СТУПЕНЬ 41. АУГМЕНТИРОВАННАЯ РАЗРУШАЮЩАЯ АТАКА: Это вид контрсилового нападения, который много обсуждался в конце 1940-х и начале 1950-х годов, когда обе стороны имели очень небольшое количество оружия, но все еще могли мыслить в терминах уничтожения или повреждения общества другой стороны, а также ее сил, пытаясь при этом хотя бы на словах придерживаться концепции избегания гражданских лиц как преднамеренных целей. Такая контрсиловое нападение намеренно модифицируется для получения такого количества сопутствующего контрценного ущерба в качестве "бонуса", которого можно достичь, не отвлекая значительных ресурсов от военных целей или намеренно фокусируясь на полностью гражданских целях. Таким образом, в 1940-х и 1950-х годах можно было найти обсуждения целей, выбранных якобы потому, что они были военными по своей природе, но на самом деле потому, что они максимизировали сопутствующий ущерб. Если зайти очень далеко, то такая политика быстро становится полной и очевидной уловкой и фактически представляет собой вид атаки, рассматриваемый на следующих ступенях.

СТУПЕНЬ 42. АТАКА ПО УНИЧТОЖЕНИЮ ГРАЖДАНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ: Эта атака соответствует обычной популярной картине ядерной войны, в которой предпринимаются целенаправленные усилия по уничтожению или нанесению значительного ущерба обществу противника. Она может сопровождаться или не сопровождаться контрсиловой атакой. От спазматической или бесчувственной войны она отличается только наличием элемента расчета и тем, что может иметь место некоторое удержание или контроль. Целью может быть месть, преднамеренная попытка помешать другому обществу оправиться от войны (или, по крайней мере, помешать его восстановлению), или теория, что другая сторона сдастся, как только ее крупные города будут разрушены, из-за отчаяния, признания бесполезности продолжения "бессмысленного" разрушения защищенными военными силами разрушенного общества и осознания бесчеловечности уничтожения "невинных" гражданских лиц. Хотя мне кажется почти невероятным, чтобы советский человек, принимающий решения, придал бы этой возможности большое значение, ряд западных мыслителей и планировщиков серьезно рассматривают ее как потенциальную советскую тактику.

В ходе последних брифингов и лекций я обнаружил, что практически любая аудитория в США хотя бы косвенно знакома с концепциями, лежащими в основе вариантов 6-12. Таким образом, следующий вопрос может быть задан многим американским аудиториям (например, студентам колледжей, бизнесменам, членам Лиги женщин-избирателей и т.д.):

"Просто для того, чтобы проиллюстрировать, насколько эта аудитория понимает современную стратегическую доктрину, позвольте мне попросить членов аудитории добровольно ответить, что, по их мнению, произошло бы, если бы президент Джонсон был внезапно уведомлен о том, что над Нью-Йорком только что взорвалась большая бомба, скажем, что-то между 5 и 20 мегатоннами". Почти никто в аудитории сейчас (в отличие от пяти лет назад) не ответит, что Джонсон пошел бы вперед и начал бы крупное тотальное нападение на Советский Союз. Подавляющее большинство всегда предлагает ему позвонить на "горячую линию" и выяснить такие вопросы, как: Почему есть только одна бомба? Где остальные? Почему был выбран Нью-Йорк? Если Советы хотели провести показательную атаку, почему они не выдвинули предварительных требований или не послали нам сообщение, чтобы мы могли понять, что происходит? Атака явно не является частью подавляющей внезапной атаки, идущей по плану. Был ли это случай, когда кто-то бил по рукам; настоящая механическая авария; несанкционированное поведение, возможно, кого-то, кто пытался втянуть Советский Союз в неприятности? Может быть, это китайцы пытаются спровоцировать американо-советскую войну? В любом случае, подавляющее большинство аудитории соглашается с тем, что президент Джонсон должен вступить в контакт с Советами.

Более искушенные члены аудитории часто спрашивают, есть ли давление на Джонсона, чтобы он действовал быстро из-за беспокойства по поводу уязвимости наших стратегических сил. Столь же большое количество людей понимает, что наши силы не уязвимы (или, по крайней мере, Джонсон предположительно так думает), и что, поскольку эта озабоченность важна, есть время подождать. Некоторые даже спрашивают, насколько уязвимы советские силы. Почти никто не предлагает атаковать эти силы без постановки этого вопроса. Некоторые предлагают уничтожить Москву в качестве возмездия.

