— Мне так жаль, — произнёс он, обнимая и позволяя девушке выплакаться и не нападая на неё с вопросами.

— Он такой идиот, — рыдала она. — У меня было разрешение ходить на свидания с Ронни и всё остальное.

— Тогда что его довело? — спросил Бен, отстраняясь, чтобы взять салфетки.

— Спасибо, — Эллисон шумно высморкалась. — Он застал то, как Ронни целовал меня на прощание. И вот. Он не лапал меня и ничего такого. Мой отец просто слетел с катушек и оттолкнул Ронни. Я начала на него кричать, и он ударил меня кулаком.

Девушка подняла дрожащую руку к своей щеке.

— Ублюдок, — прорычал Бен, его собственная злость заставила его сжать зубы. — Что сделал Ронни?

— Его уже не было, — покачала головой Эллисон. — Я неправильно рассказываю.

— Всё нормально. Просто постарайся успокоиться.

— Я в порядке, — она сделала глубокий вдох. — Когда папа толкнул Ронни, я встала между ними и велела Ронни уходить. Когда он ушёл, я начала спорить с отцом, и тогда он ударил меня, и я сбежала прямиком сюда. Я не знала, куда ещё пойти.

— Я рад, что ты пришла, — сказал Бен. — Тебе следует остаться здесь на ночь.

— Спасибо, — Эллисон всхлипнула и вздохнула. — Что мы будем с этим делать?

Бен задумчиво жевал губу, пока они молча раздумывали над ситуацией. У Эллисон не было никаких других родственников в этом штате, а мысль о том, чтобы она переехала куда-то далеко, была невыносимой. Но как она могла терпеть жизнь с таким чудовищем? Где гарантии, что что-то похожее не произойдёт снова?

— Я бы хотел, чтобы мы уже были в колледже, — мечтательно произнёс он.

— Мы с тобой оба этого хотим. Ты уже определился?

Это была ещё одна невесёлая тема. Бен хотел продолжить своё вокальное обучение в колледже искусств, который специализировался на музыке. Эллисон хотела получить медицинскую профессию в одном из более традиционных колледжей. Им обоим не нравилось думать о неизбежном разделении, если они выберут разные колледжи, и сейчас было не время продолжать это обсуждение.

— Понятия не имею, — ответил Бен. — Всё это так далеко. Тебе достать твою пижаму?

— Ага.

Эллисон оставалась на ночь так часто, что купила пижаму, чтобы держать её в его комнате. Это чудо, что её отец так и не узнал, что она действительно остаётся ночевать у него, а не у Карен. В этом отношении их бывшая дружба была полезной маскировкой.

На следующий день нужно было идти в школу, что вызывало неловкую ситуацию. Бен решил довериться своей маме, которая и близко не проявила такого сочувствия, как он ожидал. Синяк на лице Эллисон теперь был дважды уродливее и не оставлял никаких сомнений в правде её истории, но стало очевидно, что его мама не желает вмешиваться в чьё-то воспитание. Не было смысла спрашивать её, может ли Эллисон остаться у них подольше, но, по крайней мере, она дала ему разрешение на день пропустить школу.

Днём они решили пойти домой к Эллисон, чтобы она могла взять сменную одежду, несмотря на возможность, что там будет мистер Кросс, когда они приедут. Его не было, но дом был в большем беспорядке, чем обычно, с оставленной на тумбочке едой, грязной посудой и разбитым стаканом на полу кухни. Бен помог Эллисон прибраться, прежде чем они пошли в её комнату.

— Тебе лучше идти, — сказала Эллисон. — Мне уходить нет смысла.

Бен понимал её чувства. Пока они осматривали её комнату, до него дошло, как тяжело было бы оставить всё это позади. Куда бы она пошла? У неё не было работы, и она не закончила школу. Всё, что у неё было, лежало прямо перед ними, но это вдруг перестало казаться чем-то большим по сравнению с тем, что требовал реальный мир.

— Рано или поздно мне придётся с ним встретиться, верно? — произнесла Эллисон. — В смысле, он мой отец. Мы со всем разберёмся, но тебе не следует быть здесь, когда он вернётся.

— Забудь, я остаюсь, — сказал Бен. — Я остаюсь, и я буду вынужден с ним поговорить.

— Ты милый, но это не лучшая идея. Если ты будешь здесь, он только ещё больше разозлится.

— Да-да. Я говорил то же самое в прошлый раз, когда у тебя была ужасная идея, но я всё равно согласился, — напомнил ей Бен. — Ты мне должна. На самом деле, думаю, будет лучше, если ты оставишь меня здесь одного.

