– Поможем им? – предложил Горюнов.

– Нет, мы можем получить повреждения, а у нас впереди длинный путь и корабли должны быть целыми. Свяжитесь с Тихоновым, нам надо уходить отсюда и побыстрее, пока нимерийцы не очухались.

Нимерийцы действительно ничего не успели предпринять. Всего за полминуты с Озимцевым связалась Маркова, и после этого «Феникс» также перешёл на варп. А ещё через несколько минут корабли вышли из варпа в обычное пространство только затем, чтобы через секунду совершить гиперпрыжок на максимальное расстояние по направлению к предположительному месту обитания креатонцев.

«Феникс».

– Жаль Новака, – Гена грустно покачал головой. – Хороший был инженер.

– Не хороший, отличный, – Лёша поджал губы. – Хотя, к чести Громова, он справляется не хуже. Вам тоже досталось... Подумать только, эта зараза чуть не проникла к нам.

– Теперь уже не стоит волноваться. Главное, что обошлось.

– Твоя правда. Сейчас гораздо более актуален вопрос о нимерийцах и о том, как нас нашли.

– Надеюсь, будет не слишком поздно, когда мы это поймём, – Гена поднялся с кресла. – К слову о заразе, пойду, проведаю его, надо сказать пару слов.

– Передавай привет, – Алексей кивнул и отключился.

– Артур, прими управление, – Геннадий вышел с мостика.

Через пару минут Озимцев подошёл к двери морозильника. Рядом дежурил оператор, на случай внезапных изменений в состоянии Сэма.

– Разморозь его, – Озимцев подошёл к покрытому инеевыми узорами окошку и взглянул на видневшуюся в глубине как будто вырубленную из ледяной глыбы фигуру.

Оператор помялся, видно было, что ему не очень-то хочется возвращать Питерсона к нормальному состоянию, и его можно было понять, учитывая, что совсем недавно творил Сэм. Наконец он активировал консоль, и в воздух внутри морозильника был распылён катализатор.

Больше всего процесс напоминал испарение сухого льда. Минуты через три Питерсон был уже в сознании и зло смотрел на Гену. Тот ответил ему ехидным взглядом.

– Не замёрз? – на лице Геннадия играла улыбка.

– Вы должны осознавать, что эта камера меня не удержит, – Сэм подошёл вплотную к двери.

– То есть мы зря так старались устроить тебя покомфортнее? – Гена притворно огорчился.

Сэм недобро сощурил глаза, затем сжал правую руку в кулак и со всей силы ударил по стеклу. Раздался отчётливый хруст костей, и Сэм, сложившись пополам, схватился за запястье.

– Заморозка негативно влияет на память, – просветил его Гена. – Давай напомню: я вколол тебе препарат, лишающий тебя сверхчеловеческих способностей. И ты должен ещё спасибо сказать, что всё прошло удачно, мой главный врач говорил о неплохих шансах вообще оставить тебя инвалидом.

– Я... Обычный человек?! – Сэм не мог поверить в то, что услышал.

– Теперь ещё и со сломанной рукой, – Гена кивнул оператору и тот подал ему замораживающую пушку. – Сидеть тебе тут ещё очень долго, но я буду милосерден.

Дверь в морозильник открылась, и Озимцев вошёл внутрь, Сэм отступил от него на шаг.

– Вы... вы... – он не мог найти слов, в глазах его плескалось отчаяние.

Гена не был жестоким по своей натуре, но сейчас он ничего не мог с собой поделать, он просто наслаждался отчаянием и болью врага. Слишком много Питерсон попортил ему крови.

– Есть что сказать напоследок? – он поднял пушку и направил её на Сэма.

– Я убью вас!! – несмотря на боль, Питерсон кинулся на Геннадия.

Тот нажал на спуск, и Сэм во второй раз за этот день принялся покрываться ледяной коркой.

– Как банально, – он бесстрастно посмотрел на застывшего в яростном крике и с занесённым левым кулаком Сэма и вышел из морозильника.

«Астерион».

– Капитан, можно вас на минутку? – подозвала Лёшу к себе Маркова.

– Конечно, – Романенко подошёл к ней. – Что случилось?

– Я тут кое-что обнаружила на записи вашего разговора с Дионикусом. Сделала на всякий случай, всё-таки первый за долгое время контакт, для хроник... В общем, смотрите, – Анастасия запустила запись и нажала на паузу как раз в разгар монолога адмирала нимерийского флота. Видите? В дальнем правом углу, – она указала пальцем на тёмный силуэт.

– Особо не разберёшь, кто это, – сказал Алексей, рассматривая изображение. – Похоже на существо в балахоне. Не особо напоминает нимерийцев по фигуре.

– Я увеличила и отфильтровала изображение от помех. Лица не видно, но исходя из роста и телосложения, я могу однозначно сказать, что это человек.

– Так... – Лёша нахмурил лоб и посмотрел на Маркову. – То есть ты хочешь сказать, что на нимерийском флагмане внезапно оказался и свободно находился там заклятый враг Нимерийского Эората, человек? – Настя лишь поджала губы и пожала плечами. – Ну ладно, и кто это такой?

– К сожалению, я не могу ответить на этот вопрос. Недостаточно данных, – в голосе Марковой звучала досада.

– Предатель... Как всё тривиально, а мы столько думали, – Романенко огорчённо вздохнул. – Таня, – он обратился к Кузнецовой. – Сколько потребуется прыжков, чтобы достичь координат, где предположительно обитают креатонцы?

– Если совершать гиперпрыжок каждые 5 минут, то мы долетим туда чуть менее, чем за 14 дней. Для этого нам потребуется сделать 3913 прыжков.

– Ого, – Алексей присвистнул. – Делькапо Громову, приём.

– Слушаю вас, капитан.

– Скажи, выдержит ли гипердвигатель 4000 прыжков на протяжении следующих 14 дней?

– Ну и вопросики у вас, – буркнул Михаил. – На этот вопрос можно однозначно ответить, только совершив эти прыжки. Вообще, по идее, он способен на гораздо большее... Теоретически. По крайней мере, таков прогноз диагностики и тестов.

– А что с запасами антиматерии? На сколько их хватит?

– Приблизительно на 10 000 прыжков.

– Значит, хватит в оба конца, отлично. Таня, начинай подготовку к нашему небольшому путешествию, – Кузнецова кивнула и запустила расчёт первой точки выхода.

– Капитан, поступил входящий сигнал от адмирала Разумовского, – сообщила Анастасия.

– Как вовремя. Соедините.

Для обеспечения сеанса одновременной связи вместе с «Фениксом» экран разделился надвое, таким образом, каждый из Лёши, Гены и адмирала мог видеть двух остальных.

– Тихонов, Делькапо, вы где лазите?! Мы уже неделю пытаемся с вами связаться, а вы как в воду канули! – Разумовский был явно не в духе.