— Нет, не зайдем,— ответил Кросс.

— Ты просто не знаешь, что у тебя впереди,— ска­зал Джеффри.

— Зато я знаю, что у меня позади.

— Как там Памела?

— По-моему, задремала. Этот бунт ей недешево обошелся, но кто же виноват? Она сама все затеяла.

— Послушай, а что ты собираешься делать, когда доберешься до Голландии?

— Это уж моя забота.

— Не только, Как я тебя буду переправлять на берег?

— В зависимости от того, где мы окажемся. Если бе­рег будет пустынный и ветер утихнет, я сяду в ялик и доберусь сам. На месте решим.

— А почему обязательно в Голландию? Туда же чер­товски далеко. Почему не во Францию или Бельгию? Мы бы выгадали несколько часов, и можно было бы идти вдоль берега. У нас куда больше шансов добрать­ся до Кале чем до Шельды.

— Нет уж,— сказал Кросс.— Я хочу уйти как мож­но дальше на восток. Переберусь в Германию. Попробуй найди еще одно перемещенное лицо. Кстати, у тебя есть деньги?

— Фунтов пять.

— Отдай их мне. Хотя надолго этого, конечно, не хватит.

— Тебя самого надолго не хватит. Пока тебе везло, но не вечно же это будет продолжаться. Скорей всего завтра мы все утонем. Мне и сейчас-то едва удается держать яхту по курсу.

— Тонуть мне не хочется,— сказал Кросс,— но это еще не самая худшая смерть, видывал я и похуже. На­пример, от пули в живот. Когда мы войдем в Эстуарий?

— Наверно, перед рассветом. Не волнуйся, заме­тишь. Особенно, если страдаешь от морской болезни.

— Нет, не страдаю,— отрезал Кросс.— Во всяком случае, самолет я переношу вполне прилично. Так что, если рассчитываешь оглушить меня, когда я буду бле­вать через борт, оставь свои надежды.

— Посмотрим,— зловеще сказал Джеффри.

Они довольно резво пробежали до Вулиджа, но ког­да река повернула на северо-восток, ветер с полной си­лой ударил «Беглянке» в лоб. До моря еще оставалось много миль, но обстановка уже становилась угрожаю­щей. Небо было затянуто тучами, и на углах ветрового стекла оседали кристаллики сухого снега. Ветер дул против течения — начинался отлив — и «Беглянку» страшно швыряло: скрипели шпангоуты и винты часто крутились в воздухе. Это было хуже, чем мерная бор­товая или килевая качка в открытом море: здесь встре­панные волны бросались на яхту со всех сторон, как свора собак. Джеффри слышал, как в каюте что-то с грохотом упало и каталось по полу, хотя он предупре­дил Кросса, чтобы тот все попрятал в рундуки.

Джеффри становилось ясно, что они никогда не до­берутся до Голландии — по крайней мере пока не утих­нет шторм. Его собственные силы иссякнут гораздо раньше. Перед яхтой — и человеком — стояла непо­сильная задача. В Эстуарии «Беглянка» может быть и уцелеет пока ее хоть сколько-нибудь будут прикрывать берега. Может быть, после того, как их как следует пот­реплет, Артур согласится, что надо укрыться и переж­дать шторм. Часа через два он перестанет ершиться.

Как бы отнять у Артура пистолет? Эта мысль свер­лила мозг Джеффри. Если бы только, когда Памела сделала ту отчаянную попытку, он был в каюте, а не на палубе! Тогда они уже были бы в безопасности и плыли обратно домой.

Нужен внезапный шок — что-нибудь такое, что выбьет Артура из колеи, хотя бы на несколько секунд — чтобы Джеффри успел броситься на него и вырвать пис­толет. Вот если бы яхта вдруг села на мель...

В голове Джеффри зарождался план. Он знал, что рискует многим. Нужно придумать, как оградить себя и Памелу от мести Артура. На пути будет достаточно отмелей, но ему нужна такая, которая стоит крутым от­косом, чтобы он мог бросить на нее «Беглянку», как ло­шадь на барьер. Тут уж Артура встряхнет до самых пе­ченок.

Это, конечно, надо будет сделать на самой низшей точке отлива. В другое время «Беглянка» со своей мел­кой осадкой проскочит, не задев дна. Низшая точка за Нором наступит через три или четыре часа — он не ус­пеет. Придется отложить операцию на двенадцать ча­сов — на вторую половину дня.

Надо будет посадить «Беглянку» на мель, когда от­лив еще не кончится. Иначе прилив снимет ее с мели с пробоиной в днище и она может затонуть. Тогда им всем придёт конец.

