глаз салфетку. Его глаза слегка покрасневшие, а в остальном он выглядит как всегда

прекрасно.

Я сажусь на краешек кофейного столика.

– Что происходит?

Он тяжело вздыхает и старается встретиться со мной глазами, но не может, поэтому

вместо этого фокусируется на потолке.

– Ты когда-нибудь… – он замолкает, вновь вздыхает и повторяет попытку. – Ты когда-

нибудь задумывалась о своей жизни и понимала, что была реально дурой?

Я вспоминаю весь прошлый год.

– Да.

Он выглядит удивленным.

– Правда?

– Да. Почему, по-твоему, я провожу все время в библиотеке, занимаясь до потери пульса?

Предпочитая проводить вечера пятницы дома, вместо того чтобы гулять с друзьями?

– Я думал, у тебя вообще нет друзей.

Я пинаю его в коленку.

– Задница.

Он улыбается и медленно садится.

– Я просто думал, ты книжный червь. Не то чтобы это было плохо, – быстро добавляет он.

– Именно поэтому я попросил тебя переехать сюда. Так твое хорошее поведение сказалось бы и

на мне. – Он резко вздрагивает и пытается это скрыть.

– Сработало? – спрашиваю я. – Ты провалил предмет? Все дело в этом? – я киваю на

тетрадь, и он еще сильнее за нее хватается.

– Не совсем.

– Тогда в чем?

– Ты была счастлива?

– Когда? В прошлом году? – я пожимаю плечами. – Да. У меня были и хорошие времена.

Но он качает головой.

– Нет, в этом году. Когда ты «была хорошей». До встречи с этим загадочным парнем.

Была ли ты счастлива не… занимаясь разными вещами?

Чувствую себя участником одного из тех телешоу, где нужно собрать все картинки, чтобы

медленно раскрыть тайную загадку. Я переворачиваю дощечки, но ни у одной из подсказок нет

смысла. Не спит с Марселой. Не пил прошлой ночью. Защищает эту тетрадь. Тем не менее я

продолжаю подыгрывать и морщу лоб, вспоминая дни без Кросби между моим переездом и

Хэллоуином.

– Я была счастливой, – отвечаю я, стараясь быть честной. – Но также и скучной.

Он сглатывает и кивает, будто пытается убедить себя.

– Есть же вещи и похуже, верно? Чем быть скучным?

– Конечно есть. Келлан, что происходит?

Он издает стон и пробегает рукой по своим волосам.

– Нора, я облажался.

Джулианна Киз

«Под вопросом»

Колледж Бернема # 1

– Что-то с твоими оценками?

– Нет.

– С Марселой?

– Что? Нет.

Я ломаю голову.

– Проблемы в команде по легкой атлетике?

– Нет.

– Келлан, я правда не…

– Не суди меня, – прерывает он. – Пожалуйста. – Он выглядит не на шутку

встревоженным, отчего сама начинаю переживать. Келлан живая мечта всего колледжа:

каждая девчонка его хочет, а каждый парень хочет быть им. Если что-то в его мире не так, нам

всем кранты.

– Не буду, – обещаю я, надеясь, что так и будет.

– У меня… – он делает глубокий вдох. – В смысле ее уже нет, но у меня была… была…

гонорея. – Он выглядит так, будто вот-вот упадет в обморок.

– У тебя ИППП15? – эхом переспрашиваю я, всполошившись.

– Была, – быстро исправляет он. – Я начал странно себя чувствовать, поэтому пошел к

врачу, он выписал мне антибиотики, и теперь все прошло. Она была, а сейчас ее нет. – У него

такие широко распахнутые глаза, а слова вылетают так быстро, что он мог бы запросто вещать

о заговоре правительства, надев шапочку из фольги.

Медленно всплывают еще несколько кусочков головоломки, и неожиданная загадка

проясняется.

– Так поэтому ты и Марсела не…

Он отмахивается рукой, будто это лишь часть проблемы.

– Ага.

– И поэтому не пил прошлой ночью?

Кивок.

– А Кросби знает?

Он хмурится.

– Нет. Сначала мне было стыдно, а потом он был так озабочен этим вечером живого

микрофона, что мне не хотелось добавлять ему проблем.

