– Если ты его любишь, я не должна говорить тебе такое, но я, чтоб меня на дно утянуло, не могу смотреть, как ты становишься очередной жертвой этого поганца. Если он и дальше будет перед тобой расшаркиваться, играя в любовь, уверена, он всласть повеселится. Но, как только ты захочешь быть для него единственной, он резко откажется от тебя, так что, что уж чёрта приукрашивать, он худший враг женщин.

Поскольку Лидия впервые слышала, чтобы женщина говорила об Эдгаре подобное, её не покидало чувство нереальности происходящего, а переносимые ею эмоции ввергали чуть ли не в отчаяние, но, одновременно с этим, она находила ситуацию весьма забавной.

«Да, – думала Лидия, – она дело говорит».

– Но разве ты не считаешь себя другом Эдгара?

– Кто знает. Но, по крайней мере, если закрыть глаза на бабничество, он впечатляющий человек. Он подмял под себя этих мусорных крыс и шёл наравне с закоренелыми бандюгами.

– Лота, прошу, не говори обо мне того, что производит неблагоприятное впечатление.

Этими словами ознаменовалось появление Эдгара.

– Но я делаю тебе комплимент.

– Но до этого не сказала ли ты, что я худший из врагов женщин?

– И это правда.

– Лидия, так вот где ты была. Я обыскался тебя.

Он, должно быть, почувствовал, что находится в невыгодном положении, и, оттолкнув Лоту, подошёл к Лидии.

Его улыбка ничем не отличалась от обычной, но когда Лидия вспомнила, какое выражение лица у него было с Армин, то почувствовала, как у неё сперло дыхание.

– …Что ты хотел?

«Это не я. Та, кого он действительно любит».

Именно поэтому, называя её своей невестой, он мог с лёгкостью целовать другую женщину.

Она должна была понимать это, но только теперь полностью осознала недовольство, что ранее не имело определённой формы.

– Я думал уехать, и поэтому пришёл, чтобы увидеть твоё личико. Лота, тебе тоже нужно пойти раздать приказы своим людям.

Это был неприкрытый намёк на то, чтобы Лота убиралась отсюда, и она, пожав плечами, вышла из комнаты.

Оставшись с девушкой в тёмном помещении, где ей даже некуда было бежать, Эдгар быстро мягко сжал её руку в своей.

– Давно ты здесь?

На мгновение ей показалось, что он беспокоится из-за окна.

– Пару минут назад, – соврала Лидия.

Одна из его бровей дернулась, но было непонятно, сомневается ли он в искренности её ответа.

Тем не менее, он сразу же опустил глаза на лунное кольцо на её пальце и прищурился, смотря на дымчатое молочно-белое сияние.

– Когда кольцо на тебе, кажется, будто оно светится сильнее. В такие моменты начинаешь думать, что носить это кольцо и быть моей супругой с самого начала было суждено именно тебе.

«Это невозможно».

Лидия попыталась забрать свою руку, но он не позволил.

– Неважно. Лучше скажи, точно всё будет в порядке, если выступить против жителей и мэра?

– Ты волнуешься за меня? Всё хорошо, их, может, и много, но мы гораздо опытнее в упреждающей атаке.

«…Атаке… Разве нормальные люди не должны быть непривычны к такому?»

– Я беспокоюсь за жителей.

– Мы не будем им вредить.

Сказав это, он подошёл к девушке ближе.

Она ещё не успела ничего понять, а рука уже лежала на её спине; они были настолько близко, словно являлись самыми настоящими возлюбленными.

– Эм, Эдгар?..

«Это плохо».

– Э-э, Эдгар, я тут поняла, что хочу… э-э… хочу, чтобы мы оставались просто друзьями.

Эдгар, явно не ожидавший такого поворота, слегка склонил голову.

– Лота тебе что-то сказала?

– Нет… Как бы то ни было, пожалуйста, прекрати назвать меня своей невестой.

– Ты хочешь сказать, что у меня нет даже малейшего шанса завоевать твою любовь?

– Ну… да.

Она сказала это потому, что тон, которым Эдгар задал вопрос, был необычно угнетённым. Девушка подсознательно почувствовала, что он примет её ответ.

– Ладно.

«Что? Ладно?

Чего это ты?», – подумала Лидия, нахмурив брови, на что он печально улыбнулся.