Для того чтобы продолжить этот пример еще дальше, я предложил продуманный сценарий, описывающий, почему Советы на самом деле начали атаку преднамеренно и сообщили об этом США. Что же нам делать? Опять же, почти никто не предлагает спазматическую реакцию. Большой процент аудитории сейчас очень интересуется степенью уязвимости советских сил перед ударом США и адекватностью нашей обороны по отношению к их ответному удару, а также тем, что произойдет с США в результате ущерба, нанесенного этим советским ударом. Когда я предлагаю для примера предположить, что советские силы неуязвимы и могут полностью уничтожить США даже в результате второго удара, почти все соглашаются с тем, что ответные действия должны быть, но они должны быть ограниченными. Большинство предлагает уничтожить Москву, но многие возражают против этого на том основании, что этот город гораздо важнее для Советского Союза, чем Нью-Йорк для Соединенных Штатов. Они обычно предлагают, что уничтожение какого-нибудь более мелкого города, например, Ленинграда или Киева, было бы подходящим ответным ударом.

Я спросил тех, кто хотел уничтожить Москву, хотели бы они, чтобы США продолжили эскалацию, если бы Советы, указав, что Москва для них важнее, чем Нью-Йорк для США, затем разрушили Филадельфию. Большинство зрителей на этом этапе готовы уйти, считая, что США уже высказали свою точку зрения и одна из сторон должна первой прекратить; и более того, что советский аргумент имеет некоторую справедливость, поскольку, разрушив Москву, США отчасти перестарались.

Я не утверждаю, что все вышесказанное является правдоподобным или правильным представлением о том, что могло бы или должно было бы произойти. Я указываю на то, что если бы те же вопросы были заданы пять лет назад достаточно техническим и квалифицированным аудиториям, не говоря уже о непрофессиональных аудиториях, подавляющее большинство выбрало бы какой-то большой или спазматический ответ без какой-либо дальнейшей связи с Советами или вообще какого-либо расследования.

За последние пять лет почти все в США, кто хоть немного интересуется этими проблемами или хотя бы скромно информирован, в результате серьезных и беллетризованных обсуждений узнали, что в таких причудливых ситуациях есть возможности для контроля. Аудитория в Канаде и Европе, похоже, гораздо меньше осведомлена об этих возможностях, а если и осведомлена, то относится к ним гораздо менее серьезно. Но кажется совершенно очевидным, что это скорее связано с отсутствием дискуссий и размышлений, чем с большей здравостью суждений, потому что если их подтолкнуть к серьезному обсуждению и аргументации, они очень часто в конечном итоге приходят к тем же позициям, что и американская аудитория. Я, вероятно, должен повторить, что я не воспринимаю это соглашение как подтверждение теории, а только как подтверждение того, что большинство граждан, по крайней мере, стран НАТО, примут теорию, если она будет представлена в виде гипотетического вопроса "если ... то"].

Ступень 43. Экологические контрсиловые атаки используют тот факт, что мегатонное оружие сравнимо с такими грубыми силами природы, как землетрясения и ураганы, и, как это ни парадоксально, что последствия применения такого оружия, помимо того, что оно чрезвычайно жестокое и широко распространенное, может быть также очень тонким и трудно предсказуемым. Воздействие ядерного оружия включает взрыв, тепловое и электромагнитное излучение, подземные толчки, обломки, пыль и ионизацию - любое из этих воздействий может повлиять на людей и оборудование. Действительно, воздействие многомегатонного оружия настолько мощное и сложное, что даже если оно не уничтожит систему взрывом, оно может повредить ее более тонкими эффектами или изменить окружающую среду таким образом, что система будет временно или навсегда выведена из строя.

Впервые в истории войн мы столкнулись с тем, что можно назвать проблемой обстановки после нападения - реальной опасностью того, что как краткосрочная, так и долгосрочная обстановка, в которой мы живем, должны проводить восстановление и эксплуатировать наши системы вооружений, будет подвержена негативному воздействию как ожидаемыми, так и неожиданными способами.

Примером того, как эффект, который не был предсказан и, следовательно, не подготовлен должным образом, может вызвать неожиданный сбой в работе, является отключение высокочастотной связи, которое однажды произошло во время испытаний некоторых видов высотного оружия над Тихим океаном. В новостях говорилось, что около 3 000 квадратных миль были отключены. Любая система, зависящая от высокочастотной связи и не исправленная с учетом этого эффекта, вполне может столкнуться с серьезными и, возможно, выводящими из строя проблемами в первые несколько минут войны.

[В книге "О термоядерной войне", стр. 428-33, я привел другие примеры и дальнейшее обсуждение таких возможных неожиданных эффектов оружия. Из-за этих возможностей любой искушенный наблюдатель не будет сильно удивлен, если даже, казалось бы, хорошо спроектированная система, укомплектованная адекватно обученным и индоктринированным персоналом, не сработает из-за неожиданного человеческого или физического сбоя.