Совершенно ясно, что под «белой жемчужиной», которую в то же
время называют и ал- 'акл ал- 'аввал («перворазум»), комментатор имеет
в виду то же самое, что разумеет и 'Аттар под словом джаухао, ибо про™
цесс образования космоса из жемчужины в обоих случаях описан совер-
шенно аналогично.
Возникает вопрос, какому пониманию следует отдать первенство и
является ли философская конструкция лишь попыткой обосновать иско-
ни существовавший миф о жемчужине, или жемчужина — народное по-
строение на почве философских теорий. Первое решение кажется без-
условно более естественным и простым, тем более, что жемчужина эта
находит себе прекрасную параллель в других космогониях. Если вспом-
нить мировое яйцо финикийских преданий
16 и аналогичные мифы у ор-
фиков
17 , можно с довольно большой уверенностью сказать, что в нашей
жемчужине мы имеем остаток схожего мира, проложившего себе путь в
ислам. В финикийской космогонии яйцо раскалывает демиург, и из од-
ной его половины образуются небесные светила, а здесь часть жемчужи-
ны, испаряясь, создает небосвод.
Конечно, сравнение это может быть намечено только в самых общих
линиях, историю этого мифа на почве ислама установить едва ли воз-
можно, но, что особенно важно, приходится признать, что в суфизме 'Ат-
тара есть элементы значительно более древнего происхождения и при-
том исламу вполне посторонние. Можно предположить, что элементы эти
почерпнуты им из народных преданий, которыми, как показывают его
поэмы, он пользовался весьма широко.
Остановимся еще на второй половине нашего отрывка: роли Мухам-
мада в сотворении мира. Здесь построение вполне обычное для суфиз-
ма — концепция «света Мухаммада» (нур- и Мухаммад), как семени все- '
го бытия, т. е. свет, или субстанция («сущность» — хакикат) Мухамма-
да, является здесь демиургом, и роль Мухаммада вполне совпадает с
ролью Логоса у гностиков.
Вопрос этот исламоведами освещался неоднократно и особенно
тщательно разработан у Тора Андре
18 , так что здесь не придется ка-
саться его более подробно. Следует только отметить любопытное сте-
чение в одном месте двух концепций, которые развивались параллельно
и здесь, соединяясь вместе, весьма плохо согласуются: хакикат- и Му-
хаммадиййа или должна совпасть с джаухар- и фард, или роль ее долж-
на стать менее существенной и, так сказать, второстепенной.
Интересно также совпадение конструкции 'Аттара с аналогичным
построением у Плотина
19 .
16 Тураев, стр. 49 и ел.
17 Статья T. F. Burns в «Encyclopaedia of Religion and Ethics by Hastings»,.
Edinburgh, 19Ш, v. IV. p. 147. Интересно отметить, что у Дамасция рожденное из
эфира световое яйцо носит эпитет ά ργύφεον — серебристо- белое.
18 Tor Andrae, Die Person Muhammcds, Stockholm, 1917.
19 Plotin, i !I, p. 760, Η. Η. XVI.
367
Σεμνδν γαρ τι και ή ψυχή ή τοιαύτη οίον κύκλος προααρμόττων κέντρω, :μεΟ·α κέντρον αυξηθείς, διάστημα άδιάστατον. Οοτω γαρ έχει έκαστα ει δε τάγαθόν
τις κατά χίντρον τάξειε, τον voöv κατά κύκλον άκίνητον ? ψ^χήν δε κατά κύκλον
κινούμενονάν τά^ειε, κινούμενον δε τ^ έφέσει. Νους γαρ εύθυς και έχει και περιεί
ληφεν, ή δε ψυχή του έπέκεινα οντος έφιεται. Ή δέ του παντός σφαίρα την ψυχήν
έκείνως έφιεμένην έχουσα ή πέφυκεν έφίεσ^- αι κινείται. Πέφυκε δε.ή σώμα του οζ
έστιν εξω έφίεσ&αι τούτο δε περιπτύςασθαι, και περιελ$εΐν πάντη έαϋτφ ? και κύκλω
άρα.
