Письмо IX.

Суды Шотландии. — Граф Мар. — Леди Глэммис. — Уильям Бартон. — Ведьмы Олдирна. — Их обряды и амулеты. — Превращение в зайцев. — Строгость Сатаны по отношению к ним. — Их преступления. — Мнение о ведовстве сэра Джорджа Маккензи. — Примеры признаний, сделанных обвиняемыми во избежание дальнейших неприятностей и преследований. — Испытание иглой. — Характер юридической процедуры против ведьм и природа приемлемого доказательства открыли дверь обвинителям и не оставили возможности спастись обвиняемым. — Суеверия среди шотландского духовенства во времена короля Иакова VI привели священников и короля на сторону охотников за ведьмами. — Дело Бесси Грэм. — Предполагаемый заговор, приведший судно Иакова к кораблекрушению во время путешествия в Данию. — Сборища ведьм и используемые ими ритуалы. — Суд над Маргарет Беркли в 1618. — Дело майора Вейра. — Сэр Джон Клерк бы одним из первых, кто отклонил предложение работать в судебной комиссии по делам ведьм. — Колдуны Пейсли и Питтенвин. — Расследование в Кайтнессе остановлено вмешательством королевского адвоката в 1718 году. — Последний смертный при­ говор за ведовство, вынесенный в Шотландии в 1722 году. — Остатки веры в ведьм. — Известный автору пример предполагаемого ведовства, случившийся в 1800 году.

Много лет шотландцы были известны тем, что верили в колдовство, и анналы кровавых экзекуций по этому печальному обвинению являют нам много тому примеров. Наше знакомство с обвинением, на котором Боэс и Бьюкенен построили свое повествование, вызывает значительные сомнения в том, правил ли в Шотландии когда-либо король по имени Дуфф и, более того, умер ли он от порчи, наведенной ведьмами, которые якобы терзали его портрет, чтобы приблизить королевскую смерть. В рассказе о Макбете, еще одном раннем примере демонологии в шотландской истории, богини судьбы, которые были исходно пророчицами, явились узурпатору во сне и описываются скорее как сивиллы, чем как ведьмы, хотя Шекспир называет последних именно так.

Один из самых ранних, реальных и достаточно серьезных, случаев, основанных на ведовстве, был, как и в случае герцогини Глостерской и других в соседней стране, связан с обвинением политического характера, которое скорее, чем ведовство, сыграло роковую роль в судьбе обвиняемого. Граф Мар, брат Иакова III Шотландского, попал под подозрение короля из-за того, что совещался с чародеями и ведьмами по поводу того, как сократить дни короля. По такому обвинению, очень неопределенно составленному, несчастный Мэр погиб у себя в доме, без суда и следствия. Сразу же после трагедии в Эдинбурге были сожжены двенадцать женщин низкого происхождения и три или четыре колдуна, или волшебника, как их называли, чтобы придать вине графа определенную окраску. В 1537 году пала жертвой подобного обвинения благородная матрона Дженет Дуглас, леди Глэммис, которая вместе со своим сыном, вторым мужем и еще несколькими людьми предстала перед судом по обвинению в попытке отравить Иакова с целью восстановления на троне семьи Дуглас, старшим в которой был брат леди Глэммис, граф Энгус. Она умерла, оплакиваемая простыми людьми, которые, видимо, считали, что все обвинения против нее были придуманы с целью лишить ее жизни; ведь ее род и само ее имя были ненавистны королю. До этой казни приговоренных к смерти за ведовство было, видимо, мало, хотя отсутствие судебных записей за тот период оставляет вопрос неясным. Но в конце XV и начале XVI столетия, когда подобные обвинения по всей Европе перестали быть редкостью, суды проходили в Шотландии очень часто и, как мы уже заметили, имели иногда специфический характер. В большинстве рассказов существует определенное сходство. Вассалов обычно заставляют продаваться за малую мзду Творцу Зла, который, имея дело, как правило, с женщинами, заключал сделки задешево.

Напротив, когда ему доставляет удовольствие изображать женщину, он выдает некоему красавцу Уильяму Бартону плату не менее чем пятнадцать шотландских фунтов — очень хорошую цену, особенно по сравнению с его скупостью по отношению к прекрасному полу. Он не пускал в ход фальшивые монеты, напротив, великодушно заплатил Бартону с лихвой. Описывая поведение Сатаны в этом случае, магистр Джордж Синклер замечает, что Сатана расщедрился, что позволял себе очень редко, и неудивительно, что Бартон не смог устоять против такой щедрости. Я смотрю на это свидетельство как на самое убедительное из известных мне доказательств бедности наших предков.

