мне улыбается широкой, облегченной улыбкой.
– Спасибо, Нора, – говорит он. – Рад, что ты тут. Жаль, что мы не встретились раньше, да?
Может, тогда я бы не попал в такую переделку. * * *
Обычно я работаю по вторникам во второй половине дня, но у меня доклад по археологии
в пятницу, поэтому взяла отгул, чтобы было время подготовиться. Вместо того чтобы после
утренних занятий пойти прямиком домой, я отправляюсь на велосипеде в студенческий
медицинский центр на спешно назначенную консультацию. Хоть и знаю, что вероятность
наличия у меня ИППП невелика – я была с шестью парнями и всегда пользовалась
презервативами – все же трясусь, пока писаю в стаканчик и протягиваю его медсестре, которая
обещает сообщить мне результаты по телефону в ближайшие пару дней.
К моменту возвращения домой я лишь отчасти спокойней, чем была, и последнее что мне
хочется там обнаружить это Келлана и Кросби, сгорбившихся над обеденным столом и
корпящими над тетрадью Келлана с секс-партнершами. Блин. Еще одна вещь из-за которой
мне не стоит волноваться, но скорее всего придется. Потому что за исключением
положительного результата теста, последнее, что мне хочется – это чтобы Кросби помог
Келлану вычеркивать имена из длинного списка его сексападов, зная, что в нем должно быть и
мое. – Все еще возитесь с этим, да? – говорю я, скидывая свои вещи у себя в комнате, прежде
чем присоединиться к ним за столом, и надеясь, что это прозвучало непринужденно, а не
резко. Слышала, как Келлан звонил Кросби прошлой ночью, и верно предположила, что он все
ему рассказал, а теперь он здесь, как замечательный лучший друг, сравнивает имена/описания,
сделанные Келанном, с чем-то в своем телефоне. – Чем именно вы занимаетесь?
Мы с Келланом находимся на противоположных концах стола, Кросби же сидит между
нами и в данный момент разворачивает свой телефон так, чтобы я могла видеть экран: на нем
снятый вблизи снимок стены в туалете здания Союза Студентов. Список Келлана.
Джулианна Киз
«Под вопросом»
Колледж Бернема # 1
Я стараюсь сохранять нейтральное выражение лица, но Кросби наблюдает за мной и без
сомнения ожидает какой-нибудь тирады по поводу «Кросбаб». Вместо этого я спрашиваю:
– Ты уже кому-нибудь звонил?
Келлан кивает.
– Прошло так неловко, как ты и предсказывала.
– Он идет с конца, – объясняет Кросби. – Начинает с самых последних девушек и просит
их позвонить в случае положительного результата.
– Я пользуюсь презервативами, – вклинивается Келлан. – Клянусь. А значит, как бы ни
заразился сам, я не распространял это повсеместно.
Я киваю, словно полностью с ним согласна. Когда я сдавала тест, медсестра спросила
занималась ли я оральным или анальным сексом с инфицированным человеком, что
потребовало бы взятие мазка. Мы с Келланом ничем подобным не занимались, но так как я
была свидетельницей как ему делали минет без презерватива – через сорок пять минут после
нашего перепиха в чулане – я знаю о еще одной вероятности, где он мог ее подцепить. А если
это произошло однажды, то могло бы произойти и дважды. Или – я щурюсь на тетрадь –
шестьдесят два раза. Ну, шестьдесят один, ведь я могу исключить себя из возможных оральных
переносчиков гонореи.
Я хмурюсь и беру в руки тетрадь. В туалете указаны фактические имена, ведь их
обновляет не Келлан. Однако, заметки Келлана совершенно другие. В них записи в стиле:
начинается на С или К, блондинка в голубом платье, официантка из закусочной Тапас,
девушка с автобусной остановки, и девушка, похожая на Кейт Миддлтон.
– Ты никогда не спрашиваешь у них имен? – задаю я вопрос. – Хоть раз? – Это не очень
утешительный приз, но по крайней мере я не единственная безымянная запись в этом бардаке.
Хотя меня, кажется, тоже нельзя описать подробней.
– Эй, – говорит Кросби, стреляя в меня острым взглядом, когда Келлан морщится. –
Никакого осуждения.