— Что? Ты с ума сошёл.

— Нет, я серьёзно. Я поговорю с твоим отцом, а затем мы с тобой встретимся у меня дома, и я расскажу тебе, что он сказал.

Эллисон сомневалась, но Бену удалось её убедить. Только после того, как она ушла, он свободно оценил разумность своей идеи. Кем он себя возомнил, послом? Что, если мистер Кросс начнёт его избивать? Его могли убить!

Звук открывающейся входной двери заставил его желудок сжаться. Ему следовало как минимум уйти из дома с Эллисон и вернуться, позвонив в звонок. Теперь всё выглядело так, будто он грабитель.

Бен вышел из её комнаты и подошёл к лестнице. Мистер Кросс уже смотрел наверх с выражением надежды на лице, которое омрачилось, когда он не увидел свою дочь.

— Какого чёрта ты здесь делаешь? — требовательно произнёс он.

— Мы с Эллисон вернулись, чтобы взять ей сменную одежду. Её здесь нет, — добавил Бен, когда мистер Кросс начал подниматься по лестнице с целеустремлённым выражением лица, — но она всё мне рассказала.

Мистер Кросс остановился, и на краткое мгновение в его глазах появился стыд. Это положило конец страху Бена перед мужчиной. Бен спустился вниз по ступенькам, пока не оказался лицом к лицу с отцом Эллисон.

— Она рассказала всё мне, но никогда не расскажет полиции, — продолжил Бен. — Но я расскажу и не буду колебаться, если вы ещё когда-нибудь поднимете на неё руку.

— Ты, маленький паршивец.

Рука мистера Кросса дёрнулась вперёд и ухватилась за майку Бена.

Бен даже не вздрогнул.

— Давайте, ударьте меня, — предложил он. — Я сегодня же пойду в полицию, и вы больше никогда никому не навредите. Ни мне, ни Эллисон.

— Тебе никогда не поверят, — закричал мистер Кросс. — Я скажу им, что это ты её ударил. Как тебе понравится это, педик?

— Неплохо, — пожал плечами Бен. — Думаю, тогда я расскажу копам обо всех тех случаях, когда вы заставляли меня сосать вам.

Мистер Кросс тут же отпустил его, будто только что узнал, что у Бена какая-то ужасная заразная болезнь.

— Этого никогда не было! — брызгая слюной, проговорил мистер Кросс. — Ты больной!

— Не имеет значения, что вы сделали на самом деле, — сказал Бен. — Обществу нравится верить в худшее. Они проглотят историю. Фанатики и гомофобы будут счастливы это узнать, но поверят во всё до конца, так что не пытайтесь мне угрожать.

— Убирайся из моего дома, сопляк!

— Нет. Не раньше, чем скажу своё слово. Эллисон любит вас, мистер Кросс. Она сделает что угодно, чтобы вы были счастливы. Думаю, вы тоже её любите, но то, как вы стараетесь её защитить, приносит больше вреда, чем пользы. Вам нужно её отпустить. Ещё один год, и она будет жить самостоятельно в другом городе. Тогда вы не сможете её контролировать. Вы не можете относиться к ней как к птице в клетке. Если вы будете так делать, она никогда к вам не вернётся, как только вырвется на свободу. Она навсегда исчезнет из вашей жизни.

К большому удивлению Бена, казалось, отец Эллисон всё слушает. Злость исчезла с лица мистера Кросса, и он выглядел так, будто вот-вот заплачет. Очевидно, Бен задел самые худшие его страхи.

— Мне жаль, что вы потеряли свою жену, и я даже не могу представить, как, должно быть, от этого больно, но у вас ещё есть дочь. Она может быть единственным человеком, который по-прежнему вас любит. Если вы это разрушите, то кто останется? Что останется тогда от вас?

Лицо мистера Кросса скривилось и потекли слёзы.

Бен прошёл к входной двери, игнорируя рыдания позади себя.

— Она будет дома через несколько часов, — сказал он. — Не облажайтесь.

Позади остался квартал, и адреналин, подпитывающий его уверенность, исчез. Бен прислонился к дереву, его руки и ноги дрожали. Он действительно только что сказал всё это отцу Эллисон? Он сделал всё хуже или лучше? Мужчина плакал, когда он ушёл! Что, если он покончит жизнь самоубийством или что-то ещё? Бен менял своё мнение всю дорогу до дома, иногда испытывая гордость, а иногда чувствуя, что должен побежать обратно и извиниться. Но, опять-таки, что это изменит? В конце концов, всё уже сказано и сделано.