Трисса вдыхает воздух, и ощущает вкус крови на языке. Кажется, что даже вместо пламени, в факелах дрожит кровь. Ее пальцы касаются онемевшего лица. И неясно — к маске ли они прикасаются или к коже. Только через несколько мгновений третья из Теней понимает, что маски нет; а сквозь пульсирующую боль в голове в сознание врезаются образы произошедшего. Врезаются также, как кулак Каина врезался в ее лицо. Что случилось потом? Трисса поднимается на локтях, ощущая, как осколки фарфора соскальзывают со щек. Первое, на что падает ее взгляд — вырванная решетка камеры Каина. Неужели он так привязался к той девчонке? Вопрос довольно глуп. Трисса понимает, что исток этого вопроса в отрицании происходящего. Было ошибкой сажать шейду напротив манкурта, но наблюдать за их связью… это настолько взволновало Триссу, что она не могла остановиться. Это привнесло некую свежесть в те игры, играть в которые она так сильно полюбила с Каином. Маленькая шейда завладела его любовью с помощью жалости. И ради нее он решился на такой поступок.

Стискивая зубы от боли в спине, Трисса с трудом поднимается на ноги. Она сплевывает сгусток крови на каменный пол, а затем небрежно вытирает разбитые губы рукавом. Оказывается, Каин непросто вынослив и терпелив к боли; его сила возросла или, правильнее сказать, вернулась. Быть может, он сейчас силен также, как раньше.

Размышления третьей из Теней протекают в голове спокойно, ведь она уверена, что ее манкурта задержали, но когда она видит тело одного из охранников в конце коридора, то сразу ощущает странные нервные движения в груди.

Трисса ступает, но тут же упирается ладонью в стену, чтобы сохранить равновесие. Каин мог легко лишить меня жизни, думает она, чувствуя гнев и странную, неестественную нежность. Он мог, но не стал. Продолжая опираться на стену, третья из Теней подходит к телу охранника, что неподвижно лежит в луже крови. Голова разбита, лицо расцарапано.

Словно дикий зверь на поводке у маленькой полукровки.

Трисса ступает по крыльям мертвого охранника и выходит в коридор. Еще два тела. Зубы третьей из Теней сжимаются так сильно, что кончики клыков касаются десен. Во мраке на полу она замечает след из крови — ее манкурт все-таки ранен. Кто-то из этих пернатых выродков смог его задеть.

Головокружение перестает тревожить пространство перед глазами, и Трисса продолжает идти без опоры на стену. Она следует за кровавым следом, который уводит все глубже в сеть тоннелей под замком архонта. Был приказ закрыть проходы, но они открыты! С губ Триссы слетают ругательства, в которых она поминает всех хегальдин, сравнивая их самыми ничтожными созданиями, известные ей.

Она останавливается, ощущая слабость.

— Далеко уйти они не могли, — шепчет Трисса вслух. Нарочно, чтобы слышать собственный голос, опираться на него вместо стены, и не терять сознания. — Они и не смогут уйти от меня.

Лилит наблюдает, как Каин извлекает из глазниц охранника большие пальцы; и влажный и скользящий звук сопровождает его движение.

— У тебя кровь, — маленькая шейда указывает пальцем на красную полосу в области предплечья. — Нужен кусочек ткани. Я видела, как мама это делала.

На мгновение Каин теряется, и его бледно-голубые глаза под маской быстро осматривают пространство. Взгляд останавливается на одежде убитого солдата. Каин разрывает ткань и протягивает лоскут Лилит. Маленькая шейда трясущимися руками обматывает рану, оставленную острием копья, а затем шепчет:

— Нам надо уходить отсюда, пока не пришли другие. — Она берет за руку Каина и тянет за собой, но тот не поддается.

На вопросительный взгляд Лилит, он указывает на факел, и жестом дает понять, что в коридорах слишком темно.

— Не бойся, — произносит Лилит с равнодушным выражением лица. Она убирает седую прядь за ухо, тем самым открывая взор черному глазу. — Теперь я вижу все. Даже во тьме.

После сказанных слов Лилит настойчивее тянет за руку Каина, и тот поддается.

— Быстрее, нас не должны догнать.

