Чуть более оригинально, чем «Фалко» — «Сокол». Поэтический народ!

— Мне не до шуток, — вздохнул Билл. — Предстоит на нем летать. Личное указание

Штюльпнагеля.

— Ну, полетай, полетай, — сказал Горыныч. — Дело хорошее. Видишь ли, Билл,

дружище, гражданская война в Испании научила весь цивилизованный мир, что

стратегические бомбардировки — это очень эффективно. Бесчеловечно — да, но

чертовски эффективно. Поэтому фирма «Фиат» очень быстро, уже в тридцать шестом,

начала работу над средним бомбардировщиком с высокой скоростью и прочной

конструкцией. Таковы, во всяком случае, были их намерения.

— И получилось? — осведомился Билл Хопкинс.

— Не слышу в твоем тоне энтузиазма, — укорил его дракон. — В какой-то мере

получилось... Главный фиатовский конструктор по имени Челестино Розателли создал

свою «Чиконью» в рекордные сроки. Кстати, B.R. в названии самолета как раз и означает

«Bombardamento Rosatelli» — «бомбардировщик Розателли». У этого самолета имелась

основа: по большому счету, Розателли переделал свой же транспортный самолет,

выпущенный фирмой в прошлом году. И уже в феврале тридцать шестого прототип

поднялся в воздух. Затем его перегнали в испытательный центр в Гвидонии, а в сентябре

того же года начали серийное производство.

— Быстро, — вставил Хопкинс. — Это-то и настораживает.

— У «Фиата» была тайная цель — заменить своими бомбардировщиками знаменитые

«Савойи» S.M.79.

— Но это же совершенно разные машины! — воскликнул Хопкинс. — S.M.79 —

трехмоторный, неубиваемый монстр, способный уйти на одном моторе, даже если его

искусали со всех сторон и вывели из строя на девяносто процентов. А «Чиконья» —

двухмоторный...

— И тоже достаточно неубиваемый, — подхватил дракон. — Ты хорошенько его

рассмотрел? Низкоплан металлической конструкции, немного полотняной обшивки... На

первых сериях дюралевое покрытие занимало около пятидесяти квадратных метров, а

почти четырнадцать было полотняным. Потом дюрали добавили, стало свыше семидесяти

квадратных метров. Но от полотна до конца не отказались. Вообще Розателли не строил

иллюзий касательно возможностей итальянской промышленности, поэтому его самолет

технологически довольно консервативен. Сложных штампованных и литых узлов нет, нет

и несущей металлической обшивки. — Дракон шевельнул крыльями, подняв ветер. —

Фюзеляж имел каркас, сваренный из стальных труб. Внешне машина угловатая и даже

немного похожая на французские, то есть, назовем вещи своими именами, отчасти

уродливая.

— О чем я и говорю, — горестно вздохнул Билл Хопкинс.

— Да ладно тебе! — перебил дракон. — Это же итальянская машина. У них за каждым

бомбардировщиком стоял, во-первых, коммерческий пассажирский самолет, а во-вторых,

— гоночный, приспособленный для рекордов. Как они сочетали все три идеи — я не

очень понимаю. Но им это удавалось.

— Поэтому и машины у них были не очень, — сказал Билл Хопкинс.

— Ты чертовски несправедлив, интересные машины! — горячо возразил дракон и даже

выдохнул немного пламени — для убедительности. — В них можно было много чего

понапихать: пассажиров, бомбы, дополнительные бензобаки.

— И пулеметы, — криво улыбнулся Билл Хопкинс.

— Без пулеметов никуда, — подтвердил дракон. — Две задние пулеметные точки, обе

убираемые. Имелся носовой пулеметик калибром 7,69 миллиметров. И наконец четвертый

— в нижней люковой установке, которую именовали «челюсть»: в боевом положении

«челюсть» опускалась на шарнирах и открывала пулемет.

— А бомбы? — поинтересовался Билл Хопкинс.

— Вижу, постепенно самолет становится тебе не безразличен, — ухмыльнулся дракон. —

Тысяча шестьсот килограммов бомб в разных комбинациях. Подвешивались

горизонтально и сбрасывались с помощью пневмомеханизма. Имелись бомбоприцел,

довольно примитивный, передатчик, приемник и радиокомпас с указателем курса. Экипаж

— пять человек: пилот, бомбардир, штурман-бортрадист-второй пилот, два стрелка.

