И наконец, децентрализация управления железнодорожным транспортом, передача значительной части властных полномочий местным выборным органам, не подконтрольным центральным организациям НКПС, делали саму возможность исполнения данного решения Совета Народных Комиссаров еще более проблематичной.

Действительно, когда в начале 1919 года в соответствии с приказом РВСР Торжокский коренной парк полевых железных дорог (ранее переданный НКПС вместе с личным составом Железнодорожных войск старой армии) был подчинен начальнику Железнодорожных войск республики, то оказалось, что подразделения НКПС, отвечавшие за него, настолько погрязли в решении своих внутренних вопросов и так далеки от проблем Железнодорожных войск, что почти за год не смогли даже приступить к сортировке и инвентаризации свезенного туда со всех фронтов железнодорожного имущества!

Не могли помочь созданию железнодорожных формирований и военные железнодорожники, демобилизованные из старой армии. Те из них (включая и офицерский состав), кто хотел продолжить участие в боевых действиях, к этому времени уже добровольно вступили либо в Красную Армию, либо примкнули к «белому движению», либо к каким-то еще формированиям в соответствии со своими жизненными планами и убеждениями.

Многие военные железнодорожники настолько устали от войны, что настойчиво искали свое место в гражданской жизни. При этом далеко не все связали свою дальнейшую судьбу с железнодорожным транспортом.

Тех же, кто пошел на работу в систему НКПС, было крайне трудно направить на формирование железнодорожных частей. Во-первых, их соответствующего учета на железных дорогах тогда не существовало а во-вторых, отстранять от работы и направлять в иные ведомства опытных специалистов в условиях, когда на железнодорожный транспорт были возложены чрезвычайные по важности и значению задачи, было по меньшей мере не рационально.

Тем не менее во второй половине 1918 года, когда меры, принимаемые советским правительством по наведению порядка в управлении железнодорожным транспортом, начали давать определенные результаты, местным органам НКПС удалось сформировать несколько военных железнодорожных частей. В частности, Верхне-Уральским округом путей сообщения был сформирован 1-й технический железнодорожный батальон, который успешно действовал в составе 2-й армии на Восточном фронте^[135].

В дальнейшем, по мере укрепления единоначалия и восстановления централизованного управления железнодорожным транспортом, эта работа продолжалась, и только за весну и лето 1919 года профсоюзные организации Народного комиссариата путей сообщения направили на фронт около 200 тыс. человек^[136].

Однако справедливости ради следует отмстить, что из многих десятков тысяч мобилизованных железнодорожников на службу в Железнодорожные войска, по разным причинам, поступила лишь незначительная часть.

Таким образом, развернувшиеся после Октябрьской революции процессы разрушения старого аппарата государственной власти привели, как в стране в целом, так и на железнодорожном транспорте, к децентрализации управления и передаче управленческих функций выборным органам на местах. Это в условиях гражданской войны вызвало дезорганизацию работы железных дорог, усилило царящую в стране разруху, ухудшило положение со снабжением населения топливом и продовольствием, отрицательно сказалось на обороноспособности Советской России.

Децентрализация управления железнодорожным транспортом, а также отсутствие нормативно-правовой базы реализации Положения о военно-железнодорожных частях и о призыве железнодорожных служащих по мобилизации и достаточного количества необходимых материальных и людских ресурсов не позволили НКПС сформировать Железнодорожные войска летом 1918 года.

В то же время принятые советским правительством и НКПС меры сделали в 1919 году возможным восстановление единоначалия и централизованного управления на железных дорогах, создали условия для осуществления транспортного обеспечения боевых действий Красной Армии, пополнения ее частей работниками железнодорожного транспорта. 

2.3. Строительство Красной Армии в 1918 году 

Важными факторами, которые во многом определили особенности эволюции и развития Железнодорожных войск в рассматриваемый нами период, были ход строительства Красной Армии, и положение на фронтах гражданской войны.

С первых дней существования новая власть столкнулась с серьезными проблемами в области организации вооруженной защиты «завоеваний революции». В соответствии с программными положениями большевиков буржуазная армия подлежала слому и роспуску. На смену постоянной армии должно было прийти всеобщее вооружение народа.

Однако усложнение военно-политической обстановки уже в конце 1917 года заставило советское правительство немедленно приступить сначала к созданию добровольческих формирований, а затем начать строительство новой регулярной армии, способной противостоять крупным, хорошо подготовленным и вооруженным силам противника.

Первым правовым актом, закрепившим идею создания новой армии, считается Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа, утвержденная 16 января 1918 года ВЦИК и провозгласившая «вооружение трудящихся, образование социалистической Красной Армии рабочих и крестьян»^[137].

Приняв 12 (25) января 1918 года этот документ, III Всероссийский съезд Советов фактически декларировал переход от существовавших в тот момент иррегулярных формирований к организованному строительству новой постоянной армии.

Однако даже в документах, подготовленных органами Советской власти во второй половине января 1918 года, можно найти отголоски старых подходов. Так, в Инструкции организаторам-агитаторам по организации Рабоче-крестьянской Красной Армии объявлялось: «Правительство Народных Комиссаров ставит на место постоянной прежней армии всеобщее вооружение народа, защищающего те формы социального и политического строя общества, которые единственно обеспечивают полноту власти Советов — полновластие народов»^[138].

Решающим шагом в направлении создания постоянной армии было утверждение Советом Народных Комиссаров 15 (28) января 1918 года Декрета «Об организации Рабоче-Крестьянской Красной Армии»^[139] (см. приложение 8).

В соответствии с этим документом в основу комплектования Красной Армии был положен принцип добровольчества. В условиях когда население и непосредственные участники боевых действий чрезвычайно устали от войны, а военный аппарат по учету, формированию, обучению и снабжению старой армии был разрушен, добровольчество стало «единственно возможным средством создания сколько-нибудь боеспособных частей»^[140].

Кроме того, в Декрете прямо провозглашался еще один принцип военного строительства вооруженных сил нового государства — классовый подход к их формированию.

В соответствии с ним армия комплектовалась исключительно из рабочих и крестьян, не эксплуатирующих чужого труда, в возрасте не моложе 18 лет. Каждый доброволец должен был представить рекомендации войсковых комитетов и общественных демократических организаций, стоящих на платформе советской власти, партийных или профсоюзных организаций, либо двух членов этих организаций. При вступлении целыми частями требовались круговая порука всех и поименное голосование.

При зачислении доброволец давал Торжественное обещание (см. приложение 9). Данное Торжественное обещание действовало с февраля по 22 апреля 1918 года — день, когда ВЦИК утвердил текст нового Торжественного обещания воина РККА, без изменений действовавшего до 1923 года. (см. приложение 10), с обязательством пробыть в рядах Рабоче-крестьянской Красной Армии не менее 6 месяцев, а также подчиняться «выборным организациям и выборному командному составу в полном сознании долга и необходимости революционной дисциплины».