Другими словами, здесь имеет место психологический эффект, который может работать в любом направлении. Либо в международном сообществе может сложиться атмосфера и набор понятий, при которых для стран будет казаться естественным стремиться к ядерному оружию по мере достижения ими технического и финансового потенциала, либо может сложиться такая атмосфера, такой образ мышления, который уменьшит стимулы для стран к достижению ядерного статуса. Следует помнить, что за пределами Европы большинство соответствующих стран не привыкли играть роль новатора в международной политике; они, скорее всего, переняли большую часть своих взглядов и идей от США и европейских стран. Таким образом, если убедительно доказать, что эти ядерные системы являются относительно непригодным оружием и могут представлять собой бесполезную финансовую жертву, что те же инвестиции, вложенные в неядерный потенциал, с гораздо большей вероятностью будут способствовать продвижению политики страны, чем ядерное оружие, то можно ожидать, что распространение будет сдерживаться. Таким образом, даже военные поражения, понесенные Соединенными Штатами от рук коммунистов, могут иметь один хороший эффект, показывая, что простое обладание ядерным оружием далеко не решает проблемы нации.

Учитывая это, мы можем лучше понять возражения против применения ядерного оружия в таких войнах, как войны в Корее и Индокитае. Предположим, что Соединенные Штаты действительно использовали ядерное оружие в Корее в 1950-51 годах и в результате легко выиграли войну, оттеснив китайцев к реке Ялу или, возможно, остановившись на узкой корейской талии, возле 39-й параллели. Давайте также представим, что в 1954 году США достаточно успешно применили ядерное оружие в Индокитае и тем самым уберегли французов от поражения при Дьенбьенфу. Можно привести аргумент, что ни в том, ни в другом случае эти победы сами по себе не сделали бы мир совсем другим, чем он есть сегодня. Маловероятно, что французы смогли бы сохранить свое господство в Индокитае на неопределенный срок; не изменил бы баланс мировых сил и тот факт, что граница между Северной Кореей и Южной Кореей проходила на 100 миль дальше на север (хотя такие победы могли бы иметь и другие благоприятные последствия). С другой стороны, все страны мира увидели бы, что ядерное оружие будет использоваться в войнах. Можно предположить, что шведы и швейцарцы получили бы ядерное оружие к 1965 году; что немцы, вместо того чтобы иметь атомно-энергетическую программу, которая практически дискриминирует преобразование исследований и потенциала в оружейную программу, теперь будут иметь ядерно-оружейную программу или, по крайней мере, базовую ядерно-энергетическую программу, которая может быть легко изменена на разработку и производство оружия. Индийцы могли бы приобрести ядерное оружие. У японцев была бы программа. И так далее.

Структура власти этого альтернативного мира в 1965 году не сильно отличалась бы от сегодняшней. В конце концов, нас не особенно беспокоит агрессия Швеции или Швейцарии. Но можно с уверенностью предсказать, что до 1975 года будет двадцать, возможно, тридцать государств с ядерным оружием, и не все из них будут стабильными демократиями; что производство ракет на экспорт будет либо процветающим бизнесом в некоторых странах, либо серьезно рассматриваемым направлением действий. Перспектива такова, что к 1980-м и 1990-м годам почти каждая страна будет иметь ракетные войска того или иного типа.

Наконец, применение ядерного оружия и ускорение гонки вооружений могло послужить толчком для различных движений по запрету бомб, некоторые из которых были совершенно безответственными, что усилило бы давление этих групп на демократические правительства. Такие группы могли бы подорвать моральный дух Запада, что привело бы к неуверенности и неопределенности в достижении национальных целей.

Очевидно, что это не единственная возможная интерпретация того, что могло бы произойти в результате первого применения ядерного оружия США. Возможно также, что его применение могло бы ознаменовать собой решающий поворотный момент в отношениях между коммунистами и некоммунистами. Коммунистические лидеры, особенно китайские коммунисты, могли бы отказаться от своих грандиозных планов и действовать более мягко в годы после 1954 года. Но ценность этой авантюры должна была рассматриваться в то время с точки зрения равной вероятности того, что наше первое применение приведет к большим усилиям коммунистов и углублению антагонизма.

