- Думаю, если она до сих пор жива, я пожалую ей титул, - ухмыльнувшись, сказал император. – Еще никогда не видел подобного стремления к жизни.

Молодой парень с целеустремленным видом поправлял сбрую на своем вороном коне. Внимательно рассматривая узду, парень что-то бормотал себе под нос и сокрушенно качал головой. Кажется, у него были проблемы.

 - Как это вообще могло произойти? – удивлялся молодой человек, обнаруживая все новые и новые сюрпризы – и седло перекошено, и бразды перетертые.

 - Вам помочь?

 Голос прозвучал прямо над самым ухом у ардарийского посла. Он вздрогнул от неожиданности – дорога от Фортана до Морвея по обыкновению была пустой в это время, и вдруг на ней возник какой-то всадник, к тому же предлагающий помощь.

 - Да, мне бы пришлось кстати ваше содействие, многоуважаемый незнакомец, - слишком вычурно для такого юноши, как он, ответил посол. – У меня возникли проблемы с моим конем.

 - О, это вовсе не проблемы. Обычно они начинаются хуже, а заканчиваются вообще ужасно.

 Максвелл ухмыльнулся одной из своих фирменных улыбок. Посол испуганно попятился назад. Столкнувшись с конем, который мирно ждал, когда ему поправят упряжь, он подпрыгнул и что есть мочи закричал:

 - Вампир!

 - Спасибо, я знаю, - рассмеялся Макс. Он отстегнул от своего скакуна сначала мешок, а затем и ларец. – Мне было велено передать вам вот это.

  Парень протянул послу «подкуп». Скептически взглянув на богато украшенный сундучок с гербовой эмблемой Роттогора – перекрещенные стрелу и меч, под которыми расположился полумесяц, а сверху – монаршая корона, - посол решительно простер руку и отодвинул дар в сторону.

 - Даже не взглянете, что там? – тоном, полным вероломства, поинтересовался Максвелл. Его пальцы ловко провернули небольшой ключик и затем, быстро пробежав ими по кромке, парень откинул крышку. Закатное солнце пронзило лучами и осветило изнутри россыпи рубинов и сапфиров, а под ними заманчиво блеснули золотые монеты.

 - Чт-то вы хотите от меня, чего вы пытаетесь добиться? – облизнув губы, дрожащим голосом спросил юноша. Вид злата и камней заставил его забыть обо всем на свете.

 - Считайте, что сейчас проходите обряд посвящения. Мы хотим, чтобы вы работали и на Ардарию, и на нас заодно.

 - На вампиров? Ни за что! – вспылил юноша, все еще дрожа от страха.

 - Вы сделали свой выбор, молодой человек. Тем самым вы не оставили выбора мне.

 Вампир раскрыл мешок и вытряхнул из него его содержимое. На каменную кладь дороги с громким шипением упала крупная змея. Конь дико заржал и, встав на дыбы, едва не лягнув посла. Парень вовремя отскочил, но он оказался прямо перед аспидом, который незамедлительно ужалил его в ногу. Парень сразу же побледнел – наверняка, не от действия яда, а от глубочайшего испуга и паники. У него затряслись руки, глаза лихорадочно блеснули, а под нижними веками скопились застывшие слезы.

 - За что! За что! – как заведенный повторял парень, растерянно глядя на уже мертвую змею и скачущего прочь коня.

 - Увы, но я не привык работать с людьми, которые не готовы идти на контакт. К тому же, заключение сделок должно быть выгодным для обеих сторон. Мы спасаем вашу жизнь, предоставив противоядие, а вы оказываете нам ряд услуг, которые смогут сравниться в цене с вашей драгоценной жизнью.

  Посол был растерян и напуган, он не понимал того, что пытался добиться от него Максвелл. Он сел на землю, уже горько плача, совсем по-детски утирая распухшие от слез глаза.

  - Господин ждет вас сегодня же в своем замке. Действие яда начнется через час, и он с легкостью убьет вас за три часа. Времени у вас, как видите, не очень много. Поэтому я советую вам отправляться как можно скорее. Вы как раз успеете, если решитесь на визит в Эверналь сейчас же. Ах да, можете воспользоваться моим конем.