Я закатываю глаза. Он тоже есть на той стене в туалете, и мы все это знаем. Он пытается
защитить не только честь Келлана.
– Никаких осуждений, – говорю я, поднимая руки вверх словно сдаваясь. – Это просто
немного бы все… облегчило.
Келлан вздыхает.
– Знаю. Урок выучен.
Я тыкаю в верхнюю часть списка.
– Так это самые последние девушки? – Там порядка десяти кандидаток, охватывающих
период с октября по ноябрь.
– Да. Сегодня я поговорил с тремя из них, так как они из моей научной лаборатории, и у
нас в классе есть список контактов. – О, Боже. – А эти две работают в баре рядом с
библиотекой, так что скорее всего я могу найти их довольно легко. Эта – он указывает на номер
шесть, обозначенную как Розовые шорты с полоской – по четвергам бегает тем же маршрутом,
что и я, значит можно поговорить с ней тогда. Номер семь сестра Дэйна, а восьмая – его
кузина...
– Дэйна? – перебивает Кросби, выглядя встревоженным. – Дэйна, который живет от меня
дальше по коридору? Дэйна, который думает, что его сестра собирается стать монахиней?
Келлан присвистывает:
– Она определенно не собирается быть монашкой.
– О, Господи.
– Ты можешь попросить у Дэйна их телефоны? Эм, и узнать их имена?
– Убей меня. – Кросби смотрит на меня. – Пожалуйста, Нора. Просто избавь меня от
страданий, прежде чем это сделает Дэйн. – Он разворачивается к Келлану. – Как ты с ними
познакомился? Они даже не бывают в Бернеме.
– Они были на вечеринке по случаю Хэллоуина.
– Ты сказал, что не спал ни с кем в ту ночь!
– Я не говорил, что не раздобыл тогда парочку номеров и не перезвонил им на
следующей неделе!
– А что на счет Мисс Луизиана?
– Ее номер я тоже заполучил, – и он гордо вскидывает вверх руку. – И ее зовут Дана, –
пауза. – Или Дарла.
105
N.A.G. – Переводы книг
– Ты все только усугубляешь.
– Парни! – восклицаю я. – Давайте сосредоточимся. – Чем быстрее мы найдем ту
девушку, тем скорее закончим охоту. Учитывая временные рамки, я наверно пробел под
номером сорок один или сорок два, что дает мне двадцать шансов закончить поиски, прежде
чем они начнут пытаться вычислить меня. – Что насчет номера восемь? Мега горячая
любительница специфического секса?
Кросби выглядит заинтригованным.
– Любительница специфического, да? Насколько специфического ты имеешь в виду?
Я забываю о том, чтобы поморщиться и пинаю его в голень. Он корчится и хмурится на
меня, но Келлан этого даже не замечает.
– Очень, – уверяет он мечтательно. – Помнишь, когда мы пошли в тот клуб в начале этого
года во время поездки команды по легкой атлетике? – это обращено к Кросби.
– С пеной или змеями?
– С пеной.
– Да.
– Она работала официанткой и была одета в белое кожаное платье – самое крошечное,
что я когда-либо видел, несмотря на ее массивную… – Келлан прерывается, вспомнив, что я
сижу от него в трех футах. – Ох, у нее было роскошное тело. В общем, мы танцевали, а пена все
собиралась, и она продолжала тереться об меня, поднимая платье дюйм за дюймом, пока не
показалась вся ее задница, разделенная пополам лишь маленькой тесемочкой красных
стрингов. Ну и я типа «Твое платье задралось», а она типа «Знаю», а я типа «Хочешь пойдем
куда-нибудь?», а она типа «И здесь хорошо». И следующее, что я помню, мы уже трахаемся
прямо там, на танцполе. Было горячо. – Он подпирает рукой подбородок. – Я скучаю по ней.
Я знаю, что должна быть возмущена или обижена, или как-то среагировать на эту
историю, но эти последние слова – я скучаю по ней – заставляют меня думать лишь о Кросби.
Его сообщении. Его пальцах. Его теле. И о том, как сильно его хочу. Я бросаю на него взгляд, и