Договоримся следующим образом - я забираю себе голубоглазую брюнетку, а с тебя ожидается профессиональное соблазнение кареглазой шатенки. В ближайшее время я не появлюсь в Ардарии, так как в отсутствие Гаэля мне было получено присмотреть за территорией Даргота. Вот уж не думал, что доживу до момента, когда владения Гаэля перейдут кому-либо из нас, пусть даже во временное распоряжение. Жду от тебя ответа уже с весомыми результатами в общении с леди Гроссо.

До скорой встречи, мой друг!

 Максвелл Галантон

Теперь некоторые догадки Энджела подтвердились – Максвелл тоже заметил, что в ситуации с девушками есть темные пятна. К счастью, это заметил и Разиэль, поэтому действовать можно было открыто, не опасаясь его гнева.

 - Что же, это плевое дельце. Нам не составит труда соблазнить этих строптивых девчонок, - улыбаясь, сам себе сказал Энджел, скручивая письмо обратно в трубочку. – Пожалуй, это самое легкое задание, которое я когда-либо получал за свои семьдесят с лишним лет!

 Спрятав письмо в задний карман джинсов, Энджел задумался над еще одной, не менее приятной новостью – Гаэля посадили в тюрьму! Какое же это было блаженство – осознавать то, что ему сейчас неимоверно плохо. На то она и вампирская тюрьма, чтобы делать больно тем, кто боли не испытывает.

  Энджел снова завалился на кровать – теперь уже он лежал на спине, заложив руки под голову и с блаженным видом созерцая потолок. Некстати ему вспомнилась его прошлая жизнь. Ведь было же там что-то такое, ради чего стоило жить, ради чего ни в коем случае нельзя было становиться подчиненными Гаэля. Прикрыв глаза, Энджел и сам не заметил, как чуждый и непривычный ему сон нахлынул на него с невиданной стремительностью.

«Штат Вайоминг, США. 1938 год. Ранняя весна.

 - Эй, Энджел! Может, ты все-таки соизволишь подойти?

   Парень расстроено посмотрел на свою мать, которая призывно махала ему рукой. Рядом с ней стояла девушка, которая раздражала Энджела больше всех на свете – ее звали Лионель. Это была дочь хорошего друга его матери, и он был помолвлен с ней чуть ли не с рождения. Лионель всегда была странным ребенком, однако довольно милым. Но, повзрослев в условиях вседозволенности, она стала циничной стервой, желающей подмять под себя весь мир. Энджел стал медленно приближаться к стоящим недалеко женщинам. Платье Лионель было выполнено из дорогущей ткани,  расшитой бесчисленным количеством камней. Парень с горечью заметил, что это был один из ее ежедневных нарядов.

 - Привет, дорогой! Как твоя жизнь? – совершенно будничным тоном произнесла Лионель, как только Энджел приблизился к ней. Она лениво протянула ему руку, и парень учтиво поцеловал ее. Девушка показательно достала шелковый платочек, обмахивая им перчатку,  а затем обратилась к его матери:

 - Мадам, могу ли рассчитывать на вашу благосклонность?

 Мать Энджела искренне улыбнулась:

  - Дитя мое! Я ждала этого момента еще тогда, когда вы только играли вместе! Ваша свадьба будет самой потрясающей в мире!

 Энджел от неожиданности отшатнулся назад, как от чумных:

 - Матушка, вы слышите, что говорите?

 - Конечно, милый мой!

 - Я не хочу никакой свадьбы!

 - Но как же? – тут в разговор вмешалась будущая «счастливая невеста». – Ты сам мне предложил связать наши жизни браком? Разве не помнишь?

  Сначала Энджел вполне уверенно все отрицал, однако немного погодя он припомнил прошлую неделю. Она напоила его вином.… А он тогда сболтнул много лишнего… мог и о свадьбе ляпнуть.

  «Дьявольское вино! Чертова свадьба! Лионель! Подлая змея!» - мысли сумасшедшим ураганом кружились в его голове.

 - Ну, так что, мы можем это обсудить? – тихо поинтересовалась мать парня.

 - Пожалуй, мне все сначала нужно обдумать. Если вы захотите найти меня, я буду у Максвелла.

