- Рик и Юдна у нас тут что-то типа дворецких, готовят, убирают, моют дом, таскают дрова для камина, так что, давай, правда постараемся, - с заметным усилием умерив своё недовольство, сказала Делони.

- Я же не против, - улыбнулся Сет, - Так, а какие ягоды ему нужны?

- Тут очень много черники и земляники, прямо россыпью растут в лесу. Идём, я покажу. Мы этим делом уже устали объедаться.

Они двинулись к лесу, но уже не со стороны пляжа, а по прямой от него. С холма, на котором стоит дом, было видно, как густой лес простирается во все стороны, до самого горизонта. Этот холм был единственным свободным от него местом.

- Почему же местные не собирают все эти ягоды?

- Нет здесь местных. Тут на сотни лиг ни единой деревеньки.

В лесу царили мир и безмятежность. Природа мерно дышала в такт покачивающимся зелёным кронам. Цвета вокруг были яркими, насыщенными, будто бы кто-то подкрутил ползунок контрастности. Ягод действительно было очень много. Даже лесной подстилки не было видно из-под земляничных кустов. Крупные, сочные, спелые ягоды висели соблазнительными гроздями на тонких стеблях. На некоторых ещё блестела утренняя роса.

- Делони, а дикие звери тут водятся? - спросил Сет, бросив взгляд на подругу. Не хотелось бы попасть на зуб волковому коту, собирая ягоды.

- Харуно пытался охотиться, сходил один раз и сказал, что вообще никакой живности тут нет. Даже следов никаких.

- Тебе не кажется, что это немного подозрительно. Такие дикие места, должна быть фауна.

- И всё же, её нет, - девушка улыбнулась, - Давай лучше за работу.

Самое трудное, как оказалось, это собрать больше ягод, чем раздавить. От ягодных кустиков на земле живого места не было. Очень скоро руки окрасились ярко-красным соком. Минут через тридцать, углубившись в лес ещё немного, они обнаружили сменяющее земляничную плантацию поле черники. И здесь то же самое. Раскрутись на месте, плюнь, с гарантией попадёшь в облепленный синими ягодами куст.

- Может отдохнём, — взмолилась Делони спустя ещё пол часа. У меня уже ноги онемели.

- Вон вроде чистое место, - Сет указал на единственный свободный от черники пятачок земли, покрытый прошлогодней палой листвой, под толстым стволом старого дерева.

Кряхтя, они уселись под него, и с наслаждением вытянули ноги. Сет, немного поёрзав, вообще улёгся и положил голову на колени Делони.

- Открой рот, - сказала она, хитро улыбнувшись, и достала из своей корзинки сочную спелую ягоду. Сет послушно раскрыл рот и закрыл глаза.

- Только жуком каким-нибудь меня не накорми, - сказал он, старательно жуя землянику.

- Ну вот, разгадал мой коварный замысел, - иронично ответила она, скармливая другу вторую ягоду. Затем сама закинула в рот небольшую горсть черники и поцеловала его.

- И всё? - разочарованно произнёс Рик, глядя в поставленные на стол корзинки. Они едва были заполнены до половины, - Вы пол дня там копались, и это всё?

Делони и Сет смущённо переглянулись. Волосы у обоих растрёпаны, одежда щедро измазана давлеными ягодами, губы и щёки в черничных разводах.

- Ясно-понятно, - сказал себе под нос Рик, и с тенью лёгкой улыбки потащил корзинки на кухню.

- На пляж? Попробуем отмыться? - нерешительно предложил Сет.

Как вскоре выяснилось, отмыть черничные пятна даже от собственного лица не просто, одежда же была убита основательно. После стирального порошка, яркие разводы слегка побледнели, но не более того. Делони расстроилась, а вот Сет наоборот был рад. Он годами носил заляпанную несмываемыми пятнами одежду, только раньше эти пятна были от пролитой крови.

Вечером был торжественный ужин. Шеф Рик превзошёл все ожидания — стол ломился от приготовленных им блюд. Огромный двухэтажный бисквитный торт стоял в центре, его украшали спелые ягоды, обсыпанные сахарной пудрой, и цветы из зефира. Был пирог с ветчиной и грибами, крабовое мясо в сыре, огромное блюдо салата из овощей с огорода Марко, печёный картофель в сметанном соусе, рыбные стейки, фрукты и даже что-то вроде мороженного. Чем их повар его заморозил, так и осталось для Сета загадкой.

- Я бы хотел произнести тост, - Рик встал из-за стола, держа в руках стакан с коричневой бурдой, которую чуть ли не с боем взял у Марко несколько часов назад, - Мы давно ждали этого, готовились, планировали, мечтали. И вот, мы здесь. Кончился наш третий год учёбы, было много всего, хорошего и плохого. Есть что вспомнить, да? Как, например, Юдна одела на голову преподавателя тарелку с супом, прямо в столовой. Или как Марко вбил себе в голову, что студенты по обмену тырят из мусора его каракули, помните? Девять часов в засаде, возле помойки, это, надо сказать, сильно.

- Ага, или твои кулинарные эксперименты на посвящении? Какой длины была очередь в туалет? - ехидно заметил Марко. Уже посмеивающаяся компания взорвалась от хохота.

