- О, прекрасная Амия! Ваша жертва никогда не будет забыта, - прошептал ректор. – Рано или поздно кто-либо из ваших предков или потомков должен был выполнить это важное предназначение. Благодарю вас.

  Миссия хранителя заключалась в том, чтобы стать сосудом для умертвляющих сосредоточений ядовитых энергий, отсчитывающих свое существование еще со времен Каина. Именно он ценой собственной мощи создал эти опасные шары, охранявшие врата к Хаосу, а первой печатью, снимавшей столь сильное проклятие, было прекрасное кольцо, ныне безжизненно потухшее на хрупком пальце Амии. Под ее кожей лениво плыли разноцветные искры, постепенно утрачивающие свою яркость.

  Прощание с преподавателем было скупым и очень быстрым. Едва только условности закончились, Гаэлю был дан знак, чтобы он приступал ко второй части ритуала. Он приложил к ледяной поверхности кованных ворот несколько страниц фолианта; то же проделала и госпожа Никитэль. Последним на вратах появился злополучный свиток с печатью.

  Алый сургуч мгновенно расплавился. Его потеки почернели от температуры и вспузырились. Страницы с заклинаниями и запечатывающими сакральными словами озарились вспышками пронизывающего яркого света, а после огонь объял легкие, трепещущие на неосязаемом ветре, пергаменты.

  Так начался истинный хаос.

 Тяжелые врата с дьявольским скрипом распахнулись. Из зияющего мрака пещеры за ними повеяло ледяным дыханием порождения отнюдь не высших сил.

 - Как же долго я ждал глотка свежего воздуха! Как жаждал услышать биение живых сердец! – утробный, пробуждающий первобытный страх в душах людей, голос донесся откуда-то из глубин пещеры. Разиэль и бровью не повел, а вот его подчиненные, Торвальд и Гаэль впервые за долгие годы ощутили на своих спинах отвратительное прикосновение постыдного трепета пред могущественным и непредсказуемым противником.

- Не думал, что все будет так, - подал голос ошеломленный Карьер.

- Господа, вам придется пойти вместе с нами, - предупреждающим тоном сказал Разиэль. – Без ваших сил нам не одолеть его.

 Аластор тут же кивнул, а вот два остальных преподавателя выразили на своих лицах крайнюю степень сомнения. Однако отступать назад было поздно. Не взирая на собственные желания, Ирен и Николас приблизились к Аластору, выказав таким образом свою готовность. Но мужчина решительно остановил миссис Никитэль, сказав, что ее помощь потребуется после их возвращения.

  Гаэль огляделся. Марк, трусость которого в очередной раз взяла верх над его благородным происхождением, отныне не являлся участником процесса. Как обычно, всю инициативу пришлось брать в руки господину Манрике, потому что он осознавал, какие надежды возлагались на него. Если придется погибнуть здесь и сейчас за своего господина, никто это лучше его не сделает. Определенно, это не роль Марка.

- Приготовьтесь к тому, что в ближайшие дни будет твориться истинный кошмар. Закрой за нами дверь. Как только погода придет в себя, ты выпустишь нас, - давая указания Торвальду, неожиданно осознавшему, что он окажется вне кошмара, мерно говорил Разиэль. – Эта борьба будет ожесточенной, я чувствую.

 Дверь за их спинами захлопнулась. В пещеру вошли четверо.

 - Я вообще ничего не вижу, - сказал Гаэль. В его голосе чувствовался страх.

 - Так же, как и мы, - хмыкнул Разиэль. Попытка Аластора материализовать в руках пульсар для освещения, не увенчалась успехом – мрак поглощал любые источники света.

- Полагаю, ему будет интересно увидеться со мной, прежде чем уничтожить, - сказал Разиэль, понизив тон. Внезапно по левую сторону от них вспыхнул свет. Ослепив их на некоторые доли секунды, он стал призывно мигать, словно маяк, ведущий корабли.

 - Мы идем. Не переживай! – крикнул Николас. В этот же миг земля под их ногами затряслась.

 - Видимо, он действительно жаждет встречи с вами, господин, - сглотнув, сказал Гаэль.

