— Очень похоже, хотя до конца не ясно.

Комендант Промежуточной Станции медленно кивнул.

— Понятно. Сколько у нас времени?

— При их скорости, с учетом торможения они будут возле планеты через одиннадцать часов.

— Сколько вы сможете добавить к этому?

— Если бы я знал, генерал. Может быть несколько часов. Что‑нибудь от Мазершеда?

— Нет. Нет пока. Слишком рано.

— Да, я знаю. Вы случайно не знаете, его рапорт записан на пленке, или он планирует зачитать его лично?

— Нет, не знаю. Думаю, что на пленках. Вероятно, у него было время подготовить рапорт на пути домой.

— Вероятно. Если так… Послушайте, генерал, свяжитесь с Адмиралом Оммартом. Расскажите ему о ситуации здесь, если вы этого еще не сделали. Скажите ему, что, если этот рапорт на пленках, и, если он может взять их с корабля Мазершеда, тогда пусть он доставит их в Адрианополис как можно быстрее.

— Но корабли с Порта Абель уже взлетели. Они вне пределов обычной связи.

— Тогда скажите, чтобы послал еще один корабль. У нас не так уж много времени осталось.

— Я знаю, адмирал.

— Тогда, за дело. Больше не будем тратить время на разговоры.

— Хорошо, удачи вам, адмирал.

— Спасибо, генерал, и вам также.

Щелкнув тумблером Брейсер отсоединился. Затем он повернулся к новому капитану Линейного боевого Звездолета “Йово Джима”.

— Ну, как у нас дела, Дан?

43

Патрульный корабль Лиги “Мессала Корвинус” вылетел из атмосферы Адрианополиса в открытый космос. Ядерное пламя гнало его вперед, дальше и быстрее, вжимая офицеров и команду в противоускорительные кресла даже несмотря на устройства гравитационного контроля. Холодный пот был на лбу у капитана корабля, и он жалел, что получил эту должность.

Гленн, “Страж Кулхевена” был страшно напуган, никогда в жизни он еще так не боялся. Почему, Боже, почему Адмирал Оммарт решил, что он может сделать это? Он неплохо выполнял свои обязанности на Цинтии, но он же не сделал ничего выдающегося. Затем, его перевели на Адрианополис, но там он тоже был как все. “Адмирал, вы должны были выбрать кого‑нибудь еще, — думал он. — Кого‑нибудь более опытного. Кто‑то лучший, чем я, должен лететь к Адмиралу Мазершеду”.

Гленн пожелал, чтобы какая‑нибудь магическая сила перенесла его назад, в огромную библиотеку Кулхевена, где Андженет смотрела по телевизору, как его корабль удаляется от Адрианополиса. “Как гордится она мной сейчас, — думал он. — И как мало я заслуживаю эту гордость”. Он посмотрел на офицеров на маленьком мостике корабля, увидел спокойную уверенность на их лицах, гордость, которую они чувствовали за то, что им поручили это задание. Ему хотелось быть таким, как они. Боже, как он хотел этого.

Затем, он попытался прогнать свои страхи немного глубже, хотя бы достаточно глубоко для того, чтобы действовать, как настоящий капитан патрульного корабля. Его руки потянулись к стоящему перед ним командному пульту.

— Инженерный, говорит капитан, — произнес он, надеясь что голос не выдаст его страх.

— Инженерный слушает, сэр, — послышался ответ.

— Статус сверхсветового?

— Близок к норме, сэр.

— Ждите команды, — сказал Гленн, затем повернулся к астронавигатору. — Близость массы?

— Снижается, сэр, — ответил астронавигатор. — Должна достичь безопасного уровня для сверхсветового двигателя через три минуты тридцать секунд.

— Отлично, — произнес он, довольный тем, что его голос звучит так, как должно. — Инженерный?

— На связи, сэр.

— Передайте управление сверхсветовым компьютеру, — сказал Гленн. — Я запущу программу.

— Хорошо, сэр, — ответил офицер инженерной службы.

Гленн вошел в аудиоконтакт с корабельным компьютером, сожалея о том, что у патрульных кораблей нет Органических Компьютеров, как на больших крейсерах. Вот они‑то действительно разумны. Им не надо объяснять до мелочей что и как делать.

— Компьютер на приеме, сэр, — раздался спокойный механический голос.

