Мне, уж владеть небессильному луком отца Одиссея».

        Кончив, он с плеч молодых пурпуровую мантию сбросил;

        Встал и, с мечом медноострым блестящую перевязь снявши,

120 Жерди в глубоких для каждой особенно вырытых ямках,

        Их по снуру уравняв, утвердил; основанья ж, чтоб прямо

        Все, не шатаясь, стояли, землей отоптал. Все дивились,

        Как он искусно порядок, ему незнакомый, устроил.

        Стал Телемах у порога дверей и, схватив Одиссеев

125 Лук, попытался на нем натянуть тетиву; и погнул он

        Трижды его, но, упорствуя, трижды он вновь разогнулся.

        Им овладеть, нацепив тетиву, уповая, в четвертый

        Раз он готов был с удвоенной силой приняться за дело;

        Но Одиссей по условью кивнул головой; отложивши

130 Труд, обратился к отцу и сказал Телемах богоравный:

        «Горе мне! Видно, я слабым рожден и останусь бессильным

        Вечно; я молод еще и своею рукой не пытался

        Дерзость врага наказать, мне нанесшого злую обиду.

        Ваша теперь череда, женихи, вы сильнее; пусть каждый

135 Лук Одиссеев возьмет и свершить попытается подвиг».

        Так говоря, ненатянутый лук опустил он на землю,

        К гладкой дверной половинке его прислонивши; но рядом

        С ним и стрелу перяную он к ручке замочной приставил.

        Сел он на стул свой потом, к женихам возвратяся беспечно.

140 Тут, обратясь к женихам, Антиной, сын Евпейтов, сказал им:

        «С правой руки подходите один за другим вы, начавши

        С места, откуда вино подносить на пиру начинают».

        Так Антиной предложил, и одобрили все предложенье.

        Первый, поднявшийся с места, пошел Леодей, сын Ейнопов,

145 Жертвогадатель [310]их был он и подле кратеры на самом

        Крае стола за обедом садился. Их буйство противно

        Было ему; и нередко он их порицал, негодуя.

        Первый он должен был взяться за лук роковой, наблюдая

        Очередь. Став у порога дверей, он схватил Одиссеев

150 Лук; но его и погнуть он не мог; от напрасных усилий

        Слабые руки его онемели. Он с горем воскликнул:

        «Нет! Не но силам мне лук Одиссеев; другой попытайся

        Крепость его одолеть; но у многих мужей знаменитых

        Душу и жизнь он возьмет. И, конечно, желаннее встретить

155 Смерть, чем живому скорбеть о утрате того, что так сильно

        Нас привлекало вседневно сюда чародейством надежды.

        Все мы теперь уповаем, во всех нас пылает желанье

        Брак заключить с Пенелопой, женой Одиссея; но каждый,

        Лук испытав Одиссеев и силу над ним утомивши,

160 С горем в душе принужден за другую ахейскую деву

        Свататься будет, подарки свои расточая; она же

        Выберет доброю волей того, кто щедрей и приятней».

        Так говоря, ненатянутый лук опустил он на землю,

        К гладкой дверной половинке его прислонивши; но рядом

165 С ним и стрелу перяную он к ручке замочной приставил.

        Сел он на стул свой потом, к женихам возвратяся беспечно.

        Гневно к нему обратившись, сказал Антиной, сын Евпейтов:

        «Странное слово из уст у тебя, Леодей, излетело,

        Слово печальное, страшное; слышать его мне противно.

170 Душу и жизнь, говоришь ты, у многих людей знаменитых

        Лук Одиссеев возьмет, потому, что его не способен

        Ты натянуть. Но бессильным от матери был благородной

        Ты, без сомненья, рожден, не могучим властителем лука;

        Многие будут в числе женихов, без сомненья, способней

175 Сладить с ним». Кончил. Потом, козовода Меланфия кликнув,

        «Слушай, Меланфий, — сказал, — здесь огонь ты разложишь; к огню же

        Близко поставишь покрытую мягкой овчиной скамейку;

        Жирного сала потом принесешь нам укруг, чтоб могли мы

        Им, на огне здесь его разогревши, помазывать крепкий

180 Лук Одиссеев: тогда он удобней натянут быть может».

