.
Только все это выглядело бессмысленным. Тысячи людей снялись с мест и хлынули на юг. Беженцы, деморализованные солдаты — все смешались в кучу.
Немецкие танки, мотопехота заполонили французские дороги. Невозможно победить там, где сдался сам народ.
Но эти мысли мелькали у Аштона отрывочно, не складываясь в четкие формулировки. Спасение военных — в выполнении конкретной, ясно поставленной задачи.
В данном случае — задачи по погрузке личного состава эскадрильи на грузовой корабль «Ланкастрия».
Некогда «Ланкастрия» — двадцать второго года постройки — была роскошным пассажирским лайнером. Сейчас она превратилась в рабочую лошадку войны — перетаскивает на себе военных и грузы.
Огромная «Ланкастрия» сияла огнями, как будто радовалась предстоящей океанской прогулке. Семь тысяч человек были на ее борту.
Из них — семьдесят пять летчиков Девяносто восьмой эскадрильи. Аштон был наконец удовлетворен: эвакуация вверенного ему подразделения проходит успешно, без эксцессов.
Корабли вышли в море.
Через два часа над «Ланкастрией» закружились самолеты.
Несколько летчиков вышли на палубу, наблюдая за полетом.
— Ju.88, — определил Аштон. — Неприятно это признавать, джентльмены, но немцы умеют строить самолеты.
— У нас есть хотя бы пара зенитных установок? — спросил лейтенант Андерсон. Он заметно нервничал и не скрывал этого.
— Не знаю. Не я командую «Ланкастрией», — пожал плечами Аштон. — Надеюсь, эти моряки знают, что делают. А почему вы так беспокоитесь, Андерсон?
— Я не умею плавать, — признался Андерсон.
В этот момент «Юнкерс» снизился и сбросил бомбу. «Ланкастрия» вздрогнула, как живое существо. Вторая бомба тоже попала в цель. Корабль остановился.
— Кажется, мы повреждены, — хладнокровно заметил Аштон. — Думаю, ничего особенного. Если бы нас повредили сильно, мы бы уже тонули.