Большинство китайских войн были реакцией на натиск варваров, в то время как война, дань и торговля были вполне приемлемыми средствами экономического обогащения. В условиях такой дилеммы мотивы и способности императоров и ханов имели большое значение. Конфуцианство давало неоднозначные сигналы, миролюбивый уклон подрывался требованиями данничества и территориального ревизионизма. Выбор был , на который слегка влиял расизм и в значительной степени такие эмоции, как гордость, унижение, ненависть и, прежде всего, честь. Сунь-цзы и Сунь Бин сожалели о том, что войны были столь распространены. Сунь Бин говорил, что "отвращение к войне - это царский военный инструмент", а "на войну нужно идти только тогда, когда нет другой альтернативы". Понятие геополитической "анархии" имело определенный смысл на севере и западе, но оно усиливалось эколого-социологическим контекстом, и варварское общество само содержало анархические тенденции. Более того, успешные правители вели войны без особых расчетов, зарываясь в ресурсы, чтобы добиться победы любой ценой. Они скорее творили реальность, чем соответствовали ей.

На принятие военных решений большое влияние оказывала внутренняя политика. Войны вели не только сильные правители, но и слабые, стремившиеся доказать свою состоятельность. Фракционность часто приводила к противостоянию более воинственного внутреннего двора с низконалоговым конфуцианским дворянско-бюрократическим классом внешнего двора. Варварские конфедерации возникали, завоевывались, распадались и исчезали. Линия разлома между ними все больше стиралась из-за того, что китайцы разделялись и властвовали, а варвары переходили от набегов к завоеванию территорий и приобретению китайской цивилизации. Две бывшие варварские династии завоевали всю империю, и вторая, маньчжурская Цин, уничтожила оставшихся варваров, ликвидировала аграрно-скотоводческую пропасть и создала единый многонациональный Китай, довольный, консервативный, относительно мирный, с постепенно разлагающейся армией. После этого Китай чуть более века был гегемоном по всему периметру своих границ, а затем подвергся нападению иностранных империалистов, хотя в ХХ веке контрнаступление перешло в наступление со стороны китайских националистов, а затем более решительно - со стороны коммунистов.

Реалистические объяснения китайских войн основаны на анархической геополитике и военно-экономическом расчете. Иногда эта модель работает, но иногда нет. Она не учитывает важные причины войн - экологию, классовую и этническую принадлежность, внутреннюю политику, идеологии, эмоции, благословение мира, переменчивые человеческие компетенции и желания. Главными недостатками бывших варваров были политическая фракционность и излишняя самоуверенность в войне; главным недостатком ханьцев было противоречие между войнами, необходимыми для укрепления их политической власти, и необходимостью сохранить свою политическую власть путем защиты от переворота, что ослабляло армию. Главным макродетерминантом войны был уровень объективной угрозы Китаю, более сильный на севере и западе, чем на юге и юго-востоке. Однако все четыре источника социальной власти, помимо экологической обстановки, помогают объяснить решения императорского Китая о войне и мире.