Лилит кажется, что заблудиться в этом подземном лабиринте лучше, чем вернуться за решетку. Снова видеть фарфоровый лик Триссы, видеть, как она продолжает свои пытки над Каином, и ощущать запах крови и пота. Или же это запах страха? Сейчас Лилит понимает, что все время, которое она здесь провела, было наполнено страхом. Страхом, что окутывал ее подобно влажной холодной простыне.

Она не осознает в каком направлении движется, но инстинкт заставляет отдаляться от того места за решеткой, куда ее насильно посадила Эксия.

— Здесь, — сипло говорит Лилит, сжимая ладонь Каина. — Чувствуешь?

Они останавливаются и ощущают, как тонкая струя прохлады обвивает их ноги.

— Сюда, быстрее!

Из привычной густой духоты, они бегут, наступая на холодный сквозняк. Лилит переходит на бег, машинально взмахивая крыльями.

Поворот.

Еще.

Еще немного.

Лилит кажется, что времени проходит вдвое больше, чем она провела в камере. Сил не хватает даже на то, чтобы удивиться, насколько хорошо она видит в темноте. Как по-иному выглядят привычные глазу объекты.

В какой-то момент она видит горизонтальные полосы света впереди. За короткий миг Лилит с Каином оказываются рядом с дощатым барьером.

— Сломай, — шепчет Лилит и сразу же отходит в сторону.

Каин шумно вдыхает воздух через нос, а затем на выдохе прыгает на преграду и проламывает ее ногой. Доски разлетаются подобно картону.

— Нельзя останавливаться! Скорее! — Лилит снова хватает Каина за руку.

Они выбегают наружу и что-то холодное начинает колоть их кожу.

Дождь.

Обычный дождь.

Сколько времени нужно, чтобы забыть ощущения от прикосновения дождя?

Столько же, сколько требуется забыть его запах?

Гром сотрясает ночное небо, и его шум заставляет сознание вернуться в настоящее. Лилит смотрит, как Каин осторожно касается влажной коры, как подносит ладонь к маске и вдыхает ее запах. Он смотрит на высокие деревья над головой; реагирует на каждый звук, на каждое новое ощущение. И сейчас он похож на ребенка, которые впервые вышел на улицу.

— Она нас ищет, она хочет вернуть нас обратно! — говорит Лилит, смотря Каину в глаза. Дождь быстро увлажняет ее волосы и те прилипают к лицу. — Нам нужно спрятаться. Она будет нас искать, мы должны спрятаться. Но сначала нужно убежать отсюда как можно дальше.

Гром заглушает последние слова Лилит, но ее взгляд выражает мысли громче, чем что бы то ни было. Она снова берет Каина за руку и тянет за собой. Вперед, сквозь еловый лес; холод дождя и ветра уже не ощущаются. Лилит кажется, что она не двигается с места — пространство само движется ей навстречу. Она выкрикивает лишь короткие команды Каину о том, где надо пригнуться, где ветвь может поранить лицо. Ведь несмотря на тьму, ее черный глаз видит все вокруг.

Они бегут так долго, пока ноги Лилит не начинают подкашиваться. В конце концов, она падает на землю, и от боли сознание вновь разжигается подобно звезде. Усталость, тошнота и боль заполняют тело Лилит с такой силой, что дрожь проходит по ее телу волной, выдавливая содержимое желудка, после чего перед глазами возникает такая тьма, разглядеть в которой что-либо не в силах даже она. Единственное, что Лилит ощущает перед тем, как полностью потерять сознание — объятия Каина и тепло его тела.

Проснувшись, Лилит долго не открывает глаз, сопоставляя фрагменты случившегося в единую картину. В какой-то момент возникает острое желание расплакаться, звать на помощь до тех пор, пока не раздастся голос мамы или папы, но что-то внутри останавливает ее. Что-то, что не позволяет сердцу забиться в лихорадочном ритме и не запаниковать.

И когда дыхание выравнивается, Лилит, наконец, открывает глаза. Первое что она видит — это черная маска Каина и два бледно-голубых глаза взирающих на нее. Она понимает, что находится у него на руках, под сенью крыльев, которые, похоже, защищали ее от дождя и ветра.

— Нас могут найти! Нам надо бежать! — срываются с губ Лилит тревожные слова, произнесенные сиплым, едва слышимым голосом.