мне улыбается широкой, облегченной улыбкой.

– Спасибо, Нора, – говорит он. – Рад, что ты тут. Жаль, что мы не встретились раньше, да?

Может, тогда я бы не попал в такую переделку. * * *

Обычно я работаю по вторникам во второй половине дня, но у меня доклад по археологии

в пятницу, поэтому взяла отгул, чтобы было время подготовиться. Вместо того чтобы после

утренних занятий пойти прямиком домой, я отправляюсь на велосипеде в студенческий

медицинский центр на спешно назначенную консультацию. Хоть и знаю, что вероятность

наличия у меня ИППП невелика – я была с шестью парнями и всегда пользовалась

презервативами – все же трясусь, пока писаю в стаканчик и протягиваю его медсестре, которая

обещает сообщить мне результаты по телефону в ближайшие пару дней.

К моменту возвращения домой я лишь отчасти спокойней, чем была, и последнее что мне

хочется там обнаружить это Келлана и Кросби, сгорбившихся над обеденным столом и

корпящими над тетрадью Келлана с секс-партнершами. Блин. Еще одна вещь из-за которой

мне не стоит волноваться, но скорее всего придется. Потому что за исключением

положительного результата теста, последнее, что мне хочется – это чтобы Кросби помог

Келлану вычеркивать имена из длинного списка его сексападов, зная, что в нем должно быть и

мое. – Все еще возитесь с этим, да? – говорю я, скидывая свои вещи у себя в комнате, прежде

чем присоединиться к ним за столом, и надеясь, что это прозвучало непринужденно, а не

резко. Слышала, как Келлан звонил Кросби прошлой ночью, и верно предположила, что он все

ему рассказал, а теперь он здесь, как замечательный лучший друг, сравнивает имена/описания,

сделанные Келанном, с чем-то в своем телефоне. – Чем именно вы занимаетесь?

Мы с Келланом находимся на противоположных концах стола, Кросби же сидит между

нами и в данный момент разворачивает свой телефон так, чтобы я могла видеть экран: на нем

снятый вблизи снимок стены в туалете здания Союза Студентов. Список Келлана.

Джулианна Киз

«Под вопросом»

Колледж Бернема # 1

Я стараюсь сохранять нейтральное выражение лица, но Кросби наблюдает за мной и без

сомнения ожидает какой-нибудь тирады по поводу «Кросбаб». Вместо этого я спрашиваю:

– Ты уже кому-нибудь звонил?

Келлан кивает.

– Прошло так неловко, как ты и предсказывала.

– Он идет с конца, – объясняет Кросби. – Начинает с самых последних девушек и просит

их позвонить в случае положительного результата.

– Я пользуюсь презервативами, – вклинивается Келлан. – Клянусь. А значит, как бы ни

заразился сам, я не распространял это повсеместно.

Я киваю, словно полностью с ним согласна. Когда я сдавала тест, медсестра спросила

занималась ли я оральным или анальным сексом с инфицированным человеком, что

потребовало бы взятие мазка. Мы с Келланом ничем подобным не занимались, но так как я

была свидетельницей как ему делали минет без презерватива – через сорок пять минут после

нашего перепиха в чулане – я знаю о еще одной вероятности, где он мог ее подцепить. А если

это произошло однажды, то могло бы произойти и дважды. Или – я щурюсь на тетрадь –

шестьдесят два раза. Ну, шестьдесят один, ведь я могу исключить себя из возможных оральных

переносчиков гонореи.

Я хмурюсь и беру в руки тетрадь. В туалете указаны фактические имена, ведь их

обновляет не Келлан. Однако, заметки Келлана совершенно другие. В них записи в стиле:

начинается на С или К, блондинка в голубом платье, официантка из закусочной Тапас,

девушка с автобусной остановки, и девушка, похожая на Кейт Миддлтон.

– Ты никогда не спрашиваешь у них имен? – задаю я вопрос. – Хоть раз? – Это не очень

утешительный приз, но по крайней мере я не единственная безымянная запись в этом бардаке.

Хотя меня, кажется, тоже нельзя описать подробней.

– Эй, – говорит Кросби, стреляя в меня острым взглядом, когда Келлан морщится. –

Никакого осуждения.

