Эта схема отличала Фишера от других военно-морских лидеров его времени. Это было целостное видение того, как менялась война на море, и практическая политика, необходимая для того, чтобы Королевский флот мог адаптироваться и сохранить свое господство. Ни одно видение не обходится без недостатков, и некоторые из них проявились со временем; Фишер также не преуспел в реализации "всей схемы и ничего, кроме схемы". Тем не менее, великие изменения, которые он ввел, а их было больше, чем несколько, привели к созданию флота, который прошел наивысшее испытание: достижение победы в войне.
Вскоре Фишер собрал подборку своих трудов и разослал ее избранной группе морских офицеров. Под названием "Военно-морские нужды" в сборник вошли тридцать четыре эссе, тринадцать таблиц и девять приложений, в которых излагалось видение Фишера. В одной из работ, озаглавленной "Боевые характеристики военных судов", говорилось, что "стратегия", а не традиции, "должна определять типы проектируемых кораблей". Что касается самого проектирования кораблей, то «прежде всего, необходимо полностью избавиться от мысли, что необходим единственный тип корабля, как сейчас».
Оспаривая превосходство линейных кораблей, Фишер утверждал: «Есть все основания для вопроса, может ли военно-морское превосходство страны больше оцениваться по ее линкорам. Строить линкоры только для борьбы с линкорами противника, пока более дешевые корабли [такие как торпедные аппараты] уничтожают их и не позволяют им самим защищать морские операции [посредством блокады], - это все равно, что разводить килкеннийских кошек, неспособных ловить крыс или мышей. Для боевых целей они были бы превосходны, но для достижения практических результатов они были бы бесполезны». Видение Фишера покоилось на трех основных столпах: строительство нового типа капитального корабля, боевого крейсера; использование "флотильной обороны" домашних островов; и "погружение": использование превосходной промышленной и технологической базы Великобритании для подрыва конкурентоспособности других ВМС.
Время, проведенное Фишером под командованием Средиземноморского флота, воспитало в нем здоровое уважение к растущей опасности попыток блокады военно-морской базы противника, защищенной торпедными катерами, противокорабельными минами и, если события будут развиваться по нынешнему сценарию, подводными лодками. Фишер настаивал на том, чтобы количество эсминцев было увеличено в три раза для борьбы с партизанскими атаками, которые он ожидал от торпедных катеров в случае войны. «Если не будет получено больше эсминцев, - предупреждал он, - то мы снова получим бурскую войну на море". Выдвигать ночью флот без эсминцев - все равно, что маршировать армией без передового отряда, фланговых партий или разведчиков».
Если торпедные катера было трудно обнаружить ночью, то Фишер выразил еще большую озабоченность по поводу хаоса, который создадут подводные лодки, когда они будут введены в морское уравнение. В письме своему коллеге-адмиралу Фишер заявил,
Меня поражает, совершенно поражает, как самые лучшие из нас абсолютно не понимают, какую огромную грядущую революцию в военно-морской войне и военно-морской стратегии совершит подводная лодка. . . . Если говорить серьезно, я не думаю, что это даже слабо осознается - огромная грядущая революция, которую совершат подводные лодки как наступательное оружие войны. . . . Когда спокойно садишься и прикидываешь, что произойдет в узких водах Ла-Манша и Средиземного моря, как полностью подводные лодки изменят влияние Гибралтара, Порт-Саида, Лемноса и Мальты, от этого волосы встают дыбом!
После ухода с поста командующего Фишер выступил в Королевской академии, где предсказал "подводную лодку и беспроволочную телеграфию": «Когда они будут усовершенствованы, мы не знаем, какая революция произойдет. В начале своего существования они были оружием слабых. Теперь они становятся оружием сильных. Сможет ли любой флот находиться в узких водах? Есть ли с ними хоть малейший страх вторжения, даже для самого крайнего пессимиста?»
В письме, написанном в январе 1904 года контр-адмиралу Фрэнсису Бриджмену, члену "Рыбного пруда" - так называлась группа его учеников - Фишер смело утверждал,
a) Подводная лодка практически сразу же вступает в игру в океанской войне.
б) В сочетании с торпедой Уайтхеда длиной 18 футов она вытеснит пушку и совершенно изменит морскую тактику.
в) Ни одна подводная лодка, когда-либо построенная или строящаяся, никогда не будет устаревшей.