Бомбардир сидел впереди и вел огонь из переднего пулемета, ну и сбрасывал бомбы.

— Двигатель, конечно, «Фиат», — Хопкинс заговорил о том, что было ему ближе всего.

— Ну а ты как думал? «Мерседес-бенц», что ли? Конечно, «Фиат», — дракон коротко

засмеялся. — Восемнадцатицилиндровые радиальные Fiat A.80 воздушного охлаждения

— тысяча лошадиных сил. В июне тридцать седьмого один самолет «Чиконья» был

нарочно доставлен в Бенгази, а еще две — в Кастельбенито в Триполи. Чтобы

посмотреть, как этот самолет покажет себя в тропических условиях.

— Ну и как? — спросил Хопкинс. — Почему-то у меня плохие предчувствия.

— И правильно, что плохие, — кивнул Горыныч. — Радиальные двигатели начали

отказывать. Жара, пыль. Их пытались доработать для эксплуатации в условиях пустыни,

но ничего не получилось.

— И что? — насторожился Хопкинс.

— Не переживай, — сказал Горыныч. — Тебе же не придется летать в пустыне! Самолет

быстрый для своего времени — до четырехсот километров в час. Кстати, парочка B.R.20

была специально подготовлена для спортивных состязаний в августе тридцать седьмого.

Вместе с «Савойями» их выставили на знаменитую гонку Истр — Дамаск — Париж. Без

вооружения, что облегчило самолеты и позволило взять больше топлива. Кстати,

переделали нос — чтобы обеспечить лучшую аэродинамику. Первый экипаж гонщиков —

подполковник Роланди, подполковник Бонини и ассистент Росси; второй экипаж —

подполковник Гаэта, подполковник Квеста, лейтенант Цоппи и сержант Бордони. В

первом экипаже трое, во втором четверо — не знаю, почему.

— Интересно, что несмотря на мирную цель — участие в гонках — самолеты оставались

военными, — заметил Билл Хопкинс.

— Можешь считать это еще одной приметой «универсальности» итальянцев, — отозвался

Горыныч. — Кстати, на гонке они себя не проявили: в Дамаск прибыли шестым и

седьмым номерами, после чего их моторы вышли из строя. В Париж «Чиконьи» уже не

полетели... Имелся еще один сугубо мирный вариант самолета — B.R.20L. Его выпустили

в тридцать девятом в единственном экземпляре. У него даже было личное имя — «Санто

Франческо». В марте того же года он совершил беспосадочный перелет из Гвидонии в

Аддис-Абебу. Это четыре с половиной тысячи километров. Доставил матрицы двух

ежедневных газет.

— И долго летел?

— Одиннадцать с половиной часов. Но, в общем, это так — штрих к портрету самолета,

— добавил дракон, — потому что «Санто Франческо» был единственным в своем роде. В

Испании с лета тридцать седьмого летали шесть B.R.20, так сказать, обычного типа. По-

настоящему они начали боевую работу с двадцать шестого ноября — летали с аэродрома

Тудела бомбить республиканские цели. Причем летали они обычно без истребительного

эскорта. На высоте четыре тысячи метров советские И-15 угрозы для них не представляли.

В апреле тридцать восьмого эти же самолеты действовали на фронте в районе Эбро. В

июле их впервые использовали для фоторазведки.

— Удачно? — спросил Хопкинс.

— Да, — кивнул дракон. — Снимки оказались четкими. В общем, самолет показал себя и

скоростным, и прочным. Во время базирования на аэродроме Тудела потеряли только

одну машину, и ту во время аварии на взлете. В июле тридцать восьмого прибыло еще

семь B.R.20. Итальянцы свой самолет любили. Хотя на вибрацию экипажи жаловались —

она здорово выматывала на дальних полетах. При полной боевой нагрузке самолет

разбегался долго, высоту набирал медленно. Рыскал на взлете и посадке. Но вообще

B.R.20 им нравился: позволял точно бомбить благодаря горизонтальной подвеске бомб,