— Дела идут неплохо,— весело сказал он.— Сейчас вскипячу чаю. Тогда повеселеешь.

Памела не ответила. Она внимательно следила за ним — за каждым его движением. И не спускала глаз с пистолета. Кросс подошел к двери, запер ее изнутри и вернулся обратно с улыбкой на лице.

— Теперь можно дать пальцу передышку,— объявил он и сунул пистолет в карман пальто. Он прошел в ку­хонный отсек. Памела почувствовала запах метилового спирта и услышала, как зашумел примус. Ей также бы­ло слышно, как Кросс открывал и закрывал дверцы шкафчиков.

— Вообще-то этим надо было бы тебе заниматься,— сказал Кросс, выглядывая из камбуза.— Ну да ладно, подруга, выше голову. Я стараюсь быть с тобой любез­ным.

— Знаю,— ответила Памела.— От этого вы еще бо­лее отвратительны.

— Ненавидишь меня?

— Ненавижу?— переспросила Памела. Ее лицо ниче­го не выражало.— Нет, не ненавижу. Меня мутит от омерзения. Если бы у вас были две головы, и то вы не казались бы таким монстром.

— Кросс пожал плечами.

— Какое мне дело, что ты обо мне думаешь?

Он вскрыл жестяную банку с галетами и банку кол­басного фарша. Памела слышала, как закипел чайник. Кросс ушел в камбуз и заварил чай. Потом вернулся в каюту, держа в руках кружку, над которой поднимал­ся пар, и сэндвич из двух галет с куском фарша посе­редине.

— Надеюсь, это подкрепит капитана,— сказал он. Он поставил кружку на пол возле двери, вынул писто­лет и отпер дверь.

— Чай готов, Джеффри!— крикнул он и поставил кружку поближе к рубке.— Иди забери еду, но к каю­те не приближайся. Если захочешь еще, покричи.

Попятившись, Кросс вошел в каюту, но на этот раз не стал запирать дверь.

— Ну, красотка, а тебе дать чаю? Хотя ты его не за­служиваешь.

— Я не могу пить чай со связанными руками.

— Подними личико, и я буду тебя кормить. Памела отвернулась.

— Обойдусь и так.

— Лучше поешь. А то придется долго голодать. Памела закрыла глаза.

— Я устала. Я так ослабела, что не могу пошеве­литься.

— Какой же из тебя будет хирург? Красоты много, а силенок маловато. Дай сюда руки. Я тебя развяжу, чтоб ты выпила чаю, а потом свяжу снова. Смотри, ве­ди себя хорошо.

Памела протянула вперед руки, следя за каждым его движением. Держа пистолет в одной руке, Кросс попы­тался развязать узлы другой, но у него ничего не полу­чалось. Он плохо разбирался в узлах. Он потянул за ка­кой-то конец и вдруг кисти Памелы освободились. Она осторожно высвободила и предплечья. Кросс быстро отступил назад.

— Теперь пей чай,— сказал он.

Памела потерла ладони одна о другую, размяла крас­ные рубцы. где веревки стягивали ей руки, пошевелила пальцами.

— Теперь лучше,— сказала она.

Левой рукой Кросс протянул ей кружку с горячим сладким чаем и принялся сам пить чай, присев за стол в полуметре от Памелы.

— Неплохо, правда? Памела кивнула.

— Хочешь чего-нибудь съесть? Она покачала головой.

Памела допила чай и протянула кружку Кроссу.

— Попробую теперь заснуть,— сказала она.

Кросс встал, чтобы взять кружку. Резким движением Памела бросилась ему под ноги. Кросс споткнулся, взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, и упал на Памелу, выпустив из рук пистолет, который отлетел в сторону.

— Джеффри, сюда!— отчаянно закричала Памела — Быстрей!

Она попыталась удержать Кросса за ногу, но он выр­вался и ринулся за пистолетом. Схватив его, он повер­нулся и с размаху ударил Памелу кулаком в лицо. В это мгновение в дверь ворвался Джеффри. Кросс уткнул дуло пистолета в живот Памеле.

— Застрелю!—завизжал он.— Стой на месте, бол­ван, а то буду стрелять.

Джеффри остановился, как вкопанный, в трех ша­гах от них. Что-то проскрежетало по дну «Беглянки». Двигатель взревел. Памела всхлипнула.

— Ладно,— сказал Кросс.— Бунт подавлен. Иди ста­новись за руль. Так-то вы держите слово!

Джеффри не сдвинулся с места.

— Извини, Джеффри,— проговорила Памела.— Не вышло.

— Вижу. Больше ничего не предпринимай. Риск слишком велик. Ты в порядке?

