Скажите на милость, какими родителями надо быть, чтобы дать своему ребенку такое имя? Должно быть, немало насмешек он испытал от других детей, когда был в школе для маленьких зеленых человечков. Неудивительно, что он вырос таким озлобленным на весь белый свет. Но, как в уже догадались, это имя оказалось верным, и в награду мы сделали этого человека в серой куртке, узнавшего для нас секретное имя, главным лесничим всех лесов нашего королевства.

Когда моя жена назвала это имя зелёному человечку, тот позеленел от злости, но сдержался.

- Это имя не знал никто из людей, - сказал он. – И как бы ты его не узнала, это было нечестно. Тебе наверняка кто-то помог. Нельзя уйти без оплаты, даже хитростью. Я не заберу ребенка у матери, как и обещал. Но тогда я заберу мать у ребенка – отныне родной ребенок будет считать тебя мачехой.

Сказал это, и исчез.

Король немного помолчал, и продолжил с горечью:

- С тех пор жители нашего королевства много рассказывают эту историю, и я заметил, как она постепенно отдаляется от правды.

Например, они не знали, кто именно сообщил нам имя зеленого человечка, и думают, что его сказал простой гонец. Отчего непонятно - если имя было так доступно, что его мог подслушать любой, то почему же это имя так и оставалось неизвестным тысячу лет? Я думаю, что даже если бы зеленые человечки жили на другой планете, у другого солнца - и то уже давно пришел бы какой-то гонец и сообщил нам их имена. А значит, или их нет, или простой гонец никогда не может их достигнуть. Даже если они совсем рядом.

В их версии этой истории, зеленый человечек от злости разорвал сам себя напополам, и это даже вызвало развитие наук в нашем королевстве. Ученые признают, что теоретически это возможно, но спорят о практических аспектах - разорвал ли он себя вдоль или поперек, сделал это одной рукой или двумя, на какой половине осталась голова и так далее. Сильно развилась топология, юриспруденция и биология.

- А почему биология?, - с удивлением спросил я молодого короля.

- Некоторые говорят, что если червяка разорвать напополам, то будет два червяка, и выдвигают гипотезы, что аналогичным образом зеленые человечки размножаются. А один наш монах на это возражал, что размножаться лучше не делением, а соединением частей. Проводил опыты на горохе и полностью подтвердил свою гипотезу - соединять половинки лучше для потомства. Хотя за пределами монастыря то же самое ему мог бы сказать любой и без всякого гороха.

А еще жители нашего королевства говорят, что способностями прясть золото из соломы похвастался отец невесты, мельник, и якобы это я предложил испытание, в зависимости от результатов которого хотел или взять девушку в жены или отрубить ей голову. И меня очень огорчает, что в их глазах я выгляжу жестоким, жадным и глупым правителем. Который не способен к минимальным умозаключениям, к примеру - если кто-то умеет прясть золото из соломы, то почему он не напрял его сам себе.

- Да, - сказал я молодому королю, - очень грустная история. Но где же сейчас ваша жена, молодая королева? Я ее что-то не видел.

Молодой король долго смотрел сквозь бокал на пламя в камине, а потом сказал:

- Она отсутствует. Опять. Не часто, иногда, она вдруг становится чем-то обеспокоенной, задумчивой. И исчезает. Бывает на день. Бывает на ночь. Бывает на месяцы. А на мои расспросы она ответила так – пожалуйста, прошу тебя, не спрашивай, чтобы мне не пришлось врать.

Я не нашелся, что сказать королю в утешение, и потому не сказал ничего. Вскоре мы разошлись по нашим комнатам. Я спал прекрасно, и мне ничто не мешало. Из научного интереса я проверил, можно ли почувствовать наличие горошины под периной, и, естественно, никакой разницы при двойном слепом эксперименте не обнаружил. Но отрицательный результат -- тоже результат, и так можно сделать вывод, что я точно не принцесса.

Утром, когда я уезжал из замка, молодой даже не вышел меня проводить. Должно быть, стесняясь своей вчерашней откровенности. Поэтому я мысленно убрал с замка одну звезду за организацию выезда, и добавил одну звезду за историю. Итого остался при том же.

Вот эта горошина, - сказал рассказчик. Он подошел поближе к огню, и показал всем маленькую сухую горошину. Все внима-тельно ее рассматривали, передавая из рук в руки, и в конце с уважением вернули обратно владельцу. Это была действительно настоящая горошина, никаких сомнений быть не могло.

- Постойте-ка, - сказал бригадир, зачерпывая себе третью кружку глинтвейна. Он уже расстегнул свой мундир и ослабил пояс, так что пистолет болтался уже где-то у бедра.

- Дайте мне подумать. Насчет горохового теста. По-моему, твой эксперимент недостаточно корректен и не проходит проверку на критерий фальсифицируемости Поппера. Я так понял, принцессе по ночам не давала спать некая горошина? И от той горошины, мешающей спать, почему-то не помогает любое количество перин? Странная это горошина.

Осел у двери всхрюкнул.