<Достойна поклонения подобная душа — своего рода - круг, прилежащий к
центру и сразу же за пределами центра растущий.— цельное пространство. В таком
положении находится все сущее. Если же полагать благо центром, то разум будем
полагать кругом неподвижным, а душу — кругом движимым, и при этом движимым
стремлением. Ибо разуму одновременно присуще > и обладание и нахождение в ином, душа же домогается сущего вне ее. Всеобъемлющая сфера, несущая в себе домогаю-
щуюся подобным образом душу, побуждается к действию всякий раз, как наличест-
вует способность к домогательству. Способность же к домогательству наличествует
там, где есть внешнее тело. Оно полностью охватывается самим собой и кругом.^>
Образ движущегося круга, и при этом движимого стремлением, в точности повторяется и у 'Аттара.
Но если начало космогонии не представляет особых затруднений
для толкования и параллели к нему могут быть найдены весьма легко, то значительно большие затруднения представляют два следующих
эпизода. Первый из них — это рассказ о сотворении «птички без перьев
и крыльев», очищающей землю от зерен, второй — крайне странное упо-
минание о сотворении коней ранее всех прочих животных, причем пред-
шествование их крайне резко подчеркнуто. На эти два вопроса дать
ответ очень трудно, и я вполне сознаю все мое бессилие в данном слу-
чае. Ни в одном из известных мне суфийских текстов я не встречал ни-
чего, что могло бы быть привлечено сюда для пояснения. Остается
предположить, что и то и другое предание почерпнуто 'Аттаром из на-
родной среды, что делает для нас совершенно невозможным проследить
их происхождение.
Относительно «птички без перьев и крыльев» можно привести толь-
ко следующее место из жизнеописания шейха Абу Са'ида Мейхен-
окого:
«Намеревались мы поклониться гробнице пира Бу
е Али, и тяготила
нас некая забота. Когда мы прибыли к гробнице [оказалось], что там
протекал ручей, а на берегу ручья лежал камень. Мы совершили на
этом камне омовение и выполнили два рак'ата намаза. Увидели мы, что
ребенок подгоняет вола, вспахивает землю, а старик рядом с ним сеет
просо и, словно безумный, каждый миг обращается лицом к гробнице и
издает вопли. Волнение охватило нашу грудь при виде этого старика.
Затем старик подошел, сказал привет и спросил: „Можешь ли снять
бремя с этой груди?"—Мы ответили: „Если повелит Аллах всевыш-
ний. .." — Молвил он: „Запало нам сейчас в сердце: что, если бы господь
всевышний сотворил этот мир и не сотворил в нем ни единой твари.
Затем наполнил бы этот мир просом, целиком, с востока до запада и
от неба до,земли, и тогда сотворил бы птицу и сказал: 'Раз в тысячу
лет одно зерно из этого будет твоим уделом'. Затем сотворил бы кого-
нибудь и вложил в грудь ему горение сей великой тайны и повел к нему
такую речь: 'Пока эта птица не очистит от этого проса сего мира, ты не
368
достигнешь цели и будешь тосковать и мучиться!' — И все же было бы
это дело скорое!.."»
20 .
Здесь роль этой птички более или менее понятна. Она появляется
для иллюстрации представления о вечности и, по- видимому, других объ-
яснений не требует. Но ее появление в двух местах показывает, что по-
добный образ — не простая случайность, что он, безусловно, жил среди
суфиев и был им известен. Далее я попытаюсь дать некоторое поясне-
ние его в связи с общей схемой космогонии, а пока перейду ко второму
эпизоду.
Огромное значение лошади в иранской культуре широко известно
и не требует особых подтверждений. Достаточно указать на то обстоя-
тельство, что собственныеимена в домусульманском Иране очень часто
в виде составной части имеют слово аспа — «конь»
21 . .О конях весьма
часто говорит Авеста: язат Тиштрйа, как персонификация плодородного
дождя, вступает в бой с дивом засухи Апаоша на озере Воурукаша в ви-
де прекрасного породистого белого коня
22 . Наконец, по Заратушт- наме,
Заратуштра подтверждает свою пророческую миссию исцелением чер-
ного коня царя Гуштаспа
23 . Все это показывает, что древний Иран при-
давал коню значение сакральное, независимо от его чисто материальной