- Где вас носит?! - ураган по имени Заринна налетел на графиню иколдуна, горя праведным гневом, и горе было тому, кто осмелитсявстать у него на пути. - Лис говорит, через десять минут отплываем!
- Лис? Какой лис? - отвлеклась от горестный раздумий Айна.
- Капитан наш, - с готовностью затараторила Заринна. - Это егопрозвище. Видела носовую фигуру на корабле? Думаешь, она там простотак стоит? Кстати, говорят, раньше Лис был пиратом, а его корабльназывался "Наглый лис". Но в последние два года он отошел от дел,сделался законопослушным сиднарцем и, дабы не нагонять ужаса наврагов, сменил название своего… хм… судна. А вот носовую фигуруменять не захотел, из-за чего в море нередко случаются недоразумения…
- И откуда ты все это разузнала? - прищурился маг. - Нас рядом небыло всего-то несколько минут, а у тебя уже информации, как у целогоотряда королевских шпионов!
Заринна лукаво улыбнулась.
- Так ведь я тоже в какой-то степени лиса, не смотрите, что цветомне вышла. Мне положено все разнюхивать…
По сравнению с предыдущими днями, когда путники без устали шлипешком, летели на спинах Беркутов, искали место для ночлега и еду,спали на земле, изнывали от жары под палящими солнечными лучами имокли под проливным дождем, плавание на "Бешеном кальмаре" сталоприятным отдыхом. У скитальцев появилась возможность остановиться,оглянуться назад или попытаться заглянуть вперед, приподняв краешекзавесы неизвестности, и хорошенько поразмышлять над увиденным.
Маржана целыми днями стояла на палубе и часами задумчиво смотрелана бескрайнюю водную гладь, обманчиво спокойную, но на самом делеменяющуюся с каждой секундой, жадно дышала соленым дурманящимвоздухом. Море… Оно очаровало ее с первой секунды, опьянило и несобиралось отпускать из своего плена с солоноватым привкусом.
Брат хайяри красотой водной стихии не проникся, его куда большезанимали рассказы Ытыриэля о пиратских буднях. Погони, захват чужихкораблей, сражения - словом, романтика! Мальчишка был покорен!Втайне от всех он решил, что если не сможет стать колдуном, тонепременно подастся в пираты. Тайна тайной, но Дарилен сразуразобрался что к чему. Разубеждать мальчишку Наставник не стал. Он исам, помнится, мечтал когда-то о вольной жизни благородногоразбойника, борца с несправедливостью. Пока не понял, что его жизньвовсе не меч и разбойничья вольница, а магия и общество упырей,чудожориц и прочих милых зверушек.
Кисс от скуки временами забирался в трюм и там лениво гонялкорабельных крыс. Фтайка за теми же крысами носилась весело, сгромким лаем, сшибая двуногих, не вовремя оказавшихся на ее пути,стуча когтями по дощатому настилу и от избытка чувств периодическиподпрыгивая с грацией пьяного бегемота. Псинке было весело. Еехозяйке - тревожно. Заринна и сама не могла объяснить причинусмутного беспокойства, терзавшего ее в последние дни и усилившегосяс началом плавания. Магичка не стала рассказывать о своембеспокойстве Дару, привычно списывая все на нервное напряжение исобственную мнительность, хотя и чувствовала: это неспроста. Что-тообязательно должно произойти. Вот только что?
Новизну впечатлений несколько омрачала и обнаружившаяся у Айныморская болезнь. Бледная до зелени графиня полулежала прямо надосках палубы недалеко от борта, старалась не шевелиться и даже глазне открывала без крайней необходимости. Дар сидел рядом с графиней,стараясь облегчить ее страдания, но заклинания, помогающего отморской болезни, он не знал, собственное упорно не изобреталось, даи испытывать на Айне получающееся невесть что маг опасался.
Болезнь графини прошла сама собой на третий день пути, будто ее ине было, но за оставшееся время плавания симпатией к морской стихииАйна так и не прониклась.
Пассажиров как мог развлекал капитан. Помимо баек о своемпиратском прошлом он, после долгих уговоров, поведал и о своей семье.
Заринна, гадая о происхождении капитана, билась об заклад, чтоматерью Лиса была эльфийка. В ответ на недоуменные вопросы друзейона заявляла:
- Эльфийка еще может полюбить тролля, но эльф тролльку - нет. Уэльфов и троллей разные понятия о красоте, а мужчины любят глазами,к какому бы племени ни принадлежали.