- Кроме того, - продолжил бригадир, возвращаясь на свое место, - отбор через эту горошину, по замыслу матери, явно как-то связан с ее целью получения королевских наследников. Что в случае обычной горошины остается как-то не объясненным. Нет, думайте обо мне что хотите, но молодой король явно не совсем правильно понял матушку, которая толковала про какую-то горошину и мягкие перины. Или, скажем так, понял чересчур буквально. Что, возможно, и влияет на отлучки его жены.

- Но ведь сработало же? - мягко возразил ему молодой человек, что первый рассказал свою историю.

Бригадир аккуратно, чтобы не расплескать содержимое, поставил свою кружку на стол, развел руками и сказал:

- Неизвестно, история-то с открытым финалом. Ведь эдак получается, что можно называть что угодно как угодно, и это все равно будет работать. Можно назвать принцессой или одну, или другую девушку. Можно назвать обеих или не одну. Можно перепутать, что именно имела в виду матушка короля под горошиной. Можно считать семейную жизнь короля успехом или катастрофой. Можно обвинить девушку, можно обвинить короля или зелёного человечка. И придти к любому результату, в зависимости от желаний истрактовать результаты эксперимента.

У нас, в армии, к этому не привыкли. Все должно быть четко, ясно и в правильное время. По сигналу красной ракеты все бегут туда, по сигналу зеленой - обратно. Кто перепутает, того поймают и накажут. Никаких широко понимаемых горохов, или принцесс, или счастья.

После чего он взял свою кружку и сделал изрядный глоток. Длинные разговоры вызывали у него жажду.

- Солдат дело говорит. – неожиданно поддержал военного человек, который до сих пор не говорил ни слова. Он был большой и толстый, с такой длинной бородой, что она доставала до пола. Он сидел в кресле-качалке слева от очага. У него было самое удобное место, он был почти в центре компании, но при этом оставался вне всеобщего внимания, потому что до сих пор он никак не участвовал в разговорах, не пил глинтвейн и даже не качался в своем кресле, так что его можно было бы счесть спящим, если бы не блеск полуприкрытых глаз под нахмуренным лбом.

- Как-то один худой человек, что жил очень далеко отсюда, сидя в пещере со скрещенными ногами и не двигаясь, посоветовал мне бояться своих желаний, ибо они могут сбыться. Он поэтому и сидел без движения -- избавлялся от малейшей тени желаний. Его борьбу с желаниями финансировали местные крестьяне, время от времени принося ему то яичко, то кусочек лепешки. Их интересовал результат эксперимента. Ведь если получится вывести человека без желаний, говорили они мне, то они смогут избавиться от своей тяжелой работы. И, минуя стадии пахоты, посадки и сбора урожая, сразу перейти к результату -- «сидеть, счастливому, ни о чем не волнуясь», просто нужным образом сложив ноги или думая нужные мысли.

В его совете было здравое зерно. И хотя, признаюсь, совсем от своих желаний я пока не избавился, но все же понял, что формулировать их нужно очень точно. Ведь они могут сбыться, и тогда в ночных перинах можно найти совсем не то, что найти ожидаешь...

АЛЕНЬКИЙ ЦВЕТОЧЕК

- В общем, жил-был в одном королевстве богатый купец. Не то, чтобы самый богатый из них, но на жизнь не жаловался, всего в достатке было. Был он вдовец, и было у него три дочери. Одни говорят, что все родные, а от других слышал, что две старшие дочери родные, а младшая племянница. То ли родная, то ли приемная дочь его деревенского брата, с которым какое-то несчастье приключилось. Вроде бы даже в тюрьму попал, за преступление на почве страсти. Но, впрочем, дела это не меняет.

Собрался однажды купец в очередную деловую поездку в далёкие страны, чтобы там купить-продать, все как полагается. И решил спросить у дочерей, что им в подарок привезти. Дочки сначала отнекивались, но он настаивал. Дочери видят, что проще попросить что-нибудь, потому что он не отстанет. Он же хороший отец, как же он без подарков вернётся?

- Привези мне, папенька, - говорит ему тогда старшая дочь, - сережки из драгоценных камней, чтобы все местные наши модницы от зависти на землю попадали.

- Без проблем, - согласился отец.

- А мне привезли, папенька, - просит средняя дочь, - бусики из таких камней, чтобы все местные наши модницы, когда на землю попадают от серёжек сестры – увидев мои бусы, от зависти ещё и лопнули.

- Окей, - говорит отец, - сделаем. Ну а ты что хочешь, моя младшая дочка?

- А привези мне ты, батенька, цветочек аленький, краше которого никто на свете не видывал.

Отец только крякнул. Воистину нет на свете ничего труднее, чем удовлетворить скромные запросы. Вроде и не стоит ничего, всего-то цветочек сорвать, так поди ещё найди такой, чтоб не розовый, не красный, не бордовый, да ещё один такой на свете. Что «самый красивый» это ещё ладно, дело субъективное. Ну, могла бы просто колечко попросить, скромница ты наша. Хотел он было отшутиться, что ты, дочка, дескать и есть самый красивый цветочек на свете – но тогда, думает, другие дочки обидятся. Промолчал.