В этом году его большой день был в воскресенье, что значило, что все его родственники будут свободны, чтобы превратить его скромный праздник не иначе как в цирк. На этот раз Бен был этому рад. Это не только означало больше подарков, но и могло поднять ему настроение. Он не разговаривал с Тимом с их спора на улице, и это разрывало ему сердце, но в последнее время он чувствовал себя лучше. По большей части благодаря Эллисон, которая временно нарушила запрет на их дружбу и смогла прийти на его вечеринку.

— Это должно быть свидание с Ронни, так что я жду от тебя секса, — поддразнила она, приехав к нему.

Им нужно провести этот день вместе. Шоу талантов отодвинули на конец учебного года. Причиной для этого было то, что новички могут стесняться из-за перехода в новую школу, так как ещё слишком рано, и они не привыкли. Миссис Хаммонд была расстроена, но Бен и Эллисон чувствовали облегчение, потому что всё ещё не выбрали песню. Недостатком была потеря времени наедине в зале.

Подарки были главным приоритетом в семье Бентли, даже главнее традиционных торта и свечей. До сих пор Бен получил одежду от родителей, пачку налички от бабушки, CD-плеер с дисками в придачу, дневник, в котором он мог писать и который, вероятно, никогда не использует, потому что тот не электронный, а ещё пару игр для PlayStation от сестры. У него ещё не было PlayStation, но по хитрому маминому взгляду он мог сказать, что получит её всего через два месяца.

Эллисон купила ему пиджак, который они чуть раньше нашли в секонд-хэнде. Пиджак был для него слишком дорогим в то время, и на нём не хватало большинства пуговиц. Она не только раскошелилась на него как на подарок, но и прикупила несколько изысканных новых пуговиц и пришила их с помощью своих навыков, развитых на уроках домоводства. Конечный результат получился элегантным в стиле ретро и восхитительно уникальным. Он не мог дождаться, когда наденет его, как только погода станет прохладнее.

Мама Бена как раз собиралась зажечь свечи на торте, когда прозвенел звонок. Думая, что это припозднился родственник, Бен побежал открывать, счастливый на мгновение оставить всю суету позади. У него ёкнуло сердце, когда за открытой дверью показался Тим. Конечно, он был приглашён, но это было до их ссоры. Даже до того, как они поругались, он не ожидал, что Тим на самом деле появится.

— Привет! — произнёс Бен, не скрывая удивления. — О, проходи!

— Всё в порядке. Я просто хотел завезти это.

Бен опустил взгляд и увидел тонкий подарок высотой в три фута (при.пер.: 91 см). Если это была не самая большая книга в мире, Бен предполагал, что это может быть картина или постер в рамке.

— О, привет! — раздался сзади голос миссис Бентли. — Я всё думала, когда же ты придёшь! Проходи и возьми кусочек торта.

— Нет, правда, я...

— Заходи, не выпусти за дверь Уилфорда, иначе мы больше никогда его не увидим.

Тим ступил внутрь, его поза была скованной и сутулой. Мама Бена закрыла за ним дверь, чтобы закончить дело, подмигнув Бену по пути обратно на кухню.

— Пора познакомиться с семьёй, — усмехнулся Бен. — И с расширенной версией тоже.

— Отлично, — произнёс Тим, постаравшись улыбнуться.

Они стояли на месте, разглядывая друг друга, пока Бена не позвали обратно в столовую. Тим пошёл следом и вскоре поддался атаке множества приветствий, рукопожатий и даже объятий от некоторых пожилых дам. Представлять Тима Эллисон было невероятно, так как они были двумя самыми близкими людьми Бена, но до сих пор их дорожки никогда не пересекались. Тим казался неуверенным, как вести себя рядом с ней, но её понимающая улыбка говорила, что девушка уже знает все секреты Бена.

— Подождите все! — потребовала миссис Бентли. — У нас есть ещё один подарок, прежде чем мы зажжём свечи.

— Нет, ты можешь открыть его позже, — сказал Тим. — Правда, — отчаянно добавил он, когда Бен забрал у него подарок.

— Всё в порядке, мы не торопимся, — пропела бабуля.

— Просто это кое-что, что я... — начал Тим, когда Бен принялся срывать бумагу. Что бы он ни планировал сказать, слова застряли у него в горле.