Можно, конечно, подчеркнуть тот факт, что отсрочить распространение ядерного оружия на неопределенный срок невозможно. Можно утверждать, что картина, которую я представил вначале, на самом деле является желательным миром, в котором постепенно увеличивается число стран, владеющих ядерным оружием и, следовательно, случаев его эпизодического применения. Таким образом, могут быть установлены надежные конвенции и передана информация, страны могут узнать полезность и бесполезность оружия, таким образом, становясь искусными, и, возможно, благоразумными, в его угрозе и применении.

Совершенно верно, что в результате кажущейся необычной способности ядерного оружия и отвращения к нему", только небольшое количество стран может действительно приобрести ядерное оружие в ближайшее десятилетие или два, возможно, только дополнительная европейская страна или две. Но это не помешает совершенствованию технологии и увеличению теоретической доступности. В результате, где-то в 1980-х или 1990-х годах может произойти инцидент, который приведет к тому, что несколько стран внезапно приобретут легкодоступное оружие в течение очень короткого периода времени, возможно, всего за год или два. Таким образом, может произойти взрывное распространение ядерного оружия среди пятидесяти или шестидесяти неопытных и "необразованных" стран. Такое распространение может представлять гораздо большую опасность, гораздо больший потенциал для катастрофы, чем постепенная адаптация международных и национальных обществ к этим устройствам. Мы не можем закрывать глаза на тот факт, что это оружие существует: оно будет распространяться, нации будут обладать им, и, несмотря на все наши попытки, человечеству придется смириться с его существованием. Поэтому гораздо лучше, если обществу будет позволено приспособиться к этому оружию путем ряда небольших шагов. В этом случае, возможно, не возникнет жестоких и взрывных последствий распространения ядерного оружия, которые могут быть результатом "успешных", но временных попыток ограничить распространение этого оружия.

Какой из этих двух точек зрения придерживаться, частично определяется предположениями и ценностями. Согласно первой точке зрения, американский политик, обдумывающий применение ядерного оружия по умеренно важному вопросу, сталкивается с несколькими возможными последствиями, среди которых:

(1) никакого подлинного восстановления прежнего статуса, но такое сильное отвращение как к ядерному оружию, так и к его использованию, что потенциальная потеря политического влияния может с лихвой перекрыть узкие военные выгоды, достигнутые в результате применения оружия;

(2) международное признание ядерного оружия как "обычного" и его быстрое распространение;

(3) и то и другое - отвращение и враждебность к Соединенным Штатам, плюс быстрое распространение. Перед лицом такой перспективы почти все гражданские стратеги - такие как Бреннан, Броуди, Бакен, Кауфман, Кинг, Киссинджер, Кнорр, Шеллинг, Страчи, Уолстеттер и так далее - похоже, согласны с тем, что для Запада лучше отложить распространение этого оружия как можно дальше.

Некоторым в Соединенных Штатах, обладающих высококлассным ядерным арсеналом (и сложными средствами доставки и предполагаемой защиты), трудно поверить сегодня в угрозу ударных сил малых государств или в мощь будущих N-ых стран. Это крайне недальновидно. Конечным результатом распространения ядерного оружия, если оно будет сочетаться с традицией применения ядерного оружия, будет, если Советы и американцы не приложат значительных усилий, низведение Соединенных Штатов и Советского Союза из ранга сверхдержав до уровня вождей среди "равных" в многосторонней игре осторожной дипломатии и стратегической войны. Хотя нынешние арсеналы и системы доставки ядерного оружия N-ых стран могут быть грубыми, они вряд ли останутся такими: дешевое, небольшое термоядерное оружие - "бомбы бедняков" будущего - является лишь одним примером, вполне вероятно, достижимым в течение десятилетия или двух. Долгосрочный эффект ядерного оружия почти наверняка будет заключаться в "уравнивании" государств - нейтрализации важности обычного богатства, населения или географического преимущества. Таким образом, в мире, где применяется ядерное оружие, Соединенные Штаты откажутся от своих традиционных преимуществ и столкнутся с перспективой ведения войн по правилам игры, в которую дюжина сил или более могут научиться играть с примерно равным эффектом и мастерством.

Таким образом, если опасения по поводу гонки вооружений оправданы, то решение США преодолеть ядерный порог ради какого-то стратегического или даже тактического удобства будет выглядеть крайне недальновидным и неосмотрительным. Если нет способа предотвратить возможное распространение технологии ядерного оружия и технологии дешевых ракетных систем, то, по крайней мере, есть надежда, что в мире может быть установлена достаточно эффективная традиция неиспользования.