— Да, почти.

— Мне идти к штурвалу?

— Лучше иди.

— Да уж, лучше иди,—подхватил Кросс. Когда Джеффри вышел, он склонился над Памелой.

— А тебя, стерва, я так спутаю, что не вздохнешь. Ах, она устала, ах, она ослабела, не может рукой дви­нуть!

Памела глядела на него, похолодев от страха. Из раз­битой губы текла струйка крови.

— Хороша — любо-дорого посмотреть! — сказал Кросс.— Стоило бы тебе своротить скулу.

Напрягшись изо всех сил, он поднял Памелу и взва­лил ее назад на койку. Потом вдруг схватил обеими ру­ками за вырез ее платья и разорвал его до пояса.

— Теперь, по крайней мере, есть на что посмотреть Он обмотал ее веревкой — не очень ловко, зато туго' Затем подошел к двери каюты.

— Что случилось,— крикнул он,— Почему мы стоим?

— Застряли в грязи,— отозвался Джеффри.— я про­бовал дать задний ход, но яхта сидит прочно. Сошла с курса пока я бегал в каюту.

— Ничего удивительного, Ты знаешь, что с вами бу­дет, если не сумеешь ее снять.

— Она скоро всплывет. Прилив еще не кончился,— сказал Джеффри. Он дал форсаж мотору, подождал, по­том опять прибавил обороты. «Беглянка» начала медлен­но пятиться. Грязь отпустила ее. Весь эпизод занял не больше десяти минут.

— Надеюсь, твоя подружка поняла, что со мной шутки плохи,— сказал Кросс,— да и ты тоже. Еще се­кунду, и я бы выстрелил, с чего вы взяли, что можете меня провести?

— А если бы пистолет отлетел под койку?— спросил Джеффри.

— Ну что ж, попробуйте еще раз, тогда посмотрим, —ответил Кросс. Но в его голосе не было уверенности. Он действительно был на волосок от гибели.— Где мы?

— Вон впереди мост Уондсуорт.

— Что-то мы медленно ползем,— пробурчал Кросс и закрыл за собой дверь.

Они проходили через центр Лондона. В свете фона­рей маячили знакомые очертания парламента. Стрелки Биг Бена показывали половину первого ночи. По пус­тынной набережной бежали два поздних трамвая. При­лив почти окончился: возле берегов встречное течение ослабело, и вскоре вода должна была повернуть вспять. Джеффри немного сбавил газ — им уже не надо было идти против течения. Вода поднялась почти до уровня набережной. Ее поверхность вскипала волнами. Свире­пые порывы ветра срывали с волн пену и бросали ее на ветровое стекло рубки. «Беглянку» начинало качать; ее палуба блестела от воды.

Когда они проходили мимо входа в лондонские доки, Джеффри увидел впереди зеленый огонек, потом крас­ный и зеленый, потом опять зеленый. Навстречу им шло какое-то судно. Он резко взял лево руля и немного сба­вил скорость.

— Ну что еще?— спросил Кросс, высовывая голову из каюты.

— По-моему, полицейский катер,— ответил Джеффри, вглядываясь в темноту. Кросс насторожился.

— Смотри, Джеффри!— сказал он.

— Сейчас бы и проверить, не блефуешь ли ты,— сказал Джеффри.

— Чего же не проверяешь?

— Боюсь.

Описав широкий полукруг, катер приблизился к «Беглянке». Это действительно был полицейский ка­тер — Джеффри узнал его по низкой осадке. Кросс за­нял позицию в дверях каюты, откуда он мог и застре­лить Памелу, и отстреливаться от полиции.

Прожектор катера скользнул по борту «Беглянки» и погас, от чего ночь стала еще чернее. С мостика катера раздался усиленный мегафоном голос:

— Эй, на «Беглянке»! Все в порядке?

— Спасибо, все в порядке!—прокричал в мегафон Джеффри.

— Куда идете?

— В Хоулхейвен.

— Там будь здоров задувает, вам не позавидуешь! Доброй ночи!

— Доброй ночи. Катер исчез в темноте.

— Отлично,— сказал Кросс.— Славные ребята эти полицейские — без нужды к людям не лезут.

— Видимо, тебя еще не ищут,— отозвался Джеффри.

— Еще нет. Мы вовремя удрали. Почему ты сказал, что мы идем в Хоулхейвен?

— А что мне надо было сказать — в Голландию? Они бы пошли на абордаж, захватив запас смиритель­ных рубашек. Хоулхейвен — самый крайний пункт на реке, куда в такую ночь может направляться еще не спятивший яхтсмен. Он хорошо защищен с северо-вос­тока. Может, мы еще туда зайдем.