А если он удачно выберет время, дно отмели вскоре обнаружится и у них будет час-другой, чтобы решить, что делать дальше. Когда начнется прилив, яхта скорее всего разломится пополам. Есть ли надежда, что их ус­пеют спасти? И смогут ли их спасти в такой шторм? Спасатели будут подвергать себя смертельной опас­ности.

Джеффри посмотрел на барометр. Уровень поднялся на одну десятую. Это немного, но дает основания наде­яться на улучшение погоды. Во всяком случае, ухудше­ния не будет. Если ветер начнет стихать, то постепен­но будет успокаиваться и море.

Джеффри склонился над картой Эстуария. Напрягая память, он пытался вспомнить полузабытые очертания берегов и опознавательные знаки различных отмелей. Он перелистал таблицу приливов и отливов, отмечая, когда и где вода доходит до низшего уровня. Чтобы его сумасбродный план удался, нужно выбрать подходя­щую отмель и точно наметить время. Он должен знать, какая под ним будет глубина и на сколько времени от­мель обнажится от воды.

Джеффри всматривался в карту. И тут его осенило.

Он почувствовал прилив уверенности. Впервые с на­чала этого сумасшедшего путешествия ему забрезжила реальная надежда. Через несколько секунд план пол­ностью сформировался у него в голове. Он наметил мес­то — коса Гёрдлер. Он постарается оказаться там в пять часов пополудни: у него для этого в запасе шестнадцать часов. Времени более чем достаточно, придется немного поволынить в Эстуарии. Останется только молить бога, чтобы помощь не пришла слишком поздно.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Всю ночь «Беглянка» шла с отливом вниз по Темзе. Памела, истратив все силы на свою героическую попыт­ку обезвредить Кросса, забылась неспокойным сном. Кросс сидел напротив нее, положив руку с пистолетом на колено и почти полностью отключив сознание. Он устал думать, но не мог позволить себе заснуть. В два часа ночи он запер изнутри дверь каюты, но он знал, что замок на двери — ненадежная защита и что ему нужно быть начеку.

Джеффри с нетерпением ждал рассвета. По крайней мере, ему легче будет ориентироваться. Сейчас, во вре­мя отлива, было особенно важно держаться подальше от отмелей, где цепкая, как замазка, грязь ухватит и затянет любое судно, которое посмеет отклониться от фарватера. Один раз Джеффри почувствовал, что киль «Беглянки» зацепил за дно, но судно только на секунду замедлило ход — он успел резко свернуть на глубину, Пока он все еще ничего не различал на реке кроме ред­ких береговых огней. На реке не было почти никакого движения. Иногда мимо проходил одинокий буксир, а вдали время от времени раздавался вой сирены — види­мо в море было немало судов.

Они плыли уже в низовьях Темзы, и освещенные буйки помогали держаться в фарватере. Зато на берегу уже почти не было строений, которые прикрывали бы яхту от ветра. По обоим берегам на многие мили прос­тирались болота. Джеффри приходилось напрягать си­лы, чтобы удерживать яхту строго по курсу под непре­рывными ударами ветра.

Небо медленно светлело. «Беглянка» прошла мимо Хоулхейвена. Часа через два, подумал Джеффри, в ста­ром кабачке «Омар на закуску» начнут подавать горя­чий завтрак. Если бы они были вдвоем с Памелой, они бы бросили якорь в спокойной воде за молом, сплавали бы на ялике в кабачок и съели бы там морской завтрак. Боже, каким прекрасным могло бы быть это утро!

Но что попусту жалеть о невозможном? Скоро они выйдут в открытое море. «Беглянка» начинала зарывать­ся носом, соскальзывая с круглых волн, и Джеффри, чтобы сохранить равновесие, приходилось изо всех сил упираться ногами и руками. Над яхтой висела соленая водяная пыль, с плаща у него лилась вода. Время от времени, когда «Беглянка» круто ныряла вниз, рубку захлестывало волной, и потоки ледяной воды вливались через опущенное ветровое стекло. Джеффри весь за­стыл, и руки едва ему повиновались.

Темнота скрадывала волны, а ветер все время норо­вил развернуть «Беглянку» боком к течению. Однако серьезная опасность ей пока не угрожала — мотор стучал ровно и его мощность еще далеко не была ис­черпана. В другое время Джеффри был бы рад возмож­ности померяться силами со стихией. Плыть здесь на маленьком суденышке в такую погоду — уже само по себе достижение. Джеффри включил насос, отсасываю­щий воду из трюма. Лишний балласт яхте ни к чему.