Во многих судах над шотландскими ведьмами при описании как дворца Сатаны, так и шабаша, который он устраивает, северные суеверия согласуются с английскими. Но некоторые признания подследственных выпадают из монотонных повторений и добавляют фантастические подробности к обычно встречающимся. Вспомним хотя бы признание Изобель Гоуди, уже упоминавшееся и чрезвычайно подробное. Ведьмы

Олдирна, по словам этой раскаявшейся грешницы, были столь многочисленны, что разделялись на группы, или ковены[229], как их называли, и каждой группе было назначено по две служанки. Одна из них называлась «девушкой ковена» и была, как Нэнни Тэма О’ Шентера, очень привлекательна; Сатана держал ее около себя и уделял ей особое внимание, вызывавшее злобу у старых ведьм, оскорбленных таким предпочтением.

Собравшись вместе, ведьмы раскапывали могилы и доставали скелеты (в особенности скелеты некрещеных младенцев), суставы и кости которых использовали в своих магических снадобьях. Когда хотели использовать в своих целях чей-либо урожай, то притворялись, будто пашут поле на паре волов (а на самом деле животными были их товарки). Плуг направлял сам дьявол, постромки и сбруя для пахоты были из травы, лемех и предплужник — из рога, и все в ковене очень старались и молили дьявола, чтобы тот отдал им плоды земли, которую они истоптали, оставив хозяевам только вереск и чертополох. Забавы ведьм со стрельбой из лука, как у эльфов, я уже отмечал ранее. Они заходили в дом самого графа Мюррея и другие поместья, остававшиеся незащищенными от них постами и молитвами, и пировали, поглощая найденные в домах яства.

Поскольку эти колдуньи были соотечественницами богинь судьбы в «Макбете», читателю, может быть, будет интересно прочесть некоторые из заклинаний и стихи, которыми сопровождались ведьминские ритуалы. Обычно ведьмы крошили мясо некрещеного младенца, смешивали его с собачьим и овечьим и клали в доме того, на кого собирались напустить порчу, и напевали:

Для ведьм, по словам Изобель Гоуди, были обычны всякие превращения в ворон, кошек, зайцев и других животных. В образе зайца сама Изобель пережила неприятное приключение. Дьявол послал ее в Олдирне в облике зайца с известием к соседям, но ей не повезло — она встретила некоего Питера Папли со слугами; с ними были гончие собаки. Гончие бросились на колдунью, «и я, — говорит Изобель, — бежала очень долго, но они меня нагоняли, загнали в мой дом, и я спряталась там за сундуком». Собаки забежали в дом и встали с другой стороны сундука, однако Изобель выскочила наружу и укрылась в соседнем доме, где, чтобы превратиться обратно, прочла следующий стих:

«Такие случаи,— говорит Изобель,— не были чем-то особенным, собаки иногда кусали ведьм, и отметки эти оставались при возвращении в человеческий облик. Правда, никто не погибал».

Церемониал шабашей был весьма строгим. Дьявол требовал соблюдения всех знаков внимания со стороны своих приверженцев и настаивал, чтобы к нему обращались: «Господин». Иногда предсказательницы судьбы, перешептываясь между собой, непочтительно называли своего суверена Черным Джоном; в подобных случаях Дьявол обрушивался на них, как учитель, который обвиняет своих учеников в нарушениях правил и наказывает их без жалости, приговаривая: «Я слишком хорошо знаю, что вы обо мне болтаете». Отношение дьявола к его «подопечным» было неодинаковым. Александр Элдер из Эрлсета часто попадал в немилость к хозяину за пренебрежение обязанностями и, будучи человеком слабым, никак не мог удержаться от слез и просьб о пощаде, но некоторые женщины, судя по признаниям Изобель Гоуди, имели более твердый характер, который помог, например, пожилой даме Келлибарн Брайес. Маргарет Уилсон в Олдирне могла «прекрасно защитить себя сама» и закрывала голову руками, по старой шотландской привычке. Бесси Уилсон также могла разговаривать очень сварливо и «визжала как кошка», упорно препираясь с дьяволом. Другие главным образом просили пощады, крича «Пожалей! Смилуйся!» и тому подобное, а Сатана продолжал лупить их чесалками для шерсти и другими предметами, не обращая внимания.