Утром 13 августа арестованных отправили в Пишпек. Из с. Беловодского до с. Фольбаумовского (первое село по пути в Пишпек) киргиз сопровождал конвой из дружинников во главе с кулаком Яковом Романовским. От с. Фольбаумовского до Ново-Троицкого арестованных, сопровождал конвой Ляхова. Возле дунганского селения Александровки истомленные жаждой арестованные бросились пить воду, конвоиры стали отгонять прикладами их от воды. При дальнейшем следовании киргизы, истощенные голодом, жаждой и усталостью, стали падать, конвоиры поднимали их прикладами, а тех, которые не могли итти дальше, клали на подводы, следовавшие за партией.

За с. Александровной отряд арестованных встретился с отрядом солдат, которым киргизы дали дорогу, солдаты стали 3 них стрелять. Киргизы бросились бежать, отряд солдат окружил их и стал избивать прикладами; 5 человек было убито, 16 тяжело ранено, 1 пропал без вести. Протокола о происшедшем не было.

От с. Ново-Троицкого арестованных сопровождал конвой из 13–14 дружинников во главе с кулаком Даниловым.

Была сильная жара и страшная пыль. Киргизы, Выбившись из сил, падали, но свежий конвой поднимал их прикладом и быстро гнал вперед. Тогда один киргиз крикнул: «Садись!» Киргизы бросились плашмя на пыльную землю. Озверевшие конвоиры нагайками шомполами и прикладами поднимали распростертых людей и, победив их сопротивление, погнали перед собой. Трупы убитых вместе с полуживыми людьми были взвалены на телеги, которые замыкали процессию. В с. Военно-Антоновском избиение, в котором приняли участие местные кулаки, возобновилось.

Из этого села могли продолжать путь только 100 человек. Убитых и раненых повезли на 12 подводах. Новый конвой в числе 32 дружинников, во главе с Тимофеем Поповым, быстро погнал остатки арестованных в Пишпек.

Старший конвоя Попов, уехал вперед и, прибыв в тюрьму, предъявил постановление беловодского участкового пристава о препровождении арестованных киргиз в тюрьму. В приеме арестованных в тюрьму за неимением места было отказано. Из тюрьмы Попов приехал к уездному правлению, куда уже прибыли подводы с убитыми и избитыми. На церковной площади арестованные подверглись снова избиению полицейских и конвоиров и были все перебиты, а раненые, лежавшие на подводах, добиты.

Проезжавшие неподалеку от места избиения слышали крики «бей», стоны и мольбы «алла не бей» и видели, как лежавших на земле массой киргиз били палками, камнями и прикладами ружей. Вся эта трагедия происходила около 12 часов ночи. О происшедшем было сообщено уездному начальнику Путинцеву, но он не явился на место погрома, а распорядился о похоронах.

Трупы были положены на подводы и отвезены за мусульманское кладбище. Случайно оказавшихся в живых полицейские прикололи. Схоронили 118 человек.

Путинцев телеграфировал семиреченскому военному губернатору о том, что киргизы, препровождавшиеся из с. Беловодского, убиты сопровождавшими их дружинниками при попытке бежать.

Военный губернатор Фольбаум ответил телеграммой, что дружиники поступили согласно правилам устава гарнизонной службы.

13

В первых числах 1916 г. в г. Пишпек прибыл транспорт оружия—172 винтовки и 34 тыс. патронов к ним, следовавший из г. Верного в Пржевальск. Транспорт шел в сопровождении одного лишь солдата, причем ни участковый пристав, ни уездный воинский начальник в Пишпеке о движении транспорта ничего не знали. Пишпекский уездный воинский начальник Писаржевский узнал о транспорте оружия лишь по прибытии его в Пишпек. Считая передвижение оружия без охраны ненормальным явлением Писаржевский назначил для сопровождения транспорта конвой в количестве двух дружинников и одного солдата, ехавшего в отпуск в Пржевальск. По сведениям администрации в среде киргиз наблюдалось полное успокоение, киргизы собирались итти на работы по мобилизации.

5 августа транспорт вышел из Пишпека и 8 числа в 4 дня прибыл на станцию Кок-Майнак и остановился на ночевку в караван-сарае. Часов в 7–8 утра транспорт оружия двинулся на Рыбачье.