– Если к тому времени, как мы вернёмся в Лондон, твои чувства не изменятся, я сдамся.

– П-правда?

– Ты не веришь мне?

– Потому что некоторые обещания ты не держишь.

– …Я серьёзен.

Его слова о том, что он собирается отказаться от Лидии, кажется, причинили ему боль, но, скорее всего, больно ему было совсем не по этой причине.

Подобное было совсем несвойственно Эдгару, и повести себя так он мог потому, что сам начал понимать, сколько лжи скрывалось в его сладких речах.

Если он думал, что Лидия могла услышать разговор, который ранее имел место быть под окном, тогда Эдгар, видимо, не мог избавиться от тех чувств, которые завладели им в то время.

– Но, сейчас, по крайней мере, ты желала моей победы как моя невеста? Разве это не естественно для влюблённой девушки провожать любимого на битву поцелуем?

Но при упоминании битвы Лидия занервничала.

Если другая сторона решительно контратакует, тогда есть вероятность, что кто-то пострадает, и даже возможно, что раненых не оставят в покое.

«О нет, что делать.

Ничего же не будет, если я поцелую его в щёку, правда? В историях о рыцарях обычно говорят так».

Она пыталась вспомнить, что в них было, по-прежнему будучи неуверенной.

Если с Эдгаром что-то случится из-за того, что она отказалась поцеловать его, её будет мучить совесть, но, как-никак, это было всего лишь суеверие.

«Но…»

– Всё в порядке. Я не стану тебя заставлять, – проговорил Эдгар, который, должно быть, почувствовал себя виноватым из-за того, что Лидию, всерьёз задумавшись над его просьбой, страдала от сомнений, и улыбнулся. – Лучше тебе пойти немного отдохнуть.

– Вы отправляетесь уже сейчас, да?

– Поговорим об этом, когда ты проснёшься.

«Как будто я смогу уснуть!»

Однако Лидия могла только ждать.

Если она сунется в гущу сражения между людьми, что не относилось к фейри, она будет только мешать.

Она могла только молиться о его безопасности и ждать его.

– Ну что же, я пойду.

– …Будь осторожен.

Кивнув, Эдгар не сразу отпустил её руку.

Когда он уверенно пошёл к выходу, Лидия почувствовала, как напряглось её тело, словно не желая отделяться от него.

Даже если она полюбит его, впереди только боль.

*

Среди зарослей сорняков, где жили добби, Нико потягивал грибную настойку, принимая участие в банкете.

~ Итак, мистер Нико, фейри-доктор приехал из-за подменышей.

~ Хотя, думаю, в это нет смысла. Даже фейри-доктор ничего не сможет сделать с Вирмом, которого разбудил граф Блу Найт.

– Граф Блу Найт, что он за человек?

Нико отмахнулся от сорняка, цепляющегося за усы.

~ Чёрт его знает.

~ А я видел мельком. Когда он привёл невесту Вирма.

– Невесту?

~ Ага. Граф Блу Найт не только Вирма разбудил, но ещё и невестой обеспечил.

– Это человек, девушка, не так ли?

~ Конечно. Драконы издревле предпочитают молоденьких женщин, а ещё больше любят княжон с принцессочками.

Так исчезнувшая внучка Великого князя Кремонского стала невестой не фальшивого графа Блу Найт, а дракона Вирма.

«Да уж, хорошего тут мало», – подумал Нико. Но если эта Бетти была девушкой, которую Эдгар, как говорится, «поматросил и бросил», то, возможно, Вирм, что не интересовался этими делами, в её глазах был более привлекательным мужчиной… или нет.

– Так каким человеком был граф Блу Найт?

~ На нём были чёрные одежды.

– …Это всё, что ты знаешь.

~ Я уже говорил, что мельком видел. Но невеста Вирма может знать больше.

– Но невеста рядом с Вирмом, да? И как я должен её расспрашивать?

~ Она иногда выходит из пещеры. Потому что хочет есть человеческую еду. Ей, кажется, нравится такая ерунда, так что мы иногда приносим ей еду.

– Так значит, здесь я могу с ней встретиться.

~ Да, верно, мы понесём ей еду после рассвета. Сегодня весенний прилив*. И Вирм завалится дремать. И тогда княжна сможет выйти из пещеры.