605 Мертвые шумно летали над ним, как летают в испуге

        Хищные птицы; и, темной подобяся ночи, держал он

        Лук напряженный с стрелой на тугой тетиве, и ужасно

        Вдруг озирался, как будто готовяся выстрелить; страшный

        Перевязь блеск издавала, ему поперек перерезав

610 Грудь златолитным ремнем, на котором с чудесным искусством

        Львы грозноокие, дикие вепри, лесные медведи,

        Битвы, убийства, людей истребленье изваяны были;

        Тот, кто свершил бы подобное чудо искусства, не мог бы,

        Сам превзошедши себя, ничего уж создать совершенней.

615 Взор на меня устремив, угадал он немедленно, кто я;

        Жалобно, тяжко вздохнул и крылатое бросил мне слово:

        «О Лаэртид, многохитростный муж, Одиссей благородный,

        Иль и тобой, злополучный, судьба непреклонно играет

        Так же, как мной под лучами всезрящего солнца играла?

620 Сын я Крониона Зевса; но тем от безмерных страданий

        Не был спасен; покориться под власть недостойного мужа

        Мне повелела судьба. И труды на меня возлагал он

        Тяжкие. Так и отсюда был пса троеглавого должен

        Я увести: уповал он, что будет мне труд не по силам.

625 Я же его совершил, и похищен был пес у Аида;

        Помощь мне подали Эрмий и дочь громовержца Афина».

        Так мне сказав, удалился в обитель Аидову призрак.

        Я ж неподвижно остался на месте и ждал, чтоб явился

        Кто из могучих героев, давно знаменитых и мертвых.

630 Видеть хотел я великих мужей, в отдаленные веки

        Славных, богами рожденных, Тесея царя, Пирифоя,

        Многих других; но, толпою бесчисленной души слетевшись,

        Подняли крик несказанный; был схвачен я ужасом бледным,

        В мыслях, что хочет чудовище, голову страшной Горгоны,

635 Выслать из мрака Аидова против меня Персефона.

        Я побежал на корабль и велел, чтоб, не медля нимало,

        Люди мои на него собрались и канат отвязали.

        Все на корабль собралися и сели на лавках у весел.

        Судно спокойно пошло по течению вод Океана,

640 Прежде на веслах, потом с благовеющим ветром попутным.

Песнь двенадцатая

        Быстро своим кораблем Океана поток перерезав,

        Снова по многоисплытому морю пришли мы на остров

        Эю, туда, где в жилище туманнорожденныя Эос

        Легкие Оры ведут хороводы, где Гелиос всходит;

5     К брегу пристав, на песок мы корабль быстроходный встащили;

        Сами же, вышед на брег, поражаемый шумно волнами,

        Сну предались в ожиданье восхода на небо Денницы.

        Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос.

        Спутников скликав, послал я их к дому Цирцеи, чтоб взять там

10   Труп Ельпеноров, его принести и свершить погребенье.

        Много дерев нарубив, мы на самом возвышенном месте

        Берега предали тело земле с сокрушеньем и плачем.

        После ж того как сожжен был со всеми доспехами мертвый,

        Холм гробовой мы насыпали, памятный столб утвердили,

15   Гладкое в землю на холме воткнули весло; и священный

        Долг погребения был совершен. Но Цирцея узнала

        Скоро о нашем прибытии к ней от пределов Аида.

        Светлой одеждой облекшись, она к нам пришла; и за нею

        С хлебом, и мясом, и пеннопурпурным вином молодые

20   Девы пришли; и богиня богинь, к нам приближась, сказала:

        «Люди железные, заживо зревшие область Аида,

        Дважды узнавшие смерть, всем доступную только однажды,

        Бросьте печаль и беспечно едой и питьем утешайтесь

        Ныне, во все продолжение дня; с наступленьем же утра

25   Далее вы поплывете; я путь укажу и благое

        Дам наставленье, чтоб снова какая безумием вашим

        Вас не постигла напасть, ни на суше, ни на море темном».

        Так нам сказала, и мы покорились ей мужеским сердцем.

        Жертву принесши, мы целый там день до вечернего мрака

30   Ели прекрасное мясо и сладким вином утешались.

        Солнце тем временем скрылось, и тьма наступила ночная.

        Люди в том месте легли, где корабль утвержден был канатом;

        Мне же Цирцея приветливо руку дала; и когда я

        Сел в отдаленье от прочих, легла близ меня и вопросы

35   Стала мне делать; и ей обо всем рассказал я подробно.

        Светлая так напоследок сама мне сказала богиня:

        «Дело одно совершил ты успешно; теперь со вниманьем

        Выслушай то, что скажу, что потом и от бога услышишь.

        Прежде всего ты увидишь сирен; неизбежною чарой

40   Ловят они подходящих к ним близко людей мореходных.

        Кто, по незнанью, к тем двум чародейкам приближась, их сладкий

        Голос услышит, тому ни жены, ни детей малолетных

        В доме своем никогда не утешить желанным возвратом:

        Пением сладким сирены его очаруют, на светлом

45   Сидя лугу; а на этом лугу человечьих белеет

        Много костей, и разбросаны тлеющих кож там лохмотья.

        Ты ж, заклеивши товарищам уши смягченным медвяным

        Воском, чтоб слышать они не могли, проплыви без оглядки

        Мимо; но ежели сам роковой пожелаешь услышать

50   Голос, вели, чтоб тебя по рукам и ногам привязали

        К мачте твоей корабельной крепчайшей веревкой; тогда ты

        Можешь свой слух без вреда удовольствовать гибельным пеньем.

        Если ж просить ты начнешь иль приказывать станешь, чтоб сняли

        Узы твои, то двойными тебя пусть немедленно свяжут.

55   После, когда вы минуете остров сирен смертоносный,

        Две вам дороги представятся; дать же совет здесь, какую

        Выбрать из двух безопаснее, мне невозможно; своим ты

        Должен рассудком решить. Опишу я и ту и другую.

        Прежде увидишь стоящие в море утесы; кругом их

60   Шумно волнуется зыбь Амфитриты лазоревоокой;

        Имя бродящих [268]дано им богами; близ них никакая

        Птица не смеет промчаться, ни даже амброзию Зевсу

        Легким полетом носящие робкие голуби; каждый

        Раз пропадает из них там один, об утес убиваясь;

65   Каждый раз и Зевес заменяет убитого новым.

        Все корабли, к тем скалам подходившие, гибли с пловцами;

        Доски одни оставались от них и бездушные трупы,

        Шумной волною и пламенным вихрем носимые в море.

        Только один, все моря обежавший, корабль невредимо

70   Их миновал — посетитель Эета, прославленный Арго;

        Но и его на утесы бы кинуло море, когда б он

        Там не прошел, провожаемый Герой, любившей Ясона.

        После ты две повстречаешь скалы: до широкого неба

        Острой вершиной восходит одна, облака окружают

75   Темносгущенные ту высоту, никогда не редея.

        Там никогда не бывает ни летом, ни осенью светел

        Воздух; туда не взойдет и оттоль не сойдет ни единый

        Смертный, хотя б с двадцатью был руками и двадцать

        Ног бы имел, — столь ужасно, как будто обтесанный, гладок

80   Камень скалы; и на самой ее середине пещера,

        Темным жерлом обращенная к мраку Эреба на запад;

        Мимо ее ты пройдешь с кораблем, Одиссей многославный;