 Сказав это, Максвелл обратился в летучих мышей и быстро покинул место происшествия, предоставив парня самому себе.

  Ардарийцы всегда славились своей самоотверженностью и готовностью пожертвовать собой ради высоких идей. Но, как и в любом обществе, время рыцарей и кавалеров чести проходит, а на их место становятся люди с эгоцентричными настроениями. Когда только Ардария основывалась, каждый считал честью умереть за ее свободу. Как говорится, Dulce et decorum est pro patria mori² . Сейчас же, по прошествии двойки-тройки веков,  государство утратило свой патриотизм, потеряло дух сплоченности. «Единство доказано» - девиз, который не оправдывал себя, который так поразил Николаса своей лживостью. Ардарийцы терялись в собственных заботах, забывая о том, что в любой момент их счастье может быть омрачено жестокой и смертоносной войной, за которой будут стоять вампиры.

  К глубочайшему сожалению всех предков, кровью защищавших эти земли, ардарийский посол не пожелал умереть за свое государство. Его не обязывал статус, его не пугала расправа за этот поступок – пожалуй, он даже и не думал о возможных последствиях. Все его мысли были заполонены единственной целью – добраться до Роттогора. Страх смерти толкал лучше любого желания, мыслимого и немыслимого. Парень решительно встал, встряхнул головой, тем самым пытаясь прийти в себя, и с лихвой заскочил на коня. Укус ощутимо жег. До Роттогора было около трех часов езды.

Всем тайнам предначертано раскрыться,

От взгляда цепкого им больше не укрыться.

Но сладкий яд, таящийся в усмешках,

Бежать тебя заставит прочь да в спешке.

Эна опустилась в кресло, устало вздохнув. Окончился еще один насыщенный учебный день. Мало того, что преподаватели выжимали из студентов последние соки, так еще и окружающая обстановка была достаточно напряженной. Вот уже три недели все сокурсницы Эны делали скорбные мины и трагично молчали, если вдруг кто-то из них ненароком упоминал имя мисс Моруэлл. Разговор сразу же уходил в другое русло, но атмосфера натянутости так и оставалась.

  Это сказывалось не только на Эне, но и на остальных девушках. Кира и Айри постоянно обсуждали их страшное путешествие, но так как уши есть даже у стен, информация об этом событии обрастала слухами. Вот уже Наина рассказывала, как случайно услышала разговор их одногруппницы Альны с девушкой с другого факультета – Альна яро уверяла собеседницу, что ее знакомые справились с тремя здоровенными упырями, и почти заколдовали императора Роттогора! Как ни странно, доверчивая девушка принимала слова Альны за чистую монету, и даже несмотря на то, что прошло почти три недели с момента их возвращения в Ардарию, Кира и Айри слыли настоящими героинями.

  Девушка с орехового цвета глазами неподвижно сидела в кресле, глядя на входную дверь. К ней сегодня обещали подселить новую соседку. А это означало то, что именно в этот день ей придется попрощаться со всеми воспоминаниями, которые еще хранили вещи Эстер. Их унесут, а на место всех этих побрякушек, журналов, нескольких платьев, кофточек и брюк будут принесены пожитки новой студентки, которой придется делить комнату с Эной, всё ещё не готовой принять выбор подруги  Неожиданно девушка закрыла лицо руками и расплакалась. Поток обжигающих слез хлынул из глаз. Ей так не хватало тех вечеров, когда они с Эстер могли подолгу болтать ни о чем, тех бессонных ночей, когда Эна волновалась, а ее подруга утешала и пыталась успокоить. В конце концов, ей просто не хватало самой Эстер.

  Плач медленно перерастал в истерику. Прижатая к груди подушка уже медленно трескалась по швам от той силы, с которой Эна ее сжимала. Ей хотелось просто завыть, закричать о несправедливости, посмотреть в глаза Эстер и лично спросить ее, правильно ли она поступила. Кроме слов возмущения, Эна вряд ли могла сказать что-либо иное.