Следует очень краткое описание первых дней этого странствия. Посте-
пенно жар птиц остывает, они начинают вспоминать о своей родине, домашнем уюте, в сердцах их появляется сомнение, и вот, одна за дру-
гой, они приходят к удоду с заявлением о болезни, просят отдыха и
всячески стараются уклониться от странствия.
Тогда удод собирает всех вместе в одной долине и требует от них
объяснения причин, препятствующих им продолжать путь. Таким обра-
зом вводится главная часть поэмы — отговорки отдельных птиц и воз-
ражения со стороны удода. Здесь опять Навои расширил основной
план 'Аттара, ибо всей этой главе в персидской поэме соответствуют
только три бейта (бб. 722—724):
Они решились [пуститься в] путь и двинулись,
стали влюбленными в него (Симурга) и врагами себе.
Но. так как дорога была длинной и далекой,
всякий от хождения по ней изнемог.
Хотя каждый готовился к этому пути,
но всякий изложил другую отговорку.
В дальнейшей части оба поэта придерживаются одного и того же
порядка и расположения материала: на каждую отдельную птицу при-
ходится по три отрывка — ее отговорка, ответ удода и, в виде иллю-
страции к ответу, небольшой рассказик, поясняющий высказанную удо-
дом мысль.
Однако порядок перечисления птиц у Навои несколько иной, и, кроме того, в его списке, как мы увидим далее, есть птицы, о которых
'Атт.ар не упоминает. В общем при изложении этой части Навои сохра-
няет основные положения своего образца. Если соответствующая пти-
ца имеется у 'Аттара, то как ее доводы, так и возражения удода у На-
вои представляют собой пересказ данных глав персидской поэмы. От-
дельные строки даже могут считаться почти буквальным переводом, вроде тех случаев, которые мы уже видели выше
42 .
Наибольший интерес для исследователя представляют те вставные
рассказы, которыми Навои, в подражание своему образцу, заканчивает
каждый отдел. Из этих рассказов лишь очень небольшая часть совпа-
дает с соответствующими притчами у 'Аттара. Значительное большин-
ство их — продукт оригинального творчества Навои. Среди них некото-
рые восходят по сюжету к другим литературным произведениям, в
отдельных случаях можно даже установить их источник. Другие пред-
ставляют собой сценки, взятые из жизни, случаи, которые Навои как
государственному деятелю, вероятно, приходилось наблюдать, и т. п.
В дальнейшем я буду останавливаться на этих рассказиках более по-
дробно и сообщу основные черты каждого из них, ибо только таким
путем можно будет установить их происхождение, что пока мне уда-
42 Я не буду приводить этих соответствий. Их довольно значительное количест-
во, и сообщение их крайне увеличило бы объем статьи, вместе с тем не давая осо-
бенно существенных деталей. Более тщательное исследование их могло бы служить, материалом для особой работ!?! - ** Навои как переводчик.
.394-
лось сделать только в отношении сравнительно весьма небольшого
числа их.
Первым <^в поэме Навои> выступает со своими отговорками попу-
гай— ıjSjS (гл. 21—23). Так как он ссылается на свою замкнутую
жизнь в клетке и непривычку к трудностям пути, то удод излагает ему
подходящую к случаю притчу (гл. 23). Жил некий дервиш, носивший
зеленые одежды. Он слыл великим праведником, но на самом деле
пользовался своей репутацией святости как средством для собирания
подаяния. Как- то раз ему довелось встретиться с настоящим пиром.
Тот заглянул в его торбу, куда дервиш- обманщик собирал подаяния, и увидел вместо пищи — одни нечистоты. Наоборот, пир подал ему
земли и камней, и они превратились в золото и драгоценности
43 .
Вторым выступает павлин— ^jLL (гл. 24—26). Он создан для
украшения садов и не должен быть непослушен воле Аллаха, ибо
Для всякого покидать свой [естественный] образ жизни
есть, очевидно, принуждение себя к тому, чего он
не в состоянии перенести
44 .
