Столица ждет их впереди.

Альберт проснулся на рассвете.

Костер еще дымком вздыхал.

В лицо ему дохнувший ветер

С ленцой снежинками играл.

И, если следовать примете,

Денек быть ясным обещал.

Да и не ждал Альберт иного,

Но на душе росла тревога.

Пока что шли приготовленья,

Чтоб со стоянки сняться в путь.

Принц для себя принял решение

Пройти округой дичь взглянуть.

И, под уздцы взяв вороного,

Напал на свежий след песца.

Он по нему пустился строго

В надежде выследить зверька.

А след все вился стежкой длинной,

Стремясь в заснеженную даль.

Вот зверь, петляя, шел низиной,

Здесь по торосам пробегал.

От глаз охотника ничто не ускользало,

Но сущность же его другим дышала.

Сейчас он вспомнил за Халила,

Пред ним улыбка друга всплыла.

Когда они спустились с гор,

Халил сказал, что под ногами

Земля с родными кишлаками,

Слезу смахнув, с тем спрятал взор.

Заслышав совести укор,

Принц друга верного обнял –

Каким тот счастьем воссиял!

Момент прощания был скор.

Принц, вставив в тетиву стрелу,

Стал подниматься по холму.

Альберт повадки зверя знал

И встречи с ним давно уж ждал,

Но мыслить он не прекращал.

«Как? Почему в своем владении

Не испытал он ощущений

Счастливых, радостных мгновений?»

Ответ увидел он с холма.

От войск была вся степь черна:

Куда ни глянь, трепещут стяги,

Полки идут, полны отваги

Под гербом Белого орла.

Вот конница вперед пошла.

«Или с соседями война?

Иль в помощь армия им шла?»

Полкам принц виден был издалека.

И, зная то, подал он войску знаки;

Так, вверх взметнувшая его рука

Была сигналом – нет атаке;

Жест следующий младого короля

Обязывал пред ним склонить колени,

Но армия без остановки шла,

Заставив сникнуть принца от сомнений.

Средь массы всей Альберт заметил

Любимца – белого коня,

Но здесь же с горечью отметил

Что правит им сама Тахма.

На ней и шлем, и блещут латы,

Но ей не скрыть свой горб проклятый.

И воевода рядом с ней, –

Предатель до мозга костей.

Альберт сейчас и осознал,

Что это был его провал.

Теперь-то он себя корил,

Каким недальновидным был,

Что ведьмы ум не оценил,

Тем самым Розу погубил.

Он сам себе придумал роль –

Что власть за ним, что он король.

Из жестов, отданных Тахмой,

Принц понял план ее простой.

Из принятых военных норм

Пехота огибает холм,

Чтоб обложить со всех сторон.

И здесь же конный эскадрон

В маневре движется лихом,

Чтоб лагерь Розы взять кольцом.

Принц выиграл, и ход за ним.

Конь, снег взбивая в белый дым,

Уходит в поле на простор

И мчит стремглав, во весь опор

Ни с чем оставив позади

Взбешенных конников Тахмы.

А вот и лагерь впереди

И, к счастью, все снаряжены.

Но как ему в момент опасный,

Когда на пятки давит рать

О всем любимой рассказать?

И так, терзавшись, принц несчастный

Решил, что в праве Роза знать,

Что он к предательству причастный;

После чего еще ужасней

В ее глазах себя искать.

Бедняжка Роза, каково

О том услышать от него?

Слеза блеснула на щеке,

Но грозно щелкнул кнут в руке.

Презренья полный принцу взгляд

И кони, взвившись, в степь летят.

Эскорт, сплотив тесней ряды,

Уносит Розу от беды.

Альберт смотрел с тревогой вслед.

Глаза его полны печали,

И взгляд прошел сквозь призму лет

В его отроческие дали,

Найти пытаясь яркий свет,

Но тщетно, тучи все скрывали –

Для света в прошлом места нет.

Сиял лишь Розы силуэт.

Он, было, вслед рванулся к ней,

Его душа того хотела,

Но позади орда летела,

Живя одним – догнать скорей.

Что было для него важней?

Уйти любимой – нужно время

И дать его он мог бы ей,

Взяв на себя удара бремя.

Удар был страшен. Воронок

Чуть было не свалился с ног.

Из бука прочное копье

Разбилось в щепы об него.

Но в руки взяв разящий меч,

Принц стал врагов нещадно сечь,

И должное ему воздать –

В оцепененьи встала рать.

Тахма в лице переменилась,

Не веря в то, что так случилось.

И не признать! Но это так

Провел ее опять смельчак.

Но, окружив его пехотой,

За Розой вновь зашлась охотой,

Поскольку прыткость беглецов

Колдуньи взволновала кровь.

Но не ушло от принца взгляда,

Куда помчалась кавалькада.

Ему б за ней, да вот беда:

Вкруг держат копья в три ряда.

Альберт в неистовстве мечом

Сечет древки – все нипочем,

Где было три, взрастало пять

И с тем ему не совладать.

И оттого впадает в ярость,

Что так беспомощен был он,

«Своим же войском взят в полон?»

Коль без любимой ему в тягость,

Так смерть воспримет он за радость.

Принц так проводит этот бой,

Что прорывает копий строй

И мчит любовь спасать стрелой.

Тем временем колдунья с сотней

Настигла Розы караван.

Ее коням бежать вольготней,

Они привыкшие к снегам.

И закипел меж ними бой.

Не так был прост царя конвой:

Солдаты были, как из стали,

Мечи и пики их не брали.

Тахмы атаки отражались,

Редели конные ряды –

От целой сотни и осталось

Людей всего десятка три.

И в то же время хоть бы волос

Упал с принцессы головы!

Победа отдала свой голос

Ударам царской булавы.

И здесь Тахму обуял страх.

Ну, на кого ей опереться?

Не тот у сил ее размах,

Чтоб у принцессы вырвать сердце.

Последний оставался шаг,

Чтоб завершить всей жизни дельце.

Коль естеством не взять никак,

То колдовством – пусть будет так!

И полушепотом сначала

Тахма читать заклятье стала.

Чем громче голос нарастал,

Тем ветер все сильней крепчал.

Из ниоткуда в небе ясном

Возникла туча с мглой ненастной,

И голос ведьмы с ветром мерзким

В людских ушах стал болью резкой.

Был остановлен жаркий бой

Стихией грозной, колдовской.

Вояк оставшихся десяток

Напоминал слепых щенят,

Сгрудившихся у ведьмы пяток,

Что в страхе жмутся и скулят.

И только у хозяйских ног

Спасенья был им островок.

Но царский держится конвой,

Сплотив вкруг Розы конный строй.