Скорость росла все больше и больше. Позади них оставался шлейф расщепленных атомов — сверхперегретого, сверхионизированного газа Сравнимого лишь с веществом звездных ядер. Вокруг них выросли защитные силовые экраны, эффективно отражая всю электромагнитную энергию за исключением очень узких, постоянно Меняющихся частотных полос, используемых для связи и наблюдения. Энергетические пушки были наготове, то же можно сказать о ядерных и плазменных торпедах. Мужчины и женщины — калеки, которые с трудом передвигались на своих протезах — молились своим богам и мирились со своими товарищами, готовясь умереть достойно.

Большинство офицеров и членов команды на борту “Йово Джима” были одеты в скафандры, но не все, как например Адмирал Брейсер, так как еще никто не придумал скафандр, способный уместить его вместе с металлическим цилиндром, в котором находились его искусственные органы. Но Брейсеру было все равно. Если даже существовал бы такой скафандр, он все равно не надел бы его. теперь он не видел в этом смысла. Если обшивка корабля будет пробита, если в него войдет луч плазменной пушки, плазменная или ядерная торпеда, они все равно умрут, в скафандрах или без них. И если Абсолом Брейсер опять умрет, он надеялся умереть в последний раз. Для одного человека вполне хватит памяти об одной смерти.

“Как дела, Роджер?” — спросил адмирал.

“Лучше, чем я надеялся, сэр, — ответил органический компьютер. — Команда старается изо всех сил”.

“Я знаю. Держи меня в курсе, Роджер. Кстати, ты связан с органическими компьютерами других кораблей?”

“Конечно, сэр”.

“Что они думают по поводу своих кораблей?”

“Они удовлетворены, сэр. В пределах обстоятельств, конечно”.

“Хорошо”.

Один из астронавигаторов следил за цифрами, появляющимися на экране дисплея, которые показывали расстояние между людьми и отрядом джиллов, относительные скорости, массы и подлетное время.

Опять время, время, время. Как мало времени у нас осталось.

— При текущем ускорении, расчетное время контакта составляет 21:41, — сказал астронавигатор.

Только четыре часа.

А Промежуточной нужно больше времени, гораздо больше. Где его взять? Идти по нашему плану или попробовать что‑то еще? Сможем ли мы их заманить с такой легкостью, как рассчитывали? Ведь они поймут, чего мы добиваемся, разве нет? Они не будут делать того, что мы хотим только потому, что мы хотим этого. Но если мы сможем разозлить их…

“Возможно, они останутся на субсветовых, — подумал Брейсер. — Им теперь нет смысла переходить на сверхсветовые двигатели. Они понимают, что могут опрокинуть нас не используя мудреной тактики. А если мы используем сверхсветовые? Это может застать их врасплох. Если подойти к ним, дать залп из всех видов оружия и бросится прочь от Промежуточной. Они могут кинуться за нами. Очень даже возможно”.

“Роджер, что ты думаешь насчет смерти?”

“То же, что и вы, сэр. Я тоже не хочу умирать”.

“…снова…”

“Нет, сэр. Мне нравится быть звездолетом”.

“Я тоже не хочу умирать, Роджер”.

Он помолчал.

“Приготовь сверхсветовой двигатель, Роджер. Извести инженерную”.

“Сверхсветовой, сэр?”

“Да”.

“Могу я спросить почему, сэр?”

“Таково мое решение, Роджер. Я старый человек. Ты не редко говорил мне об этом, — он помолчал немного, — но мы не собираемся бежать, Роджер. Не сейчас, да мне и не хочется убегать. Мы будем сражаться”.

“Сэр, я думаю, что я рад этому. Я имею в виду, что хоть я и не хочу умирать, во мне осталось еще достаточно много человеческого. Мне бы не хотелось убегать от джиллов”.

Брейсер улыбнулся про себя.

“Мы не убежим, Роджер. Во всяком случае недалеко”.

— Капитан Максел, — сказал он вслух.

— Да, сэр? — ответил Максел, глядя на командный пульт, возле которого сидел.

— Подготовьте сверхсветовой двигатель.

— Сэр? — Максел встал на ноги с удивленным выражением на лице.

— Вы слышали, что я сказал, мистер, — твердо сказал Брейсер. — Чтобы через пятнадцать минут он был готов!

— Инженерный, готовьте сверхсветовой, — быстро произнес капитан в микрофон на своем пульте.