«Я ставлю свою репутацию на абсолютную надежность этих трех заявлений. . . . Вывод таков: "Вычеркните из программы [строительство] линкоров" (если это необходимо по финансовым соображениям), но любой ценой удвойте выпуск подводных лодок». Фишер был не единственным британским адмиралом, который думал об использовании потенциала подводных лодок; однако он первым предложил, чтобы Королевский флот полагался на флотилии подводных лодок-разрушителей, а не на боевой флот, как на основной инструмент сдерживания и, при необходимости, поражения атаки на Британские острова. В работе "Военно-морские нужды" Фишер предложил организовать четыре "мобильные группы обороны", каждая из которых состояла бы из одной флотилии в составе двадцати четырех эсминцев и одной секции из двенадцати подводных лодок, оснащенных торпедами, и была бы размещена вдоль южного побережья Англии. Задача флотилий заключалась бы в перехвате вражеских торговых судов и торговых рейдеров в окрестных водах, в то время как эскадры боевых крейсеров атаковали бы их в открытом море. Флотилии могли также защищать британское побережье от морских атак, подобно тому, как флотилии соперников подрывали практику тесной блокады Королевского флота.
«Мои любимые подводные лодки, - восторгался Фишер, - увеличат военно-морскую мощь Англии в семь раз по сравнению с нынешней». Фишер считал, что оборона флотилии, состоящей из подводных лодок, торпедных катеров и эсминцев, может уменьшить потребность в боевых крейсерах в домашних водах, освободив их для быстрого развертывания в опасных точках по всей империи. Хотя время докажет правоту Фишера, на момент разработки им этого элемента схемы в 1905 году способность подводных лодок выполнять эту миссию была скорее потенциальной, чем фактической. Поэтому принятие флотилийной обороны было сопряжено со значительным риском. Но также был риск и в том, чтобы не продвигать развитие подводных лодок.
В марте 1905 года, после победы Либеральной партии на выборах, граф Коудор стал первым лордом Адмиралтейства, сменив лорда Селборна. Фишер быстро убедил его не только в том, что подводная лодка представляет собой зарождающуюся революцию в ведении войны на море, но и в том, что она является незаменимым элементом схемы, как с точки зрения ее потенциальной военной эффективности, так и для снижения нагрузки на военно-морские сметы. Приняв на вооружение флотилии, сказал Фишер Коудору, Адмиралтейство сможет списать множество старых боевых кораблей, находящихся в резерве, единственной функцией которых была помощь в обороне дома.
Аргументы Фишера нашли поддержку, особенно учитывая успехи, достигнутые в области подводных лодок и торпед. С благословения политического руководства Фишер начал предпринимать усилия по переходу к обороне флотилий. Во время его пребывания в должности расходы на новые подводные лодки увеличились более чем в два раза и составили более 2 миллионов фунтов стерлингов, в то время как бюджет строительства кораблей сократился более чем на 2 миллиона фунтов стерлингов. Элементы торпедной флотилии - подводные лодки, эсминцы и торпедные катера - всего более 100 единиц, были сосредоточены в составе флота внутренних сил. Списание одиннадцати броненосных кораблей в 1906-7 годах высвободило рабочую силу, которую Фишер использовал для увеличения резервных экипажей судов флотилии с 40 до 80 процентов от их численности военного времени.
Ранний успех Фишера в реализации этой важнейшей части его плана был поразительным; однако по мере того, как последствия его планов становились все более понятными, сопротивление нарастало. В конечном итоге Джеки оказался вовлеченным в конфронтацию по поводу обороны флотилии и других аспектов схемы с адмиралом Бересфордом и так называемым Синдикатом недовольных.
Перераспределение флота
Схема Фишера также была направлена на укрепление обороны империи. Его планы были направлены на использование технологий для перехода от передового базирования флота к быстрому обмену информацией, мобильности и маневрированию, а также на достижение значительной экономии, которая порадовала бы политическое руководство и помогла бы финансировать другие элементы схемы, особенно ту ее часть, которая касалась рабочей силы.
Фишер был погружен в работу по повышению эффективности во время своего предыдущего назначения вторым морским начальником в 1902-1904 годах. В письме Бересфорду в начале 1903 года Фишер негодовал по поводу "ужасающей растраты кораблей и персонала", присущей нынешней диспозиции флота. В "Морских потребностях" он призвал сократить число заморских эскадр, состоящих в основном из более старых и малых судов, чтобы высвободить рабочую силу, необходимую для экипажей резервного флота, базирующегося в Великобритании.
Фишер насмехался над теми, кто считал, что сокращение присутствия за рубежом поставит под угрозу британские интересы. Он утверждал, что военно-морское превосходство и эффективное сдерживание требуют возможностей больше, чем простое присутствие. Фишер предпочитал стратегию маневра, в центре которой стояла мобильность и способность конкурировать на основе времени. Он отметил, что развитие беспроводной телеграфии в сочетании с доминированием Великобритании в глобальных телекоммуникациях через ее океанскую кабельную сеть обеспечит Королевскому флоту раннее предупреждение о кризисе. Это, в сочетании с планом Фишера по централизованному размещению сил высокоскоростных, дальнобойных, мощных боевых крейсеров, позволит Королевскому флоту быстро направить подавляющие силы в любой проблемный район.