Магичка, к ее безмерному удивлению, оказалась не права. Как-то разза обедом капитан рассказал о том, как его папа-эльф, будучи ужевзрослым, более того - имея жену, двоих детей и репутацию примерногосемьянина, влюбился в тролльку, ушел из семьи и женился на своейдаме сердца. Заринна не скоро смогла оправиться от столь сильногоморального потрясения.
Тогда же приятели узнали и об истинном возрасте Лиса.
- Мои родители встретились сто двадцать три года назад, - гордорассказывал он. - А через три года родился я…
Айна, которая к тому времени уже излечилась от своей хворобы и судовольствием участвовала в беседах, при этих словах поперхнулась изакашлялась.
- Так тебе сто двадцать лет?! - надо же, а на вид Ытыриэлю было небольше тридцати с хвостиком…
- Будет через месяц, - невозмутимо уточнил капитан. - Да-да, я ещетак молод!..
Откровенность капитана располагала к ответной разговорчивости.Пассажиры и сами не заметили, как выложили о себе все, что могли.
Даже Маржана, не склонная к откровенничанью с малознакомымилюдьми, поделилась с Лисом своей заветной мечтой - открыть трактир.И непременно - лучший в округе!
- Трактир - это хорошо, - со знанием дела кивнул полутролль. - Моидядья по отцовской линии держат в столице таверну, "У трех эльфов"называется. Хочешь, дам тебе рекомендацию? Будут трудности - онипомогут.
- Эльфы? - вновь удивленно распахнула глаза графиня. Беседы скапитаном удивительно способствовали расширению ее кругозора. Обэльфах Айна знала лишь понаслышке, считая их существами возвышеннымии далекими от забот суетного мира. - Но разве эльфы содержат трактиры?
- Ну, эльфы ведь тоже что-то едят, - пожал плечами капитан. -Правда, от чужеземной кухни они зачастую носы воротят, вот и нашливыход из положения, устраивающий все заинтересованные стороны.
В общем, время на "Бешеном кальмаре" летело легко и приятно. Дажевраги никак не давали о себе знать. Казалось, хайяры и их спутникисмогли наконец оторваться от преследователей. Увы, как вскоревыяснилось - лишь казалось.
Главной проблемой на "Бешеном кальмаре" была нехватка места длясна. Вернее, это было бы главной проблемой, если бы пассажирыЫтыриэля были изнеженными столичными жителями, не мыслящими жизнибез отдельных спален с мягкими уютными кроватями. Путники, большемесяца проведшие в походах с эпизодическими ночевками на постоялыхдворах, как правило, кишащих клопами, тараканами, мышами и прочейживностью, изнеженными не были. И не считали зазорным спать в однойкомнатушке со всей командой корабля, включая капитана (правда, дамампосле долгих жарких споров выделили отдельный закуток, после чегоСветомир проникся к ним черной завистью), в гамаках, для пущейэкономии драгоценного пространства навешанных в несколько ярусов. Вовсяком случае, большая часть компании не роптала и была рада и этому.
Спалось же пассажирам по-разному.
Вотий, как и полагается мальчишке в десять лет, день-деньскойлазающему по кораблю, спал, что называется, без задних ног. И безпередних тоже. Разбудить его можно было разве что колокольным звономпрямо над ухом.
Светомир, как правило, долго ворочался, в безнадежных попыткахустроиться поудобнее в раскачивающемся гамаке, слушая храп матросови проклиная злую судьбину, забросившую его на это плавающее корыто.Впрочем, рыцарю вообще было трудно угодить. Не вызывали у негонареканий лишь апартаменты столичных особняков, все прочее, поглубокому рыцарскому убеждению, категорически не соответствовала егоаристократической натуре.
Дарилен, так и не научившийся засыпать раньше полуночи, подолгустоял на носу корабля, вглядываясь в темноту, считая звезды илизадумчиво созерцая маслянисто блестящую в лунном свете воду. Иногдаколдуну казалось, что деревянный лис косится в его сторонубесцветными глазами с давно стершимися зрачками или поеживается подрезкими порывами ветра. Тогда колдун в сотый раз проверял носовуюфигуру на предмет наличия в деревянной оболочке какого-никакогосознания, в сто первый раз убеждался в том, что лис перед ним -всего лишь кусок дерева, и после этого решал, что пора идти спать.