— Если даже это и так, то где уверенность, что его снова не обманули? — выпучил глаза Пиппин. — И это притом, что теперь мы здесь совсем одни и рассчитывать на помощь Гэндальфа или Арагорна не приходится.

— Не думаю, что здесь замешан Радагаст, — продолжал сомневаться Сэм. — После того случая он должен был извлечь урок.

— А если нет? — прямо посмотрел на него Мерри. — Ведь не просто же так Гэндальф оставил его в Средиземье…

— К тому же он, если не ошибаюсь, единственный из магов умеет изменять формы вещей… — понизив голос, сказал Пиппин. — Только это совершенно не объясняет, зачем он с нами такое сотворил, если, конечно, это вообще его рук дело. Я ведь тоже не верю, что он снюхался с пиратами. Может, он просто где-то рядом и решил таким образом дать о себе знать? Своего рода шутка…

— Ничего себе у него шуточки! — рассердился Мерри и, зыркнув по сторонам глазами, гораздо громче добавил: — Если это и вправду шутка, то очень недобрая!

— Да бросьте вы, — замахал на них руками Сэм. — Не будет Радагаст так шутить. Он Маг, а не шут. Всё дело в еде, что нам подбросили. Если к этому и впрямь причастны пираты, то, значит, у них есть свой колдун, который и снабдил их зачарованной пищей. Причём, вполне вероятно, колдуна на корабле до последнего времени не было, и лишь недавно они взяли его на борт, уже где-нибудь в этих краях. Может, даже в этом самом месте он их и дожидался.

— Да что гадать! — посмотрел на друзей Пиппин. — Нужно решать, как избавиться от этой проблемы… — он снова осторожно потрогал свои рога.

— Не знаю, как насчёт нас, а вот твои рога можно спилить, — заявил Мерри, деловито осмотрев голову брата.

— Я тебе спилю! — возмутился тот. — Это же кость! Она из самого черепа растёт.

— Ну, коровам и быкам же спиливают рога — и ничего, — гнул своё Мериадок.

— Опасно, — с лёгкой улыбкой произнёс Сэм. — Вдруг что повредим. Лучше дождаться, пока рога сами отвалятся. Только придётся ждать зимы — именно тогда олени сбрасывают рога. Можно даже потом их на стенку повесить…

— Я не олень! — гневно вскричал Пиппин.

Несмотря на весь трагизм ситуации, его друзья невольно рассмеялись — до того потешно выглядел рогатый красноглазый Пиппин с обиженно надутыми щеками. Впрочем, не менее нелепо выглядели сейчас и они сами.

— Мне только одно непонятно, — сказал, отсмеявшись, Мерри. — Почему мы все оказались заколдованы по-разному?

— Пофому щфо кажфый ел свою морковку, — молвил Фолко. — Ощевифно, именно они и были заколфованы, прифом неофинаково.

— А сухари? Они ведь лежали в одном мешке с морковками.

— Фля них у меня разумного объяснения неф, — развёл руками Умникс.

— Но зачем? Зачем нас превращать в каких-то уродов? — недоумевал Пиппин. — Какой от этого прок пиратам?

— Мне тоже не очевидна от этого польза для них, — согласился с ним Сэм. — Если уж превращать нас, то, например, в каких-нибудь жаб безобидных…

— Я слышал, щфо некофорые изверги полущаюф горазфо большее уфовлефворение не оф убийсфва своей жерлфвы, а оф её фолговременных мущений, — заметил рассудительный Фолко. — Поэфому склонен фумафь, щфо нас изурофовали с особым умыслом. Возможно, фаже эфо сфелал Билл Хвощ — свофил свои сщёфы с нами.

— Не получилось убить, так решил хотя бы оставить монстрами до конца жизни?! — сверкнул глазами Мерри. — На него это вполне похоже. Куда мы теперь покажемся в таком виде?.. — совсем кисло добавил он.

— Ну, я бы всё-факи нафеялся на лущшее, — попытался утешить его Фолко. — Можеф, эфи щары скоро рассеюфся.

— А если не рассеются? — ещё больше приуныл Мерри.

Последний вопрос был, что называется, на засыпку, и никто из всех четверых не знал на него ответа. Но и размышлять над ним никто долго не стал, ибо в следующее мгновенье мысли хоббитов побежали совсем в другом направлении. И причиной этому стал звонкий смех, неожиданно прозвучавший в отдалении.

— Тихо! — зашипел Мерри, благодаря своим новым ушам услышавший эти звуки первым.