        Так он сказал. И Меланфий, огонь разложив превеликий,

        Близко поставил скамейку, покрытую мягкой овчиной;

        Сала принес напоследок укруг; и, растаявши сало,

        Начали мазать им лук женихи; но из них никоторый

185 Лука не мог и немного погнуть — несказанно был туг он;

        Взяться за опыт тогда в свой черед Антиной с Евримахом

        Были должны, меж другими отличные мужеской силой.

        В это мгновение, разом поднявшися, из дома вместе

        Вышли Евмей свинопас и коровник Филойтий; за ними

190 Следуя, залу покинул и царь Одиссей; он, широкий

        Двор перейдя, за ворота двустворные вышел. Позвавши

        Там их обоих, он ласково-сладкую речь обратил к ним:

        «Верные слуги, Евмей и Филойтий, могу ль вам открыться?

        Или мне лучше смолчать? Но меня говорить побуждает

195 Сердце. Ответствуйте: что бы вы сделали, если б внезапно,

        Демоном вдруг приведенный каким, Одиссей, господин ваш,

        Здесь вам явился? К нему ль, к женихам ли тогда б вы пристали?

        Прямо скажите мне все, что велит вам рассудок и сердце».

        Кончил. Ему отвечал простодушный коровник Филойтий:

200 «Царь наш Зевес, о, когда бы на наши молитвы ты отдал

        Нам Одиссея! Да благостный демон его к нам проводит!

        Сам ты увидишь тогда, что и я не остануся празден».

        Тут и Евмей, свинопас благородный, богов призывая,

        Стал их молить, чтоб они возвратили домой Одиссея.

205 В верности сердца и в доброй их воле вполне убедяся,

        Так им обоим сказал наконец Одиссей богоравный:

        «Знайте же, я Одиссей, претерпевший столь много напастей,

        В землю отцов приведенный по воле богов через двадцать

        Лет. Но я вижу, что здесь из рабов моего возвращенья

210 Только вы двое желаете; я не слыхал, чтоб другой кто

        Здесь помолился богам о свидании скором со мною.

        Слушайте ж, вам расскажу обо всем, что случиться должно здесь:

        Если мне Дий истребить женихов многобуйных поможет,

        Вам я обоим найду по невесте, приданое каждой

215 Дам и построю вам домы вблизи моего, и, как братья,

        Будете жить вы со мною и с сыном моим Телемахом.

        Вам же и признак могу показать, по которому ясно

        Вы убедитесь, что я Одиссей: вот рубец, вам знакомый;

        Вепрем, вы помните, был я поранен, когда с сыновьями

220 Автоликона охотой себя забавлял на Парнасе».

        Так говоря, он колено открыл, распахнувши тряпицы

        Рубища. Те ж, рассмотревши прилежно рубец, им знакомый,

        Начали плакать; и, крепко обняв своего господина,

        Голову, плечи, и руки, и ноги его целовали.

225 Головы их со слезами и он целовал, и за плачем

        Их бы могло там застать захождение солнца, когда бы

        Им не сказал Одиссей, успокоившись первый: «Отрите

        Слезы, чтоб, из дому вышедши, кто не застал вас, так горько

        Плачущих: тем преждевременно тайна откроется наша.

230 Должно, чтоб снова — один за другим, а не вместе — вошли мы

        В залу, я первый, вы после. И ждите, чтоб мной был вам подан

        Знак. Женихи многобуйные, думаю я, не позволят

        В руки мне взять там мой лук и колчан мой, набитый стрелами;

        Ты же, Евмей, не дождавшись приказа, и лук и колчан мне