  Парень быстро направился к своему «Форду Т». В то время это была одна из самых дорогих машин. Его автомобиль был довольно быстрым и красивым. Энджел давил на газ изо всех сил, заставляя стрелку перевалить за устрашающую цифру. Под колеса изредка попадались коряги, которые после недавнего ливня теперь валялись на накатанной дороге. Иногда тонкие ветки падали сверху и громко стукались о крышу автомобиля. Благо дело, ехать Энджелу долго не пришлось – дом Макса был в нескольких кварталах от его обители.

 - Макс! Ты не представляешь, какие у меня проблемы! – сказал Энджел, вылезая из машины. Парень, к которому он обратился, отложил в сторону газету, встал с кресла-качалки на крыльце, и пружинящей походкой подошел к другу. Он был одет в коричневый костюм-тройку, волосы были зачесаны на одну сторону, словно у заправского пижона. Максвелл, как говорится, был при всем параде. Хотя повода особого и не было, он так ходил практически всегда. Его друг, в отличие от него, предпочитал свободные брюки из плотной ткани, часто носил их с подтяжками, и удобную, просторную рубашку. Оба парня принадлежали к богатым семьям, известным в своем городе, но если Максвелл соответствовал облику своей семьи, Энджел казался приемышем, взятым откуда-то из трущоб. Нельзя было сказать, что он не умел одеваться соответственно моде, но именно в дни визитов Лионель он старался измазаться сажей, перепачкаться грязью или пылью – чем угодно и как угодно, лишь бы вызывать у девушки отвращение. Ее, к сожалению, ничего не пронимало.

- Дай-ка угадаю…Лионель? – щелкнув пальцами и широко улыбнувшись, сказал Максвелл.

 - В точку!

- Терпеть ее не могу! Вот же несносная девица! – нахмурился парень, глядя на покрасневшего от злости друга. Долго держать горестную мину не вышло – через пару секунд он взорвался хохотом.

 - А мне на ней жениться! Господь Всевышний! Жениться в двадцать лет!

 Макс посмотрел на друга с глубочайшим сочувствием, почти превращающимся в скорбь:

 - Как же плохо, когда  тебя норовят втюхать, как ненужный товар!

 - Ты говоришь, как твой отец! – рассмеялся Энджел. Отец Максвелла был начинающим коммивояжером, и с таким понятием, как «ненужный товар» ему приходилось сталкиваться часто.

 Макс легко стукнул приятеля по плечу. Завязалась вполне дружелюбная потасовка. Эти двое плотно общались еще с детства, так как родители поддерживали хорошие отношения. Максвелл был на год старше, но общались они как погодки – всегда затевали какие-то шалости, за них же поочередно отвечали. Их можно было назвать братьями – настолько близки они были.

 - Ну, все, хватит! – отдышавшись, сказал Макс. – Скажи, что собираешься делать?

 - Не знаю. Я сегодня не хочу возвращаться домой. Послушай, а не сдашь ли ты своему старому другу в аренду подвал на ночь?

 - Почему сразу подвал? У меня есть свободная комната! Оттуда как раз недавно съехал мой братец, и она теперь пустует!

 Дьюи был старшим братом Макса, между ними было четыре года разницы. В отличие от своего младшего брата, он был надеждой родителей, всегда славился своей рассудительностью и взвешенностью всех решений. Но его переезд был, очевидно, решением сумбурным, такого за ним никогда не наблюдалось.

- О, отлично! Я тебе искренне благодарен!

 Они обменялись крепким рукопожатием.

 Уже когда наступила ночь, они наконец-то разошлись по своим комнатам. Макс весь вечер трещал о девчонках, которые купили дом неподалеку. Эти разговоры порядком поднадоели Энджелу, и он погрузился в детальное изучение моделей автомобилей, которые стояли на полке.

  Энджел лег в холодную постель. После того, как уехал Дьюи, эта комната совсем осиротела – голые стены не смотрелись без его наград, а многочисленные полки не были заставлены литературой. Парень пытался уснуть, но сон никак не хотел навещать его. Он ворочался очень долго – до тех пор, когда бодрствование стало уже невмоготу.

  Когда веки вконец отяжелели, Энджел бессильно опустил голову на жесткую подушку. Он продремал буквально четверть часа, как неожиданно почувствовал запах гари. Он моментально проснулся, но встать по каким-то причинам не смог. Казалось, что его пригвоздили к постели. За стеной послышался крик – это кричал Максвелл. Энджел отчаянно старался подняться, но его усилия были тщетны. Все погрузилось в белую пелену дыма, а из соседней комнаты доносилось потрескивание огня. Энджел закричал.