Он спросил: "Чем это закончится?"
"Когда мы восстановим сдерживание, - пояснил Биби.
"И как вы узнаете, когда восстановите сдерживание?"
"Мы узнаем".
Биби нечаянно признался, что у него нет определенной цели. Но Байден придержал язык.
-
Общение с израильтянами было приключением. Природа коалиционной политики такова, что некоторые из заклятых врагов Биби работали в его кабинете. Они передавали информацию, которая иногда подрывала их босса. Один из тех, кого Нетаньяху победил на прошлых выборах, Бенни Ганц, теперь занимает пост министра обороны. В то время как Биби, похоже, хотел, чтобы кампания против ХАМАС продолжалась бесконечно - что удобно для сохранения его на политически популярном посту военного командира - Ганц тихо дал понять Белому дому, что у него другое мнение. Хотя Ганц с энтузиазмом поддерживал бомбардировки ХАМАС, он сообщил администрации Байдена, что у Израиля начали заканчиваться цели, по которым он считает нужным наносить удары.
19 мая Байден в четвертый раз за время войны позвонил Нетаньяху из своей резиденции. В каждом последующем звонке Байден пытался внушить все больший скептицизм в отношении необходимости продолжать наступление на Газу. Теперь он хотел, чтобы Нетаньяху знал, что у него нет времени.
"Нам нужно добиться большего, - сказал Биби Байдену.
Хотя промежутки времени постоянно менялись - два дня, пятьдесят два часа, неопределенный срок - он продолжал умолять о времени. Но ему было трудно обосновать свою просьбу, потому что он не мог указать на новые цели, по которым нужно было нанести удар.
"Эй, парень, у нас закончилась взлетная полоса", - ответил президент. "Все кончено".
И вот, как водится, свершилось. К моменту окончания разговора Нетаньяху неохотно согласился на прекращение огня, посредником которого выступят египтяне.
-
Днем 21 мая Бретт Макгурк принял звонок от Аббаса Камеля, директора разведывательного управления Египта - основного канала, через который США и Израиль передавали сообщения ХАМАС. В его голосе звучали нотки паники. Прекращение огня должно было начаться через три часа. Обе стороны договорились воздерживаться от любой агрессии в преддверии официального начала действия соглашения, что станет проверкой верности друг друга.
Но Камель начинал терять самообладание. По данным ХАМАС, израильтяне предупредили жителей трех зданий в Газе об эвакуации - стандартная израильская прелюдия к воздушному удару. Если это произойдет, сказал Камель Макгурку, вся сделка будет сорвана. Война возобновится, а это может привести только к неуправляемой эскалации.
Когда Камель позвонил, Макгурк сидел возле офиса Джейка Салливана. Он знал, что Салливан разговаривает по телефону с советником по национальной безопасности Израиля Меиром Бен-Шаббатом. Поэтому он передал Салливану записку с объяснением египетских опасений. Он хотел, чтобы Салливан передал их израильтянам.
Салливан спросил своего израильского коллегу: "Что, черт возьми, это значит? Вы действительно только что сделали это?"
"Нет, нет, нет, нет", - ответил Бен-Шаббат. "Мы хотели, чтобы люди покинули эти здания. Потому что если ХАМАС нападет на нас, мы их уничтожим. Но мы не будем этого делать, пока они не откроют по нам огонь".
Макгурк подумал, что это очень израильское объяснение, и передал его Камелю. Ни тот, ни другой не могли быть уверены, что оно окажется убедительным для ХАМАС. Положив трубку, Макгурк стал смотреть на часы, надеясь, что молчание оружия продержится до крайнего срока.
Пока он ждал, ему и Салливану сказали прийти в Овальный кабинет. Нетаньяху позвонил Байдену, и они прислушались к разговору. После утренней паники Нетаньяху хотел заверить американского президента, что он не собирается срывать скорое наступление мира. "Джо, - весело сказал он, - у нас есть прекращение огня".
12.
Кроличьи ушки
Курица Джо Байден
Наблюдая за интервью Камалы Харрис с ведущим NBC News Лестером Холтом 8 июня, он наверняка почувствовал знакомый дискомфорт. Она сидела в Гватемале, в конце успешной поездки по Центральной Америке. Однако она казалась совершенно неподготовленной к предсказуемому вопросу. Приехав в регион для переговоров, которые должны были помочь устранить коренные причины миграции, Холт поинтересовался: "Есть ли у вас планы посетить границу?"
Харрис ответил: "В какой-то момент вы... мы отправимся на границу. Мы уже были на границе. Так что все эти разговоры о границе. Мы были на границе. Мы были на границе".
Ответ заставил Холта недоверчиво скривить лицо. "Вы не были на границе".
Харрис опустилась на корточки, и ей ничего не оставалось делать, кроме как наносить удары в целях самообороны. "И я не была в Европе", - ответила она. "И я не понимаю, к чему вы клоните. Я не сбрасываю со счетов важность границы".