– Так для чего тетрадь?

Он вздыхает и смотрит на нее.

– Там список.

– Чего? – я задаюсь вопросов, сколько переносчиков ИППП у него могло быть.

– Девушек, – отвечает он, покончив с этой теорией. – Доктор сказал, что симптомы

обычно проявляются в течение пары недель, но иногда могут занимать месяцы. А так как у

меня было несколько… партнерш, то не знаю, где и когда я заразился. Мне нужно связаться со

всеми девушками, с которыми я был, и сообщить, что им нужно провериться.

Я думаю об очень длинных списках на стенах в туалете здания Союза Студентов.

– Это неловко.

Он разворачивает ко мне тетрадь. Список состоит из двух колонок и в нем

приблизительно пятьдесят имен. И четыре пропущенных места.

Теперь уже мне нужен горячий компресс.

– Несколько месяцев, – произношу я, стараясь звучать буднично. – Ты перебывал со

всеми этими девушками с сентября?

– Я проверяю с января, – говорит он решительно. – Просто чтобы подстраховаться.

– Не думаешь, что это немного перебор? – я отчаянно стараюсь не звучать, так сказать,

отчаянно. Потому что даже если мы пользовались презервативом во время нашей злосчастной,

бездумной сессии в чулане, мое имя – или вернее, мое пустое место – есть в том списке. Я

уверена, что у меня ничего нет, но меня определенно лихорадит. И тошнит. Какие симптомы у

гонореи?

– Нора?

Я моргаю и понимаю, что он несколько раз меня окликнул.

– Прости, – качаю головой. – Я просто… рада, что ты в порядке.

15 ИППП – инфекция, передаваемая половым путем.

103

N.A.G. – Переводы книг

– Я тоже. Хотя мне предстоит сделать множество неловких телефонных звонков. И

немного усиленных поисков в Facebook. То есть, я даже не помню многих из этих девушек. Это

ужасно, не так ли?

Судя по моему опыту, определенно да. Пока это работает в твою пользу. Я щурюсь на

список и понимаю, что у некоторых записей даже не стоят имена, а лишь заметки. Кухня на

вечеринке в доме «Бета Трета Пи». Бассейн в общественном центре. Рыжая из научной

лаборатории.

Келлан трет ладонями лицо и умоляюще смотрит на меня.

– Когда доктор спросил со сколькими девушками я был, и у меня ушла минута на

подсчеты, он одарил меня таким взглядом.

– Взглядом?

– Да. Неодобрительным взглядом, – в данный момент он смотрит именно так,

демонстрируя его мне. Он больше забавный, но также неодобрительный.

– Оу.

– Он пристыдил меня!

Стараюсь не рассмеяться. Он ведь волен делать что угодно и с кем угодно, но в данном

случае этот список точно не для повышения его самоуверенности. Вместо ответа я оседаю на

пол, обхватив полусогнутые ноги руками. Сейчас я испытываю слишком много чувств.

Удивлена, что он признался мне, и не удивлена, что он подхватил что-то после более

пятидесяти случайных перепихов. Переживаю, что могла чем-то заразиться, и с облегчением

понимаю, что он никогда не сможет выяснить, что именно я являюсь одним из пробелов в его

списке. Нервничаю, что он может попытаться это узнать, и уверена, что он никогда не станет

этого делать.

– Я рада, что ты мне сказал, – говорю, когда понимаю, что он ждет, чтобы я что-то

сказала. – И тебе нечего стыдиться. – Я не очень хорошая актриса, поэтому у меня уходят все

силы на то, чтобы произнести эти слова с каменным лицом. – Если я чем-то могу помочь,

просто дай знать.

– Никому не рассказывай, – быстро произносит он. – Прошу только об этом. Я собираюсь

выяснить как найти этих девушек, а затем… все закончится.

– Закончится, – повторяю я. – Великолепно.

Я не указываю на тот факт, что в ходе этих более чем пятидесяти уведомлений

вероятность того, что данный секрет раскроется, растет в геометрической прогрессии.

Похоже, признание скинуло огромную тяжесть с его плеч, потому что в итоге он наконец