— Уже готовим, сэр, — ответил инженерный. — Приказ органического компьютера от имени адмирала.

— Хорошо.

Максел еще не освоился на своей новой должности, чтобы негодовать по поводу того, что Брейсер и Роджер отдавали приказы команде через его голову. Он даже был рад этому. “Но через некоторое время, — думал Брейсер, — из Дана получился бы чертовски хороший капитан. Как бы я желал, чтобы у него было это время”.

— Мисс Цианта, — сказал Брейсер, — свяжите органический компьютер с “Фарсалусом” и “Крегстоуном”, и оставьте этот канал связи открытым только для него.

“Роджер, слушай, передай словами следующую информацию и получи подтверждение, что мы, все три корабля переходим на сверхсветовые двигатели ровно в 15:38:00. Мы направимся прямо на вражеский отряд. Когда мы окажемся достаточно близко, мы сбросим псевдо–скорость, опустим экраны и в течении тридцати секунд дадим залп по врагу из всех видов оружия. Потом мы поднимем экраны и попытаемся улизнуть. “Фарсалус” и “Крегстоун” должны при этом следовать за “Йово Джима” пока не получат другие инструкции. Все ясно?”

“Да, сэр”.

Брейсер не мог смотреть в глаза Эдей Цианты, когда приказал:

— Держите связь.

Четыре часа — как бы не так. Теперь они встретятся с джиллами гораздо раньше. Гораздо раньше, чем считают сами джиллы.

— Инженерный мостику, — раздался голос на командном пульте.

— Максел слушает, говорите.

— Готовы к переходу на сверхсветовые. Планируем переход на 15:38:00.

— Хорошо, — ответил Максел. — До связи.

Затем он повернулся к Брейсеру.

— Что теперь, сэр.

— Подготовьте вооружение. Оружейники должны открыть огонь по моему сигналу. Мы на тридцать секунд сбросим экраны и швырнем в них все, что у нас есть.

— Но, сбрасывать экраны, сэр, это…

— Для максимальной мощности огня, — медленно произнес Брейсер, вспоминая, что случилось, когда он последний раз приказал опустить экраны в боевой ситуации, когда, откуда ни возьмись, возникли из‑под земли ракеты джиллов на планете под названием UR-339–72–1V, как он изо всех сил старался уйти от них и от корабля, который их там оставил, как ему не удалось это и как он умер. — Это стандартная тактика, Капитан Максел. Этому учат в Академии.

— Есть, сэр, — сказал Максел, на лице которого было выражение, значения которого Брейсер не мог понять. Это мог быть страх, надежда, отчаяние или решимость. Но то, что ощущал Максел не имело значения. Он был хорошим офицером и он сделает то, что должен сделать.

Десять минут до включения сверхсветовых двигателей.

— Адмирал, — сказала офицер связи, — “Фарсалус” и “Крегстоун” подтверждают получение вашего приказа и докладывают, что сверхсветовые двигатели подготовлены и будут запущены в 15:38:00, сэр. Они ждут дальнейших приказаний.

— Они получили все необходимые приказания на текущий момент. Скажите им, чтобы они пока просто следовали за нами и делали то, что делаем мы. Затем, они будут сами по себе. Я не могу им ничего говорить больше. Нас могут подслушать.

— Да, сэр.

Пять минут.

— Торпедные люки готовы, — отрапортовал Офицер Оружейного контроля Акин Дарби.

— Держите торпедную плазму до моего сигнала.

— Есть, сэр.

Три минуты.

Человек у дисплея продолжал считывать скорости и расстояния. Джиллы были уже ближе.

— Мисс Цианта, — сказал Брейсер, — свяжите меня с Промежуточной. Быстро.

Несколькими секундами позже на экране появилось изображение Командора Лазина, офицера связи Промежуточной.

— Да, адмирал?

— Мы потеряли картинку с Адрианополиса, — сказал ему Брейсер.

— Сожалею, сэр, временная неисправность. Мы пропускаем энергию через…

— Не надо, — прервал его Брейсер. — Просто скажите, что происходит.

— Сэр, по вашей просьбе, Генерал Гровинский связался с Адмиралом Оммартом и проинформировал его о ситуации здесь, — сказал Лазин. — Он, то есть Адмирал Оммарт, немедленно отправил патрульный корабль в боевое пространство с инструкциями “взять на борт Адмирала Мазершеда с его рапортом и тотчас доставить его в Порт Абель”.