Упаковочная бумага упала и раскрыла штрихи красного, оранжевого, жёлтого и розового цветов. Картина была абстрактной, войной тёплых цветов, сцепленных и копошащихся вместе. Посреди всего этого располагалось что-то очень похожее на сердце. На самом деле, на два сердца, нарисованных так близко, что казались одним. Бен счёл это прекрасным.

— Разве это не восхитительно? — воскликнула мама Бена, хлопнув в ладоши. — Ты сам это нарисовал?

Тим открыл рот, чтобы ответить, но сестра Бена заговорила первой.

— Похоже, кто-то срыгнул краску прямо на холст.

— Нам следовало отрезать тебе язык ещё при рождении, — проворчал мистер Бентли.

— Я просто где-то это нашёл, — отмахнулся Тим. — Ты не обязан оставлять её, если не хочешь.

— Она мне нравится! — сказал Бен.

Миссис Бентли сняла напряжение с Тима, когда зажгла свечи и заставила всех петь "С днём рождения". Бен улыбнулся, для разнообразия позволив спеть другим. Эллисон закончила дополнительным куплетом, спетым в стиле дивы, что заставило всех разразиться аплодисментами по окончанию. Определиться с желанием было легко. Бен точно знал, чего хочет, когда задувал свечи.

Было мало времени поговорить с Тимом. Бен попал в вихрь родственников, которые хотели знать, чем он намерен заниматься, предлагали совет насчёт того, что ему следует делать со своей жизнью, или просто просили его спеть. Разбираясь со своими почитателями, он старался приглядывать за Тимом, о котором заботилась Эллисон. Она уже героически спрятала его от Карен и от таких же хамоватых кузин. Если он не ошибался, Тим начинал расслабляться в её присутствии.

Когда вечеринка подходила к завершению, Бен предложил Эллисон позвонить Ронни, чтобы они все отправились в Хьюстон и заглянули в дом с призраками. Он не потрудился спросить мнение Тима об этой идее. В конце концов, это был его день рождения. Когда уезжали последние родственники, показался Ронни и увёз их всех на своём побитом старом внедорожнике.

Тим снова замолк в присутствии Ронни, без сомнений переживая за то, что их отношения будут раскрыты ещё перед одним человеком, который ходит в их школу. Это длилось не долго. Ронни нашёл по радио футбольный матч, и вскоре они разговаривали на неразборчивом спортивном языке. Эллисон и Бен обменялись взглядами и закатили глаза, прежде чем рассмеяться.

Ронни и Тим продолжали говорить о спорте, когда они встали в очередь в "Отель ужаса", один из новых домов с призраками в Хьюстоне, в котором Бен никогда не был. Эллисон и Бен стояли сзади, взявшись за руки и притворяясь, что встречаются. Они надеялись, что делая это выставят Тима и Ронни гей-парой. Они даже попытались обменяться многозначительными взглядами с парой других людей в очереди.

Дом с призраками действительно был хорош, намного лучше, чем остальные дома за прошлые годы, и обладал как раз правильным количеством страха, смешанного с юмором и креативом. Эллисон тоже умела кричать по-настоящему. Пока компания пробиралась по узким коридорам, покрытым паутиной, Бен подскакивал скорее в ответ на её пронзительные возгласы, чем из-за монстров.

Каким бы оригинальным ни был "Отель ужасов", в нём было всё ещё много банальных вещей, которые можно было найти в каждом доме с привидениями, например, лабиринт в кромешной тьме. Это всегда пробуждало в Бене клаустрофобию, но его страх рассеялся, когда Тим накрыл ладонью его рот и оттащил парня в сторону. Они, спотыкаясь, шли вдоль стены, пока не зашли в тупик, а голоса Эллисон и Ронни исчезли вдали, пока они искали свой выход. Бен обнаружил себя прижатым к стене, голос Тима щекотал его ухо.

— Я порвал с ней.

— С Кристой?

— Да. Ты был прав. Мне нравишься ты, и хочу я тебя.

Прежде чем Бен успел ответить, губы Тима накрыли его собственные. Они лапали и хватались друг за друга в темноте, их тела прижимались друг к другу. К твёрдым грудным мышцам Тима вскоре присоединилась твёрдая выпуклость в его штанах. Бен потянулся вниз к его молнии, когда услышал, как кто-то врезался в них сзади и закричал.