На командные должности в добровольном порядке принимались лица из числа профессиональных революционеров, знакомых с военным делом, наиболее подготовленные солдаты, матросы и унтер-офицеры старой армии, а также офицеры, перешедшие на сторону Советской власти.

Все зачисленные на военную службу находились на полном государственном обеспечении. На личные надобности солдату-красноармейцу, например, полагалось 25 рублей в месяц.

Семьи солдат РККА должны были получать натурой: квартиру с отоплением, одежду, обувь, хлеб, жиры, крупу, соль, приварок, сахар и чай по местным потребительским нормам, а где таковые отсутствовали — по местным нормам довольствия армии.

В деревнях взамен имеющихся в натуре перечисленных видов довольствия должны были выдаваться металлические изделия, необходимые в хозяйстве, мануфактура и обувь. Кроме того, семьи солдат РККА пользовались бесплатной медико-санитарной помощью. Семьи погибших или пострадавших воинов должны были быть обеспечены социальным государственным страхованием^[141].

Народный комиссариат по военным делам действовал весьма оперативно: уже через два дня после принятия СНК Декрета «Об организации Рабоче-крестьянской Красной Армии» им был издан приказ № 44, в котором от командующих всеми военными округами требовалось «немедленно приступить к организации новой армии на указанных в декрете основаниях»^[142].

29 января (11 февраля) 1918 года Совнарком принял Декрет «Об организации Рабоче-Крестьянского Красного Флота», который создавался на тех же организационных принципах, что и Красная Армия.

Согласно принятым СНК документам верховным органом общего руководства Вооруженными силами являлся Совет Народных Комиссаров.

Непосредственное руководство и управление армией и флотом осуществлялось Народным комиссариатом по военным и морским делам.

Работа по формированию Красной Армии и флота возлагалась на Всероссийскую коллегию, в состав которой входили представители Наркомвоена и Главного штаба Красной гвардии. При местных советах учреждались военные отделы, при армейских комитетах — штабы Красной Армии, которые фактически и выполняли роль центров вербовочной деятельности.

В первой половине 1918 года стало окончательно ясно, что Советской республике предстоит пройти через суровые испытания в виде длительной войны с хорошо вооруженными и подготовленными военными силами интервентов и белой гвардии.

К этому времени отчетливо проявились и недостатки комплектования Красной Армии на основе добровольческого принципа, который не мог обеспечить планомерного пополнения армии, не давал командованию возможности эффективно противостоять высокой текучести воинских формирований.

При этом наиболее остро стоял вопрос об обеспечении армии «классовонадежным» командным составом.

Гражданская война предъявляла к командным кадрам особые требования. Как отмечали современники: «Революционно настроенные войска в гражданской войне требуют вождей и командного состава, близкого к ним по духу, понимающего их порыв, впечатлительность и умеющего использовать их высокие положительные свойства, их воодушевление в нужную минуту»^[143].

Для решения возникшей проблемы были разработаны и 28 января 1918 года объявлены приказом народного комиссара по военным делам № 104 «Основные положения об ускоренных курсах по подготовке командного состава РККА». Ими определялось, что цель курсов состоит в подготовке «инструкторов военного дела» для «несения обязанностей командного состава, руководителей и организаторов армии в военном и политическом отношениях», указывались основы организации курсов, принципы подбора и приема курсантов, изучаемые предметы^[144].

Уже 14 февраля приказом Наркомвоена № 130 была объявлена разработанная Главным комиссариатом ВУЗ программа развертывания первых советских военно-учебных заведений, предусматривавшая открытие 13 ускоренных командных курсов: 7 пехотных (в Петрограде, Ораниенбауме, Москве, Казани), 2 артиллерийских и 2 инженерных (в Петрограде), 2 кавалерийских (в Петрограде и Твери).

Программа обучения включала два отделения — общеобразовательное (срок обучения 4 месяца) и специальное (3 месяца)^[145].

Несколько позже — 17 июля 1918 года — приказом народного комиссара по военным и морским делам № 745 в городе Торжке с той же целью были созданы 1-е Советские инструкторские военно-железнодорожные курсы со сроком обучения 10 месяцев и временным штатом в 150 курсантов, подчиненные непосредственно Военно-учебному управлению.

Как отмечали многие специалисты, командный состав, выдвинувшийся в годы войны, не придерживался догматических правил и «вечных принципов», которыми руководствовались военные специалисты из числа бывших офицеров и генералов, а проявлял небывалое искусство в изыскании всего нового. Примером этого является создание пулеметной тачанки, соединившей в себе мощь автоматического огня с высокой, по тому времени, маневренностью^[146].

Все же качество подготовки среднего выпускника ускоренных командных курсов в начале гражданской войны, видимо, было не очень высоким. Вот какой информацией по этому поводу располагали в колчаковском штабе: «Что касается так называемых красных офицеров, то вся масса их представляет из себя людей малограмотных ...со средней военной и общеобразовательной подготовкой, ниже ранее даваемой хорошими полковыми учебными командами»^[147].

Существовал еще один путь решения проблемы командных кадров — широкое привлечение в РККА генералов и офицеров старой армии. Однако он вызывал неоднозначную реакцию как в армейской, так и в партийной среде — к представителям «имущих классов» отношение было весьма настороженное. Все же и этот непростой для армии, строящейся по классовому принципу, вопрос удалось решить.

Первоначально в добровольном порядке (в конце марта 1918 года советское правительство объявило через газеты о привлечении в Красную Армию военных специалистов), а затем путем мобилизаций, проведенных на основании ряда законодательных актов (например, Декрета СНК «О призыве на действительную военную службу бывших офицеров, врачей, фельдшеров, лекарских помощников и военных чиновников» от 29 июля 1918 года), к 15 августа 1920 года в Красную Армию было призвано более 48 тысяч офицеров, 10 тысяч военных чиновников, около 14 тысяч врачей^[148].

В 1919 году среди командного состава Красной Армии доля так называемых военных специалистов (бывших генералов, офицеров и военных чиновников старой армии) составляла около 53 %, в 1920–42 %^[149].

Несколько забегая вперед, отметим, что многие из них добросовестно служили на ответственных должностях в рядах Железнодорожных войск. Так, генерал русской армии Иван Иванович Федоров был первым начальником Железнодорожных войск Республики. Именно он стоял у истоков воссоздания войск в составе Вооруженных сил Советской России и руководил ими в один из самых сложных периодов — с 25 октября 1918 по 29 сентября 1919 года.

Генерал Анатолий Викторович Ивашкевич, подполковники Евгений Филиппович Домнин и Иван Викентьевич Рихтер в разное время занимали должность начальника штаба Железнодорожных войск Республики.

Подполковник Аркадий Аркадьевич Скребнев служил командиром железнодорожных войск Южного фронта, затем помощником начальника Железнодорожных войск Республики по Южному и Юго-Западному фронтам, а подполковник Алексей Алексеевич Удольский — командиром Железнодорожных войск Восточного фронта.