Это было не то, к чему готовила ее Саймон Сандерс, ее советник по коммуникациям. Это была демонстрация логической акробатики - как будто сценаристы Saturday Night Live написали этот момент в пародийных целях - и это сделало Харрис объектом нескончаемой критики со всех сторон.
Когда Джо Байден узнал о ее выступлении, он выразил беспокойство за Харрис. За восемь лет работы заместителем Обамы у него была своя доля словесных злоключений. Казалось, он искренне сочувствует. В течение следующих двух дней он постоянно звонил ей, чтобы узнать, как дела. "Не позволяйте им овладеть вами", - сказал он ей. Описывая свою реакцию старшим сотрудникам, он сказал им: "Обязательно верните ее". У нее была тяжелая работа, и она заслуживала их сочувствия.
-
Беспомощность вице-президентства - комическая предпосылка: работа, предполагающая власть, но не имеющая ее. Но что еще сложнее, чем быть вице-президентом, - это быть вице-президентом при бывшем вице-президенте.
С одной стороны, Байден хотел отнестись к Харрис с уважением, которого, по его мнению, не было у Барака Обамы. Он постоянно обращался к ней как к вице-президенту, а не как к моему вице-президенту. Он был приверженцем того, чтобы спрашивать ее мнение на совещаниях и следить за тем, чтобы ее офис был в курсе всех событий.
Но хотя он относился к ней с безупречным уважением, он просто не отводил ей той существенной роли, которую играл в администрации Обамы. Байден помог заполнить пробелы в резюме Обамы. У Обамы не было того законодательного или внешнеполитического опыта, которым обладал Байден. Если Обама был относительным новичком в Вашингтоне, то у Байдена были связи в Сенате (и в столицах иностранных государств), которые насчитывали десятилетия.
Байден не нуждался в Харрис так же, как Обама нуждался в Байдене.
Рон Клейн взял на себя роль гида Харриса. Он считал себя экспертом по вице-президентству в здании, поскольку работал с Элом Гором и Джо Байденом, когда они сидели во втором кресле. Но ему с трудом удавалось продуктивно помогать ей. Ему казалось, что Харрис чрезмерно усложняет себе жизнь, накладывая на себя всевозможные ограничения. Она сказала ему, что не хочет заниматься женскими вопросами или чем-то, связанным с расой. Она хотела, чтобы в ее офисе было большинство женщин и чтобы начальником штаба была чернокожая женщина. На взгляд Клейна, она создавала слишком много правил, и из-за них ей было трудно найти свою точку опоры. Он сказал ей: "Это бейсбол, вам, , нужно выйти из блиндажа и забить несколько мячей. Вы не можете забивать мячи, если вас нет на поле".
Постоянно находясь в поисках портфеля, но не желая соглашаться, когда ей его предлагали, она попросила назначить ее ответственной за отношения со Скандинавией - подальше от центра внимания. Но когда она, наконец, попросила о более серьезном задании - назначить ее ответственной за ответ администрации на нападение на избирательные права, Клейн сначала отказалась - вряд ли это был вотум доверия, в котором она нуждалась.
Вместо того чтобы играть самостоятельную роль, она постоянно находилась рядом с президентом, присутствуя почти на каждой встрече в Овальном кабинете. Отчасти это была просто жизнь во времена COVID, которая ограничивала ее возможности путешествовать по миру. Отчасти ей нужно было наладить отношения с боссом, которого она не особенно хорошо знала.
На встречах Байден и Харрис придерживались удивительно схожих стилей. От помощников они требовали глубокой практичности. Они хотели знать, как повседневные люди будут взаимодействовать с той или иной политикой. Как они узнают о ней? Легко ли им будет получить доступ к программе? Это были земные вопросы, но они также обычно игнорировались высокопоставленными чиновниками.
Вклад Харрис в совещания считался язвительным. Как бывший прокурор, она гордилась тем, что задавала пронзительные вопросы. Не желая определять свою расовую принадлежность, она задавала вопросы о справедливости, которыми обычно пренебрегали, интересуясь, как политика может отразиться, например, на коренных американцах или людях с ограниченными возможностями. Она впечатлила Марка Милли тем, как резко вмешивалась в дискуссии о национальной безопасности.
Но ее направляли сотрудники, которых она не знала и которым не особенно доверяла. И, учитывая обстоятельства, Байден не чувствовал себя особенно обязанным сопровождать ее. Вначале он сказал, что они будут обедать раз в неделю. Но они стали выбиваться из графика.
-
Весь мир описывал Центральную Америку как ужасное задание для нее. Даже некоторые помощники президента задавались вопросом, не было ли чего-то садистского в том, что Байден поручил ей задание, которое когда-то поручил ему Обама, - ритуал дедовщины. Нетрудно было понять, что в этом есть и обратная сторона: иммиграция - самый спорный вопрос в американской политике, и хотя она не отвечала за него, она неизменно будет ассоциироваться с ним.