 Они шли некоторое время, представившееся им вечностью. Казалось, что они ни на йоту не приблизились к источнику света. Но как только эта мысль возникла у кого-то из вампиров в голове, подул сильный ветер, и идти стало очень тяжело. Так или иначе, они продолжали двигаться навстречу Хаосу, который раз за разом выкидывал им новые препятствия – неожиданно перед мужчинами вырастали сталактиты, образовывались озера и болота. Гаэль никак не мог поверить, что это помещение – всего лишь один из подвалов Университета. Но так как Хаос был способен на все, сила его иллюзии была безграничной.

 - Неужели я дождался? – прогремел грозный голос откуда-то сверху, когда воители оказались в лабиринте, выхода из которого они не могли найти. – Прошло столько лет с тех пор, как Каин лишил меня могущества!

 - Оно тебе ни к чему.

 Аластор и Николас слушали это и поражались. Они оба не видели Хаос, но при этом никто из них не подумал бы, что он умеет говорить.

 - Видимо, эти двое будут принесены мне в жертву? – Голос расхохотался.

 - Не дождешься. Лучше покажись нам.

 - Как скажешь, наследник трона!

Лабиринт, окружавший вампиров, мигом исчез. Комнату залил мягкий свет. Их взору предстал Хаос – он был высоким, даже слишком, раз почти доставал до трехметровых сводов пещеры. Его лица не было видно, так как голову покрывал капюшон. Длинные, неестественно сильные руки, обтянутые грубой тканью, были скованы железными обручами на предплечьях и запястьях. Широкий, прочный на вид, ошейник болтался на тонкой и длинной шее существа. Лохмотья, в которые был облачен Хаос, пылали холодным огнем. Таким был он – творение, созданное Каином, оправдывало свое предназначение. Хаос рассчитывал на освобождение, и оно должно было быть обретено ценой погибели пришедших.

 В его руках была раскрытая книга, в которую он изредка заглядывал. Аластор знал, что благодаря ней демон вызывал на землю различные катаклизмы. Так же мужчина был твердо уверен в том, что он не позволит Хаосу воспользоваться ей.

 - Приступим, - громовой голос снова пронесся над их головами. Предстояла великая битва. Освободители воинственно сжали кулаки и приготовились к наихудшему.

И вот стоишь ты пред вратами… Точка.

Ты все узнал,  едва в огне сгорела строчка.

Но знай, что стоя у последнего порога,

Вдали увидишь только новую дорогу…

Ужасная погода бушевала всю прошедшую неделю, и только минувшим днем чистое небо обрадовало своим видом жителей Морвея. Николас, измученно глядя в окно, с ужасом вспоминал те несколько дней, в течение которых им пришлось бороться с, казалось, непобедимой силой.

  Исход битвы был предрешен. Хаос оказался бессильным против древнейших знаний вампиров и сильной магии преподавателей Университета. Однако его непредсказуемые возможности раз за разом ставили мужчин в тупик. К счастью, пострадавших не было, но силы их были на пределе. Когда их миссия уже практически подошла к концу, это существо громко проревело и рассыпалось на осколки, будто оно всегда было мраморной статуей. Пройдясь по обломкам камней, господин Разиэль поднял с пола некий кристалл, который был не слишком большого размера, и сказал, что это «сердце Хаоса». Этот кристалл служил существу действительно неким подобием сердца, так как в нем была заключена вся его мощь. Разиэль сказал, что теперь он спрячет этот артефакт в недоступном месте, и только император будет знать, где он будет храниться. Разиэль серьезно опасается, что его могут вновь использовать не по назначению.

  Сегодня двумя часами ранее Николасу наконец удалось переговорить с леди Моруэлл. Она пришла сама, покорно склонив голову и признаваясь, что она готова выслушать от старшего преподавателя любой приговор. Однако он, не сдержав наплыва накипевших чувств, радостно обнял девушку. Потом последовали шаблонные нравоучения, которые не пришлись девушке по вкусу. Так или иначе, с этим инцидентом было покончено. Николас, тем не менее, предостерег Эстер, что какой-либо серьезной провинности он дожидаться не будет, дабы спровадить ее из Университета. Достаточно было лишь неосторожного шага в сторону с истинного пути.