Он торопливо послал на Адрианополис свой первый сверхсветовой зонд, который лишь предупреждал начальство о его приближении, не показывая всех масштабов трагедии.

Теперь он сообщил всю правду. Его псевдоскоростные генераторы исправить было невозможно, и пять кораблей джиллов атаковали его три.

Альбион Мазершед снова боролся за свою жизнь, а может и за миллиарды других. Силовые экраны его кораблей работали на полную мощность, били энергетические пушки, во все стороны летели торпеды и ракеты. И все же, он понимал, что обречен. Три его поврежденных звездолета не только не могли победить, но даже не могли продержаться достаточно долго. Он пошел на компромисс со своей гордостью.

“Пошлите помощь, — просил он Адрианополис и Порт Абель. — Пошлите помощь немедленно!”

42

И они снова стали ждать.

Абсолом Брейсер попросил себе кофе и выпил его. Затем, он выкурил сигарету и опять попросил кофе. Он ждал. Он старался не думать, не надеяться и не бояться.

Главный экран теперь показывал каменистый безжизненный ландшафт Порта Абель, холодный и пустынный, находящийся в миллионах и миллионах километров от Адрианополиса и его теплого солнца. Вдруг вспыхнули яркие огни, которые озарили камни, затем нагрели их до состояния светимости и поднялись вверх. Один раз, затем второй, третий и четвертый. Это поднялись боевые корабли порта Абель.

За кадром раздавался голос. Теперь это был голос не Капитана Фабера, а другого человека. Говорил техник связи первого класса, голос его был хорошо поставлен, мягок и каким‑то неведомым образом вселял надежду.

— …и Линейный Боевой Звездолет “Бенбурб”. Известно, что джиллы находятся сейчас в боевом контакте с Адмиралом Мазершедом, победа кажется…

— Адмирал! — Раздался пронзительный голос астронавигатора Бины О’Гвинн.

— Что случилось? — спросил Брейсер, повернувшись к астронавигатору настолько быстро, насколько позволило ему искусственное тело. Что‑то в голосе астронавигатора наполнило его странными ассоциациями, кошмарным чувством, что когда‑то раньше он уже переживал этот момент.

Веки из пластикожи, покрывавшие глаза астронавигатора были высоко подняты, показывая всю глубину ужаса или страха, которые излучали человеческие глаза в искусственной маске. Других черт не было на этом лице, если его можно было назвать лицом, они были просто глаза были необходимы и достаточны.

Два техника–астронавигатора смотрели на экраны сенсоров и распечатки данных механического компьютера.

— Что это? — спросил Брейсер. — Рапорт!

— Звездолеты, сэр.

— Это корабли с Земли? — спросил кто‑то.

— Тихо! — отрезал Брейсер. — Сколько?

— Шесть, сэр.

— Координаты?

Астронавигатор прочла звездные координаты на экране компьютера.

“Роджер!” — мысленно крикнул Брейсер.

“Я знаю, сэр. Наблюдаю за ними. Не те координаты. Они не с Земли”.

“Тогда откуда же они?”

— Какое до них расстояние? — спросил он вслух.

“22,18 миллионов километров”, — ответил ему Роджер.

— Около 22,18 миллионов километров, — подтвердила Бина О’Гвинн. Они уже двигаются на субсветовых двигателях, но пока достаточно быстро.

— Насколько быстро?

“201 630 километров в секунду”, — ответил Роджер.

“Две трети скорости света”, — подумал Брейсер.

“Подлетное время к Промежуточной Станции, — говорил Роджер, — учитывая вероятное время на торможение, приблизительно 23:17 сегодняшней даты”.

Брейсер непроизвольно свистнул.

— 201 630 километров в секунду, сэр, — говорила офицер астронавигатор. — Они должны…

— Я знаю. Идентификация?

“Неизвестно. Пока далековато”.

— Неизвестно, сэр.

“Возможно неприятель”.

“Возможно! Черт возьми, Роджер, ты бываешь хоть в чем‑нибудь уверен?”

“Предположительно неприятель, сэр”.

— Следите за ними, — сказал он астронавигатору. — Боже, у нас осталось всего одиннадцать часов.