В 10–12 верстах от Кок-Майнака обоз стали преследовать конные киргизы; при приближении к Куты-Малдам два киргиза, объехав далеко обоз, помчались к караван-сараю Кутявина.

Предвидя нападение, обоз стал готовиться к его отражению. Когда обоз поровнялся с караван-сараем, киргизы из окон из-за дувалов открыли стрельбу. Конвоиры открыли стрельбу по киргизам и и выбили их из караван-сарая. Киргизы перешли в атаку, ехавший впереди их командир был убит. Киргизы, убив старшего конвоира, завладели транспортом оружия.

14

Убытки Токмака, по сообщению токмакского сельского старосты составляли сумму в 100 тыс. руб.

По сведению пожжено и уничтожено: пшеницы— 1620 десятин, ячменя — 920, клевера — 30 десятин.

15

Генерал Куропаткиц, пользуясь киргизским восстанием как поводом для проведения репрессий, разработал план выселения киргиз из Чуйской и Иссык-кульской долины. План этот в основном сводился к следующему: в пределах б. Семиречья имелся Нарынский край (носивший это название по реке Нарыну), который представлял собой пустынную каменистую местность, почти лишенную пастбищ и посевных площадей, не имевшую совершенно оросительной системы. Выселение киргиз в Нарынский край обрекло бы их на вымирание, так как они были бы лишены возможности заниматься своим основным занятием — скотоводством.

Земли выселенных киргиз Куропаткин предполагал раздать русским поселенцам, с условием перехода последних в казачество.

Этот план истребления царская администрация начала приводить в исполнение.

16

Для документов, входящих в эту главу, чрезвычайно характерно то обстоятельство, что «заботы» о пострадавшем населении касались только поселенцев, фактически кулацких и зажиточных элементов. Нигде не упоминается о киргизах, ничем не проявляется забота о туземном населении. Наоборот, документы говорят о готовящихся репрессиях против восставших, тогда как в результате восстания наиболее пострадавшими явились киргизы. По данным, опубликованным в книге Рыскулова «Восстание туземцев 1916 г. в Средней Азии», в Семиреченской области к январю месяцу 1917 г. убыль туземного населения выразилась цифрой около 275 тыс. человек обоего пола, что составляет 20,61 % всего населения области, зарегистрированного в январе 1915 г., тогда как по данным самого же Куропаткина убыль русского населения составила 2 тыс. человек.

17

Возвращавшиеся киргизы подвергались избиению кулацких элементов и массовому уничтожению со стороны карательных экспедиций. В рапорте Стефановича многие факты освещаются в извращенном виде. Когда бегство в Китай приняло массовый характер и предстала реальная опасность обезлюдения края, генералом Куропаткиным был отдан приказ «Догнать и водворить на место». В погоню за уходящим народом были посланы карательные экспедиции. Начались деятельные переговоры с китайским правительством о недопущении киргиз на китайскую территорию.

Фактически благополучно перейти границы Китая могли только те, которые заплатили богатую мзду китайским пограничникам (в частности Шабдановы заплатили 35 тыс. руб. и беспрепятственно перешли границу вместе со своими стадами). Бедняков же ожидали свинцовые пули карательных экспедиций или в лучшем случае полуголодное существование в Нарынском крае.

Обратный путь киргиз проходил в ужасных условиях. В том году рано выпал снег, и киргизам пришлось возвращаться, когда перевалы были уже закрыты. Беглецы потеряли большую часть скота, который погиб за отсутствием корма, люди умирали от голода, холода и тяжести пути, бросая на дороге беспомощных стариков и детей. Начались эпидемии тифа и черной оспы.

Войсками полковника Гейцига в ноябре месяце захвачено было 300 киргиз-повстанцев и отобрано у них 80 лошадей, 100 голов рогатого скота и 800 баранов. Отряд Бычкова при одном из походов задержал группу киргиз и отобрал у них 639 лошадей, 495 голов рогатого скота, около 9 тыс. баранов и 108 верблюдов. Помимо этого киргиз мобилизовали для уборки хлеба у русских крестьян.