- А ведь он прав, - невесело отозвался король, но Вейнар тут же вступил в словесную перепалку с господином Карьером:
- Мне доподлинно известно, что прошло уже не менее трех недель с того момента, как девчонку украли. Вы и вправду считаете, что она до сих пор жива? Если бы вампиры похитили ее с какой-либо определенной целью, я вас уверяю, что результаты их действий стали бы наверняка заметными для нас всех. Роттогор же молчалив, как и последние два века, и, к счастью, империя не намеревается расширяться, насколько я могу судить, опираясь на аналитические рассуждения! Что может быть легче – объявить войну? Однако вы не забывайте, что мы будем воевать не против людей. Сражаться придется против инфернальных тварей, которых сложно убить! Они долгоживущие, и на то, чтобы перебить всех, кто участвовал в конфликте, придется потратить силы не одного поколения. Так стоит ли класть на жертвенный алтарь души сотен тысяч неповинных ардарийцев, чтобы одолеть тысяч пять населения Роттогора и отомстить за вашу мисс Моруэлл? Это просто невыносимо смешно!
- Да, Вейнар, ты как всегда прав, – кивнул Деалир. Такая странная позиция монарха смущала и ввергала в недоумение представителей Морвея.
- Тогда я ходатайствую о том, чтобы господина Манрике отдали под высший суд Объединенных земель! Он должен ответить за свой поступок.
- Господин Манрике находится под личной протекцией императора. Мы не имеем права предъявлять ему обвинения. Ко всему прочему, он является одним из пяти генералов государства. Он абсолютно неприкосновенен.
Николас ощутил, как волна злобы захлестнула его. Он стоял, крепко сжав руки в кулаки, однако он не мог ничего предпринять. Его неимоверно бесила собственная беспомощность. Его разъяряло присутствие советника и эффект отсутствия короля в зале.
- На этом, полагаю, все ваши предложения закончены? – якобы заботливо поинтересовался Вейнар. – Мы благодарны вам за то, что вы поставили Его высочество в известность о произошедшем инциденте. К сожалению, нашего авторитета недостаточно, чтобы противостоять могуществу Роттогора. На этом спешу откланяться.
Развернувшись на каблуках, советник торопливо покинул зал.
Деалир же, сидя на престоле, пожал плечами и улыбнулся, словно бы извиняясь:
- Простите, ничем не можем помочь. Всех благ.
Николас серьезно расстроился. Взглянув на гобелен над троном, мужчина почувствовал приступ отвращения к увиденному. На гобелене разместилось изображение государственного герба Ардарии. На зеленом сукне был изображен меч, позади которого имелись крылья, а спереди он был закрыт щитом. То, что Николас прочел ниже, разбило его представление о чести правителя.
Там, сияя золотой гладью, резал взор девиз королевства: «Единство доказано».
В то время, как несчастный Николас страдал по своим разбитым убеждениям и верованиям, Разиэль не находил себе места. Он ждал прибытия Максвелла, который должен был рассказать ему о том, что стало известно о двух девушках. Его не прельщал тот факт, что вместо государственных дел его мысли заполонила навязчивая идея о воинах-валькириях…
- Милорд, позвольте? – робко заглянув из-за приоткрытой двери, улыбнулся парень. Под сводами высоких потолков растаял голос Максвелла.
«Да, ему стоит поучиться наглости у Гаэля», - скучая, подумал Разиэль, видя, как «вассал его вассала» крадущейся походкой подбирается к трону.
- До меня дошла информация, что руководство Университета сегодня же отправилось в столицу Ардарии для обсуждения сложившейся ситуации с королем.
- Ситуации? Как мягко сказано! – саркастически хмыкнул Разиэль. – Сегодня я отдал распоряжение об окончательном разрушении действия купола. Пусть король Ардарии воспринимает это не как «ситуацию», а как наш триумф!
Неожиданно он примолк и внимательно взглянул на младшего вампира.
- А ведь на самом деле, мы еще не так велики, как могли бы быть. Пророчество свершено лишь наполовину. В Ардарии будет сложно находиться долго в светлое время суток. Как и в Эсгаре. Мы абсолютно свободны лишь на своей территории.