— Приготовься к переходу на сверхсветовой двигатель, как только потенциал и близость массы будут в норме.

— Есть, сэр, — ответил электронный компьютер.

— Увеличь псевдо–скорость до максимальной настолько быстро, насколько будет возможно, — он надеялся, что говорит и поступает правильно.

— Астронавигатор даст координаты.

— Ясно, сэр, — ответил компьютер.

Затем, Гленн приказал астронавигатору дать компьютеру необходимые данные и облокотился о спинку кресла, расслабившись насколько это было возможно под грузом ускорения и нервов. “Мой первый дальний вылет, — подумал он, — и такое задание”. Он опять задумался о том, почему Адмирал Оммарт дал именно ему это задание. Конечно, послужной список у него был неплохим. Даже больше того, но это лишь потому, что ему везло. На этот раз удача могла отвернуться от него. Рано или поздно удача от всех отворачивается.

“Нет, — подумал он, — послужной список это не причина. Оммарт выбрал его из‑за того, что он был Кулхевен и “Страж Кулхевена” соответственно. Его отец мог получить такое задание и, не моргнув глазом, спасти Адмирала Мазершеда, да еще перебить дюжину кораблей джиллов при этом, не получив ни царапины. Но Гленн не был похож на своего отца, хотя Адмирал Флота Паоло Оммарт мог и не знать об этом”.

“К черту моего отца! — со злостью подумал Гленн. — К черту Кулхевенов! Зачем я родился в этой семье?”

Затем, он почувствовал, как заработали сверхсветовые двигатели и “Мессала Корвинус” сделал свой первый прыжок через несуществующее пространство и вернулся в нормальное пространство через сто семь километров от своей первоначальной позиции. Затем, еще раз, и еще, и еще, пока прыжки не стали почти непрерывной последовательностью.

— Отключить ядерный двигатель, — произнес его голос, и он был рад, что какая‑то часть его все еще продолжала действовать, как капитан корабля.

Потом он посмотрел на экраны, изображение на которых теперь было синхронизировано с передвижениями корабля и показывало пространство впереди

“Эти звезды, все эти звезды, — подумал он. — Боже, дай мне храбрости”.

44

Абсолом Брейсер стоял на мостике “Йово Джима”, ждал, пока корабль подготовится к бою, глядел на экраны, которые показывали космическое пространство, но думал лишь об одной звезде.

Где‑то там, за двадцать семь световых лет лежал голубой, с белыми пятнами облаков мир. Третья планета рядовой звезды, звезды, которая была лишь немногим ярче, чем рядовые звезды типа “G”. Но все же, это была очень необычная звезда и очень необычная планета вращалась вокруг нее на расстоянии около ста пятидесяти миллионов километров. Это был родной мир. Земля.

В северной части западного полушария лежал континент Северная Америка. Примерно до его половины вдоль западной границы тянулись горы под названием Аппалачи, начинаясь от Калифорнии, кончая страной, которая раньше называлась Пенсильвания на севере. Абсолом Брейсер хорошо помнил эти древние, изъеденные эрозией горы. Век назад он там родился.

Пятнадцать или двадцать стандартных лет прошло с тех пор, как он последний раз бывал там, и ему хотелось вернуться туда еще раз. Он мечтал, что поедет туда, когда вернется на Землю и когда из него снова сделают нормального человека.

Однажды, он покинет больницу на своих собственных ногах из плоти, размахивая двумя нормальными руками, глядя сквозь нормальные человеческие глаза, и никто не поймет, глядя на него, что он однажды был убит джиллами. Он возьмет воздушное такси и оставит позади чистые продезинфицированные больничные палаты и память о том, как угодил сюда, и полетит над зеленым ковром полей и лугов, над горными вершинами вдоль древних индейских троп, где сохранились редкие, тщательно охраняемые пятна лесов, в долину реки Канавха, текущей в сторону Огайо, смеющейся реки, в звоне которой сохранились отголоски ушедших эпох, которые она еще помнила. Он пойдет в долину, где много веков назад находился город Чарльстон, и где теперь в старом огромном кратере, почти уничтоженном дождями и ветром, росли рододендроны, куда люди приходили на охоту и на рыбалку, чтобы побыть в одиночестве наедине с собой и древней Землей, которую сохранила Канавха.