- Ну да, всякое бывало, - отозвался Рик, слегка покраснев, - Иными словами, я хочу сказать вам всем спасибо, за эти чудесные годы, за всё время, что мы провели вместе. Я не мог бы желать лучших друзей, и я искренне надеюсь, что с возрастом, мы не перестанем вот так вот собираться, не забудем друг о друге и не провалимся в серую рутину. Друзья навсегда!

Звон стаканов наполнил комнату, все сделали по глотку, но осилить свою порцию полностью смог только Марко, явно получающий удовольствие от вкуса. Ужин продолжился, тема, заданная Риком, закрепилась. Сет сидел и с улыбкой слушал, как друзья вспоминают самые счастливые эпизоды их жизни. Их истории из детства, из школы, из университета. А что бы он мог рассказать? Отчитаться об очередной успешной операции, о том, как он воткнул нож в погружённого в иллюзию офицера империи? Или как ещё одного его товарища убили на его глазах? Или как он сам, в который раз, чудом разминулся с костлявой? Как горел город, в котором он вырос, описать метафизический отпечаток смерти, ложащийся на лицо жертвы за мгновение до финала. Он слушал истории друзей, истории со своим участием, где он являлся полноценной частью мирной и безоблачной жизни, и сильнейший контраст бульдозером давил его бьющийся в агонии разум. Дикая, безумная разница, между тем какой была его жизнь, и тем, какой она могла бы быть.

- Извините, мне надо выйти, - это всё что он смог сказать. Сет вскочил со стула, и чуть ли не бегом понёсся к выходу из домика. Он не мог сдерживать слёзы, мог только убежать, чтобы друзья не видели. Они просто не поймут. У них — мирная, спокойная, счастливая жизнь. У него — война, смерть и непрекращающийся ужас. Кошмар, от которого не можешь проснуться. Он добежал до пляжа и, тяжело дыша, без сил, упал на колени, согнулся и поддался сотрясающим тело рыданиям. Какие-то внутренние барьеры в нём сломались. Сет и не представлял, что способен чувствовать подобное. Любовь, тепло, радость, счастье, бурный поток эмоций сметал обмазанные страхом горы мусора в его душе, напоминая о том, кто он на самом деле. Напоминая, какой может быть, и какой должна быть жизнь.

Сзади послышались шаги. Делони села рядом, на песок, и крепко прижала Сета к себе. Несколько минут они молчали, парень продолжал беззвучно сотрясаться в её объятиях.

- Может, пора поговорить об этом? - тихо спросила она.

- Я не могу. Никто из вас мне не поверит, - судорожно выдавил Сет.

- Сколько лет мы уже знакомы? Сколько я тебя знаю? Мы вместе с самого детства, ты и правда думаешь, что я могу тебе не поверить?

И Сет рассказал. Абсолютно всё, с самого начала. С момента, когда мама посадила его в песочницу к Делони, и велела поделиться с девочкой формочками. Про Юдну и Марко, Рика и Киру с братом, про Акрона и войну. Про монахов и магов, про всё, через что он прошёл. Про то как она взорвала себя, в попытке спасти друзей от Магнуса.

- Я тебе верю, - сказала Делони, когда Сет рассказал как вышел из тоннеля и встретил на пляже блондинку, - Не знаю, как такое возможно, но ты совершенно точно не мог сойти с ума за две недели что мы не виделись, а придумать такое... Можно конечно, но в слезах убегать с праздника, зная что ты всё выдумал, просто невозможно.

- Я могу доказать, - внезапно, Сету пришла в голову мысль. Он стал расстёгивать свою рубашку, - Не знаю, обратила ли ты внимание раньше, но посмотри, - он показал на шрам от глубокого пореза на левом боку, - Это я получил в бою с Магнусом, когда он швырял в нас битым стеклом, а это, - он показал на другую отметину, - Когда накрыли штаб партизан, здесь вышло сломанное ребро. Посмотри на затылке, вот здесь, на одном из заданий мне разбили голову моргенштерном. А вот ожёг на ноге, это с другого задания, нашу цель охранял очень сильный огненный монах, нас было десять, четверых он успел убить, прежде чем мы его достали.

- А нашу жизнь здесь, ты помнишь? - спросила девушка, глядя на шрамы.

- Вспоминаю потихоньку. Сегодня на ужине, когда вы рассказывали истории, я понимал, что всё это уже видел раньше. И сейчас ещё многое всплывает, но это очень трудно. У меня как будто две памяти теперь. Помню, как с Марко познакомились. Мы воровали фрукты в саду у его старика, а он нас застукал, но не сдал. И Юдну помню, она сломала нашего снеговика, а её отец заставил её извиниться перед нами... - Сет несколько раз судорожно вдохнул, и выдавил новую порцию слёз.

- Тихо, - Делони снова обняла его, - Что бы там ни было, теперь всё закончилось. Ты больше не вернёшься туда, никто тебя здесь не обидит, никто не причинит вреда. Теперь ты с нами, забудь про то кошмарное место. Вспомни свою жизнь здесь, и держи в голове это, а не кровавые ужасы.

- Ты правда веришь? Или так, чтобы меня утешить?

- Верю, - кивнула Делони, - Ты бы видел себя со стороны эти два дня. Такой серьёзный, собранный, к чему-то вечно готовый. Смотришь по сторонам так, будто видишь то, чего мы видеть не можем. Дёргаешься от любого шороха. А когда ты вчера подскочил к дверям спальни, меня мурашки до костей пробили. Никогда не видела, чтобы кто-то так двигался.