Удод доказывает, что внешняя красота значения не имеет, и под-
тверждает свои слова таким рассказом (гл. 26). Некий индиец разо-
делся в пышные одежды и возложил себе на голову венец M У), по- видимому, выдавая себя за божество. Около него били в барабан
и пели гимны. Вокруг него собралась толпа беспутных людей
(^il—^^- jjl), избравших его своим вождем. В конце концов мухтасибы
разогнали толпу, с самого виновника сорвали пышные одежды и из-
били его палками.
Следующим выступает соловей — J- c~- )ч (гл. 27—29). Он ссы-
лается на любовь к розе, из- за которой он не решается покинуть ро-
дину. Удод указывает на то, что роза недолговечна и что, следова-
тельно, его любовь не может быть названа истинной любовью. Под-
тверждается это рассказом (гл. 29) о дервише, который был влюблен
в молодого шаха. Дервиш в своей любви дошел до того, что «пред-
почитал гореть в огне, но не сгорать от разлуки». Шах приказал при-
вести его к себе и тут же велел бросить его в пылающий костер. Дер-
виш в отчаянии заметался, пытаясь спастись бегством, и стало ясно, что любовь его неискренна. Этот рассказ имеется у 'Аттара, но
появляется в его поэме значительно позднее (б. 1924 и ел.), когда
удод объясняет, что такое непостоянство.
Следует объяснение [удода] с горлицей— <£j** (гл. 30—32), ко-
торая ссылается на свою слабость и привычку к жизни в садах. Удод
отвечает, что и сады таят в себе много опасностей, и сообщает рассказ
(гл. 32) о садовнике, который не умел вести работу в саду. Ему много
раз советовали бросить это занятие и перейти к какому- нибудь делу, с которым он умел бы справляться. Он не хотел покинуть это занятие
и в конце концов погиб от укуса ядовитой змеи в саду
45 .
43 Происхождение легенды мне неизвестно. Основная мысль типична для хора-
санской школы суфиев IV—V вв. х. Дервишество как вид ремесла — одно из глав-
ных зол, с которым борются теоретики суфизма.
44 Парафраза Корана (II, 286): I&A^J VI U Ü Δ\
;
45 Этот рассказик можно было бы считать непосредственным созданием Навои.
Легендарного элемента, здесь нет — это случай, о котором Навои, может быть, приш-
лось слышать или который он наблюдал в своих собственных парках около Герата.
395
За горлицей идет голубь— yjŞ ' (гл. 33—35). Он говорит, что
ему досталось в удел жить с людьми, которые о нем пекутся. Против
воли Аллаха он идти не может. Удод упрекает его за то, что он продал-
ся людям, забыл стыд и не может жить без подачек. Он рассказывает
анекдот (гл. 35) об одном бесстыдном человеке, который побирался.
Он позволял бить себя и за это получал плату едой. Однажды он по-
лучил такую затрещину, что встать ему уже более не пришлось.
На смену голубю идет куропатка— dL- T (гл. 36—38). Она —отшельник в горах, ей неуместно путешествовать, ибо она стережет
сокрытые в горах сокровища. Удод возражает ей и указывает, что ее
отшельничество — не уединение, а самоуслаждение, она является под-
дельным отшельником, подобно тому человеку (гл. 38), который выда-
вал себя за ювелира и цветные стекла продавал как драгоценные
рубины. Как- то раз он продал такое стекло одному богачу. Тот через
несколько дней разобрал в чем дело, вернул стекло продавцу и потре-
бовал возвращения денег. Но обманщик уже успел истратить их. Пла-
тить было нечем, и он был казнен за свое преступление
46 .
Следует фазан— jjjJS (ГЛ. 39—41). Ему бог дал красоту, но
не дал сил переносить тяготы странствия. Удод говорит, что истинный
муж похваляться красотой не должен, заслуги его в делах, а не в фи-
зических свойствах. Иллюстрацией служит рассказ (гл. 41) о двух
товарищах по имени Мукбил и Мудбир, которые совместно пустились