Я закатываю глаза. Он тоже есть на той стене в туалете, и мы все это знаем. Он пытается

защитить не только честь Келлана.

– Никаких осуждений, – говорю я, поднимая руки вверх словно сдаваясь. – Это просто

немного бы все… облегчило.

Келлан вздыхает.

– Знаю. Урок выучен.

Я тыкаю в верхнюю часть списка.

– Так это самые последние девушки? – Там порядка десяти кандидаток, охватывающих

период с октября по ноябрь.

– Да. Сегодня я поговорил с тремя из них, так как они из моей научной лаборатории, и у

нас в классе есть список контактов. – О, Боже. – А эти две работают в баре рядом с

библиотекой, так что скорее всего я могу найти их довольно легко. Эта – он указывает на номер

шесть, обозначенную как Розовые шорты с полоской – по четвергам бегает тем же маршрутом,

что и я, значит можно поговорить с ней тогда. Номер семь сестра Дэйна, а восьмая – его

кузина...

– Дэйна? – перебивает Кросби, выглядя встревоженным. – Дэйна, который живет от меня

дальше по коридору? Дэйна, который думает, что его сестра собирается стать монахиней?

Келлан присвистывает:

– Она определенно не собирается быть монашкой.

– О, Господи.

– Ты можешь попросить у Дэйна их телефоны? Эм, и узнать их имена?

– Убей меня. – Кросби смотрит на меня. – Пожалуйста, Нора. Просто избавь меня от

страданий, прежде чем это сделает Дэйн. – Он разворачивается к Келлану. – Как ты с ними

познакомился? Они даже не бывают в Бернеме.

– Они были на вечеринке по случаю Хэллоуина.

– Ты сказал, что не спал ни с кем в ту ночь!

– Я не говорил, что не раздобыл тогда парочку номеров и не перезвонил им на

следующей неделе!

– А что на счет Мисс Луизиана?

– Ее номер я тоже заполучил, – и он гордо вскидывает вверх руку. – И ее зовут Дана, –

пауза. – Или Дарла.

105

N.A.G. – Переводы книг

– Ты все только усугубляешь.

– Парни! – восклицаю я. – Давайте сосредоточимся. – Чем быстрее мы найдем ту

девушку, тем скорее закончим охоту. Учитывая временные рамки, я наверно пробел под

номером сорок один или сорок два, что дает мне двадцать шансов закончить поиски, прежде

чем они начнут пытаться вычислить меня. – Что насчет номера восемь? Мега горячая

любительница специфического секса?

Кросби выглядит заинтригованным.

– Любительница специфического, да? Насколько специфического ты имеешь в виду?

Я забываю о том, чтобы поморщиться и пинаю его в голень. Он корчится и хмурится на

меня, но Келлан этого даже не замечает.

– Очень, – уверяет он мечтательно. – Помнишь, когда мы пошли в тот клуб в начале этого

года во время поездки команды по легкой атлетике? – это обращено к Кросби.

– С пеной или змеями?

– С пеной.

– Да.

– Она работала официанткой и была одета в белое кожаное платье – самое крошечное,

что я когда-либо видел, несмотря на ее массивную… – Келлан прерывается, вспомнив, что я

сижу от него в трех футах. – Ох, у нее было роскошное тело. В общем, мы танцевали, а пена все

собиралась, и она продолжала тереться об меня, поднимая платье дюйм за дюймом, пока не

показалась вся ее задница, разделенная пополам лишь маленькой тесемочкой красных

стрингов. Ну и я типа «Твое платье задралось», а она типа «Знаю», а я типа «Хочешь пойдем

куда-нибудь?», а она типа «И здесь хорошо». И следующее, что я помню, мы уже трахаемся

прямо там, на танцполе. Было горячо. – Он подпирает рукой подбородок. – Я скучаю по ней.

Я знаю, что должна быть возмущена или обижена, или как-то среагировать на эту

историю, но эти последние слова – я скучаю по ней – заставляют меня думать лишь о Кросби.

Его сообщении. Его пальцах. Его теле. И о том, как сильно его хочу. Я бросаю на него взгляд, и