Все послушно замолчали, однако смех больше не повторился.

— Показалось, — тряхнул головой Мерри.

— Хм, а я вроде тоже что-то слышал, — нахмурился Сэм, — будто смех чей-то…

Друзья быстро переглянулись и, пригнувшись, принялись подкрадываться к краю ложбинки.

— Осторожно! — зашептал Пиппин. — Это могут быть пираты — пришли проверить, в кого это мы тут превратились. Уже и смеются в предвкушении весёлой картинки…

В этот момент смех повторился, раздавшись уже гораздо ближе. Причём хоббитам он показался каким-то уж слишком беззаботным и высоким по тональности.

— Не похоже на пирафов… — обернулся к приятелям Фолко, первым достигнув верха ложбинки.

Когда остальные догнали его, то через высокие заросли луговых трав поначалу ничего не смогли увидеть. Пришлось им слегка привстать. И только тогда хоббиты смогли разглядеть в полусотне ярдов к востоку от себя небольшую группу человеческих детей, точнее, мальчишек-подростков. Вооружённые охотничьими луками, они шли с севера на юг и наших маленьких героев совершенно не замечали. Пока те не выпрямились. Тогда один из подростков, самый рослый, вдруг остановил свою ватагу и указал прямо на место, где находились хоббиты.

— Смотрите! — услышали они его громкий шёпот. — Олень!

Должно быть, он смог разглядеть лишь рога благородного Тука, торчавшие над травой. А в следующий миг хлопнула тетива, и над головой Пиппина просвистела стрела. Для терпения бедняги это оказалось уже последней каплей.

— Я не олень!!! — яростно взревел он, выпрямляясь в полный рост и кидаясь к детям.

Но тут же запнулся о какой-то корешок и растянулся на земле. Впрочем, обронённый им флаг инициативы немедленно подхватил Фолко. Он энергично замахал руками и сделал пару осторожных шагов в сторону оторопевшей детворы.

— Эй, мы хоббифы! Не сфреляйфе! — шепеляво воскликнул он, не заметив, как при этом его отросшие клыки несколько раз отчётливо лязгнули.

Сэм и Мерри также не остались в стороне и поспешили следом за ним, приветливо, как им казалось, размахивая руками.

— Не бойтесь, ребятки, мы вас не тронем! — закричал первый, хотя в его исполнении надо бы сказать — «затрубил».

Причём его огромный нос в процессе ходьбы болтался из стороны в сторону, словно хобот. Мерри же ничего не стал говорить, а лишь попытался спрятать под капюшон свои безразмерные уши, немилосердно трепыхавшиеся при каждом шаге.

В этот момент поднялся с земли и бросился вдогонку за товарищами и Пиппин.

— Эй, я не олень! — снова крикнул он. — Я докажу вам!

Но из-за расстояния детям показалось, что он сказал «Я покажу вам!». Поэтому неудивительно, что они сначала испуганно попятились, а затем вдруг развернулись и дали завидного стрекоча.

— А-а-а-а! — орали они на бегу. — Помогите!.. Спасите!.. Чудовища!.. Убивают!..

Напрасно хоббиты бежали за ними вслед и пытались уговорить остановиться. Перепуганные до смерти их внешним видом, дети и не думали поворачивать назад. Наоборот, они припустили ещё быстрее, оставив незадачливых преследователей далеко позади. А ещё через некоторое время они скрылись за далёким холмом, тёмной громадой высившимся возле реки чуть южнее.

— Бесполезно!.. — выговорил наконец Сэм, когда друзья совершенно выбились из сил и остановились. — Нам не догнать их.

— Ну и бегуны! — согнувшись пополам и уперев руки в колени, сказал Пиппин. — Сразу видно — охотники.

— Ну, если бы и я однажды тёмным вечером увидел в кустах вместо оленя четыре кошмарные хари, то драпал бы ещё быстрее… — заметил Мерри.

— Нафо было пофеликафнее с ними, — молвил Фолко. — А мы накинулись на них, не пофумав, — фуф любой на их месфе испугался бы. Нужно было просфо файком прослефифь за ними, вефь никакие фефи просфо фак не буфуф брофифь в глуши. Я уверен, гфе-фо зфесь нахофифся их селение.

— Ну, возможно, за тем холмом и находится, — указал головой Пиппин.

— А вам не показалось странным, что дети сами на охоту пошли, без взрослых? — задумчиво спросил Мерри.