Рицка, как в замедленной съемке, повернулся к Соби: «Он не сможет защититься и тогда…», - сердце пропустило удар.

Мальчик не успел додумать, как в голове зазвучало отчаянно срываясь: «Я же убью его! Если я не успею, я убью его!» - и нить Связи дрогнула.

- Не смей, - одними губами прошептал мальчик.

Дальнейшее произошло слишком быстро, и Рицка сам впоследствии не мог объяснить, что толкнуло его на подобное.

Он рванулся вперед, не слушая криков Сэймэя, загораживая собою Соби, выставляя в интуитивном жесте руку:

- Отрицаю! - брызнули искры.

Волна горячего воздуха заставила Рицку прижать к голове ушки и чуть вжать голову в плечи. Почему-то сейчас ему было совершенно не страшно: в душе поднималось странное ликование. Система качнулась. Или это только так показалось? Но она действительно качнулась и наполнилась шипением, похожим на то, как вода попадает на раскаленную сковороду.

Птица врезалась в раскрывшийся от заклинания Рицки купол. По нему побежали, кружась, меридианы линий. Но это было мало: ничтожно мало, чтобы сдержать атаку Нисэя.

- Рицка, - сдавленно прохрипел за спиной Соби.

Он не мог поверить в то, что видел: отразить атаку… это мог сделать только Боец! Но Рицка… и в уме хороводом стали всплывать те обрывки фраз, которые слышал Боец: огромный потенциал, может быть Бойцом или Жертвой, статус не определен…

Сэймэй сжал рукой свои волосы с такой силой, как будто хотел вырвать их вместе с кожей:

- Почему, Рицка… почему с ним?!

Для Рицки все перестало быть: он не слышал ничего, он только ощущал постепенно истончающийся купол и мощь, которая начинала ощутимо давить на плечи.

Мальчик отступил на шаг назад:

- Соби! Заклинание!

Боец потрясенно смотрел на Рицку: зачем, что он хочет?

- Я приказываю! Заклинание!!! Сейчас же! – голос звенел, - Что отразит это?

- Цветок засохнуть может и семена слетят, как чьи-то слезы...* Как чьи-то слезы тушат огонь на сердце и любое пламя гнева гаснет под их мерцающим дождем. Раскручивая нить из череды сплетений, захлестываю то, что обращает в пепел. Из Слабости я Силу возрождаю. Перекрываю. Тысяча процентов. Разбиваю!

Рицка решительно кивнул. Он протянул вперед руку и стал повторять слова заклинания Соби:

- Цветок засохнуть может и семена слетят, как чьи-то слезы! Как чьи-то слезы тушат огонь на сердце и любое пламя гнева гаснет под их мерцающим дождем, - замах руки крест накрест, сияющая полоса из иероглифов.

Воздух буквально раскалился и потяжелел. Соби с хрипом вздохнул, обжигая легкие опускающимся маревом. Но это была уже не сила заклинания Нисэя: это был эффект от слов Рицки.

Система гудела как старый бронзовый колокол, оглушая.

Нисэй с удивлением взирал на мальчика:

- Рождение нового Бойца из… Жертвы? Невозможно… но… теперь я понимаю тебя, Сэймэй, - он перевел взгляд на Возлюбленного.

Тот сидел на коленях, оперевшись одной рукой о пол Системы. Его губы что-то беззвучно шептали, а глаза были совершенно сумасшедшими.

- За все приходится расплачиваться, - пожал плечами Нисэй и снова посмотрел на мальчика.

Даже если Рицка справится с заклинанием – это ничего не изменит: его Боец повержен. Будет достаточно подтверждения. Официального подтверждения хозяина этого неудачника!

- Раскручивая нить из череды сплетений, захлестываю то, что обращает в пепел. Из Слабости я Силу возрождаю, - движение Рицки раскрутило нить Связи, увеличив ее длину.

Часть нити обмоталась вокруг кисти мальчика, другая часть была наподобие хвоста гигантской змеи. Не прекращая крестообразных движений, Рицка завершил заклинание:

- Перекрываю. Тысяча процентов. Разбиваю!

Купол треснул, и огненную птицу ударило сверкающим золотом нити Связи, разбивая на искры, которые дождем рассыпались по всему пространству Системы.

Соби выгнулся от всплеска Силы в Связи. Брызги крови взметнулись вверх из смыкающихся краев порезов, исчезающих, пропадающих с пугающей быстротой – словно и не было, оставляя в напоминание о себе только окровавленные тряпки. Тело прошило, словно электрическим разрядом, поднимающимся от ног к шее. Бинты затрещали и разлетелись мелкими клочками марли. Искусственное Имя Бойца вспыхнуло серебром и мягко погасло… исчезая.

Рицка, пытаясь удержать высвободившуюся Силу, выставил вперед руки: удар от заклинания был так силен, что мальчик зажмурился. И поэтому он не видел, как ладонь левой руки прошило слепящим светом, который, отразившись от множества рассеявшихся искр, обрушился вниз, накрывая своим сиянием Соби. Кидая обоих за край реальности.

Сэймэй прижался губами к шее Рицки, лаская языком нежную и влажную после ванны кожу, чуть прихватывая зубами выпирающие тонкие ключицы. С волос Возлюбленного стекали капли воды, падали Рицке на лицо, но мальчик сейчас не замечал ничего, кроме обжигающих поцелуев брата, кроме жадных рук, которые, казалось, гладили везде, заставляя смущаться.

Маленькие ладошки уперлись в грудь Сэймэя, случайно задев вставшие соски, заставляя того судорожно вздохнуть:

- Рицка… - он посмотрел в темно-фиолетовые глаза мальчика, - Рицка… мой Рицка.

Что-то словно парализовало мальчика: он не мог ни ответить, ни шевельнуться – взгляд брата сковывал, лишал воли, заставляя сердце испуганно трепетать в грудной клетке. Поцелуи – каждый, оставленный Сэймэем – горели на коже, прожигая насквозь, растекаясь внутри жидким огнем. Таким замораживающим…

В раскрытую дверь балкона врывался ветер, занавески, словно ожившие существа, рвались с удерживающих их петель. Вспышки молний делили комнату на световые квадраты и высвечивали струи дождя, развешивая их гирляндами на стенах и полу.

Рицке казалось, что он проваливается в какую-то глубокую яму. Это пугало и вместе с тем было настолько хорошо, что невозможно было описать те ощущения, которые сейчас рождались внутри него.

Мальчик схватился за плечи брата, сжимая их тонкими пальцами, оставляя розовые полосы от ногтей.

- Сэймэй, - он слабо выгнулся, когда Возлюбленный провел рукой по выступающим ребрам к бедру, вычерчивая по этому пути неясные узоры.

Сэймэй поцеловал грудь мальчика, слизывая выступившие капельки пота, успокаивающе погладил по плечу.

- Не бойся.

- Не надо, Сэймэй… пожалуйста, - в глазах Рицки блеснули слезы.

То, что делал брат было приятно, но отбирало воздух, лишая возможности перевести дух. Сердце как сумасшедшее колотилось в груди, в ушах, в каждой клеточке тела. Потолок с тенями от бегущей по стеклу воды, качался и делался то ближе, то дальше. Кончики пальцев кололо.