- К зоне безопасного нахождения прибавились Темная Долина, Ущелье Одр и Пустоши, что на восток от нас, - заметил Максвелл, стоя у стола с картой окрестностей Сиранского моря.
Разиэль встал, приблизился к столу и опустил взор на пожелтевшую от времени карту. Он несколько раз кивнул, соглашаясь с тем, что ему говорил Макс.
- Я серьезно опасаюсь последствий этого визита… Если Ардария и решится на войну, не взяв во внимание мою угрозу, маги с легкостью нас одолеют.
- Но почему? – удивленно воскликнул Максвелл. Увидев недоумевающий взор правителя, вампир быстро стушевался.
Заложив руки за спину, Разиэль, конечно, упрекнул пытливого молодого человека в его любознательности, однако решил все же посвятить его в свои рассуждения. Полагаться было не на кого – все его генералы занимались воспитанием воинов, а владыка прекрасно знал, что новообращенные – непредсказуемые существа. Стоит их оставить без внимания хоть на четверть часа, они успеют поднять бунт и устроить восстание. Якобы все еще бушующая человеческая кровь и сложный нрав не давали новорожденным вампирам всецело отдаться тренировкам. Таким образом, звать на совет генералов Разиэль не мог. Наведаться лично к каждому, и четыре раза подряд изложить суть одной и той же ситуации было для Разиэля категорически неприемлемым вариантом. Такое любезное и заискивающее отношение к своим же подчиненным расценивалось старшим вампиром как моветон.
Тренировки подобного рода не проводились лишь в одном клане по причине отсутствия на территории Даргота Гаэля. В то время как остальные генералы набирали в свои ряды свежие силы, клан господина Манрике пребывал в застое. Несмотря на то, что Максвелл неплохо справлялся с поставленной задачей – регулированием всех территориальных и административных вопросов города – ему все равно недоставало тех качеств, которые были присущи его повелителю.
Вот так и вышло, что Максвелл оказался единственным более или менее подходящим лицом, внушающим доверие, для того, чтобы правитель смог без опаски поделиться своими суждениями.
Многие факторы указывали на то, что решение, которое зрело у Разиэля, являлось весьма правильным. Маги обладали преимуществом – у них был Хаос, силу которого они могли распечатать в любую секунду. Даже несмотря на то, что у вампиров имелась своя часть договора со скрижалями, предприимчивые ардарийцы легко нашли бы способ их заменить. Тогда переподчинить Хаос не стоило бы никаких усилий.
- Как ты думаешь, сколько будет стоить подкупить ардарийского посла? – коварно ухмыльнувшись, спросил Разиэль. Максвелл пожал плечами.
- Разве нельзя его заставить действовать на нас? - предположил он, намекая на излюбленный способ введения жертвы в транс.
- Конечно можно! Но когда действие гипноза закончится, мы заставим его забыть о случившемся. А если так будет, несчастный посол будет страдать от ощущения того, будто что-то в его жизни прошло мимо него. Конечно же, он захочет разобраться, что к чему, и рано или поздно гениальные маги придут к выводу, что в его голове изменили воспоминания. Так будет только хуже.
Мужчина велел слуге, который все это время безмолвно стоял у двери, отправиться в казну и принести оттуда некий ларь. Максвеллу стало даже интересно, что может быть в нем помимо денег. Разиэль был не настолько предсказуемым, чтобы предложить всего лишь подкупить посла.
И Макс оказался прав.
- Разыщи посла и вручи ему этот ларец. Если откажется, передай ему и этот мешок. Скажи, что если вдруг ему захочется спасти себе жизнь, он может смело обращаться в Роттогорский замок. Ныне ты свободен. Отправляйся в путь.
Едва Максвелл собрался уйти, Разиэль неожиданно окликнул его и спросил, что он знает о судьбе «девушки из пророчества». Вампир ответил наиболее правдоподобным тоном, что ему ничего не известно о ней с тех пор, как ее увез господин Линнхольм. Тогда Разиэль поведал, что карета Марка неожиданно вышла из строя, и хитрая девица воспользовалась этим обстоятельством.