Он взглянул на главный экран, каменные пустыни Порта Абель обрывались на близком горизонте. Высоко над безжизненной равниной светились четыре звездочки звездолетов. Одна за одной они погасли — звездолеты перешли на сверхсветовые двигатели и исчезли из реального мира, чтобы появиться совершенно в другом месте, снова исчезнуть, и так до тех пор, пока они не доберутся до того места, где сражался Адмирал Мазершед.

Изображение неожиданно задрожало, и на экране снова появилось помещение внутри купола станции, с удивленным техником связи, которому очевидно не сказали, что делать дальше. Он постоял немного в растерянности, а потом заявил:

— А теперь мы снова подключаем вас к Адмиралу Оммарту на Адрианополисе.

Экран снова задрожал.

“Так близко, черт возьми, так близко. Не могли они подождать еще несколько часов, еще пару дней. Тогда все уже было бы окончено. Нет, джиллы никогда не поступают так, как ты от них ждешь. Именно поэтому мы здесь и находимся. А ну их к черту, и адмиралов тоже, да и меня самого. Мы уже могли быть дома”.

— Мисс Цианта, проинформируйте Промежуточную и наших компаньонов о замеченных нами гостях. Проинформируйте меня, если у них имеются дополнительные данные.

Затем, он включил микрофон на своем пульте.

— Внимание, всем членам экипажа! Говорит Адмирал. Шесть неизвестных звездолетов приближаются к Промежуточной станции. Полная боевая готовность. Ждите новых инструкций.

“Роджер, что‑нибудь еще?”

“Пока нет, сэр. Они пока слишком далеко, чтобы сказать о них что‑либо с полной определенностью. Мисс О’Гвинн знает о них на меньше, чем я. Мне надо работать, адмирал”.

“Тогда, работай”.

— Соедините меня с капитанами Мидавар и Бугиоли, — закричал Брейсер офицеру связи.

Не успел он произнести эти слова, как на мониторе на командном пульте появились два изображения, разделенные тонкой полосой, напоминающей трещину на зеркале.

— Походе, что мы дождались, — безо всякой преамбулы сказал Брейсер.

— Мы ничего не можем добавить к вашей информации, сэр, — сказала Бугиоли на мостике “Фарсалуса”. — Может, это всё‑таки корабли с, Земли?

— Слишком много и не то направление, — перебил Брейсер.

— Может, другие корабли Лиги, адмирал? — спросила Капитан Мидавар с надеждой в голосе.

— Нам об этом ничего не известно. Будем считать их звездолетами противника.

Некоторое время Брейсер внимательно рассматривал два изображения перед собой. Лену Бугиоли с каменным выражением на лице, тело которой поддерживал металлический цилиндр, и Мидавар, на лице которой не было ничего, даже глаз. “Да, и я не лучше, — подумал Брейсер. — Трое калек, командующих кораблями, команда которых тоже состоит из одних калек. Что мы можем сделать против шести военных кораблей джиллов? Как мы можем помочь промежуточной станции? Кому либо?”

“Не знаю, черт побери! Но мы должны попытаться. Мы… я добивался этого, и, видит Бог, мы сделаем все, что сможем. Если наша судьба — умереть опять, мы лучше прихватим с собой нескольких джиллов”.

— Будем следовать намеченному плану, — наконец, произнес он вслух. — Наша задача: как можно дольше не подпускать их к Промежуточной Станции. Я прослежу затем, чтобы ускорить прохождение рапорта Мазершеда с Адрианополиса на Землю.

“Вот, за что мы сейчас боремся, — сказал он себе, — за рапорт Мазершеда. Если мы сможем удержать джиллов хотя бы до тех пор, пока рапорт будет отослан на Землю. Тогда, возможно, все это не зря. Возможно…”

— А сейчас готовьтесь к сражению. Мы вылетим на встречу с врагом, как только будем готовы. Все. Конец связи.

Капитаны “Фарсалуса” и “Рудофа Крегстоуна”, кивнули, отсалютовали и исчезли с экранов, отключив связь.

— Дайте мне Генерала Гровинского, — сказал Брейсер офицеру связи.

— Он уже на связи, сэр.

— О’кей, соедините нас.

Лицо Гровинского было бледным, глаза широко открыты, на скулах играли желваки. Возраст наваливался на него со скоростью камнепада.

— Адмирал, это джиллы? — спросил он.