После ухода министра обороны Мэттиса в декабре 2018 года американские военные начали очередную попытку разработки оперативных концепций. Вновь назначенный министр обороны Марк Эспер поручил четырем службам и Объединенному штабу создать "Совместную концепцию боевых действий для вседоменных операций". По словам заместителя председателя Объединенного комитета начальников штабов генерала Джона Хайтена, эта работа основывалась на идеях бывшего председателя Объединенного комитета начальников штабов генерала Джозефа Данфорда о "глобальном управлении силами" и "глобальных пожарах" (оружие, которое может быть запущено из-за пределов театра военных действий, чтобы вызвать эффект на нем). Новый председатель Объединенного комитета начальников штабов, генерал Марк Милли, добавил четыре новых элемента: глобальные планы (планирование быстрого реагирования на кризисы); глобальные операции без огня (операции в так называемой серой зоне между миром и открытой войной); интеграция глобальных сообщений (использование слов и действий для успокоения союзников и сдерживания противников); и глобальная интеграция сдерживания (использование всех средств, не только ядерных, для сдерживания противников от агрессии).
Некоторые люди рассматривали All-Domain Operations как развитие "Многодоменного боя" и "Многодоменных операций". Работа над другой концепцией, объединенное вседоменное командование и управление (JADC2), была предпринята с целью обеспечения вседоменных операций.
В июле 2020 года генерал Милли попросил, чтобы каждая из служб взяла на себя часть усилий по разработке концепции совместного ведения боевых действий. Армия взяла на себя оспариваемую логистику, ВВС - JADC2, ВМС - совместные пожары. Ни одна служба не вызвалась возглавить работу над информационным преимуществом, поэтому она была поручена Объединенному штабу. Каждая из этих концепций содержит различные ключевые предположения и фокусируется на различных аспектах военных операций, что делает задачу их объединения в единое целое, мягко говоря, сложной. Как и предыдущие неудачные попытки, объединенная концепция ведения боевых действий не сфокусирована на реальных военных вызовах и страдает от того, что слишком полагается на службы и не уделяет достаточного внимания тому, как их разрозненные усилия будут объединены в целостную концепцию ведения боевых действий.
Было и несколько светлых моментов. Адмирал Филип Дэвидсон, в то время глава Индо-Тихоокеанского командования, предложил разработать "Индо-Тихоокеанскую концепцию ведения боевых действий", ориентированную на реальную оперативную проблему , которая стояла перед его командованием: сдерживание и, при необходимости, победа над китайской агрессией против союзников и партнеров США по безопасности в ВПТО. Понимая необходимость создания процесса, характеризующегося добродетельным циклом, Дэвидсон предполагал тестировать и совершенствовать концепцию с помощью "совместной сети полигонов". Выступая со скрытой критикой текущих усилий Объединенного штаба, адмирал заявил, что любая «новая концепция ведения боевых действий должна обеспечить нашим союзникам и партнерам сегодня такое же чувство уверенности, какое AirLand Battle обеспечивала странам-членам НАТО в Европе в 70-х и 80-х годах». Адмирал, однако, ушел в отставку в мае 2021 года, когда усилия Пентагона по разработке оперативных концепций претерпевали очередные изменения.
Когда администрация Байдена вступила в должность в январе 2021 года, военные снова нажали на хорошо забытую кнопку перезагрузки, поскольку новый министр обороны, генерал (в отставке) Ллойд Остин III, подписал новую версию JWC. В июле была представлена новая концепция "Расширенный маневр". По словам генерала Хайтена, концепция направлена на расширение маневра "в пространстве и времени". В каждой области, где противник может двигаться, вы должны выяснить, как заполнить это пространство во времени, прежде чем он сможет двигаться". Для этого необходимо выяснить, "как я могу объединить свои возможности, чтобы обеспечить значительный эффект, а затем как я могу разделиться, чтобы выжить при любой угрозе?"
Концепция состоит из четырех "функциональных боевых областей": "оспариваемая логистика", "совместный огонь", "вседоменное командование и управление" и "информационное преимущество". Изменения, очевидно, были вызваны необъяснимым запоздалым осознанием военным руководством того, что доступ к космосу и киберпространству будет сильно оспариваться в войне с другой великой державой. Как описал это генерал Хайтен, американские силы терпели поражение в военных играх, потому что "мы в основном пытались [т.е. "предполагали"] структуру "информационного доминирования", где информация была вездесущей для наших сил, как это было во время первой войны в Персидском заливе, и как это было в течение последних 20 лет".
Как и предыдущие попытки, нынешние усилия американских военных не позволяют сосредоточиться на реальной проблеме на уровне кампании, где учитываются такие важные факторы, как география, мобилизация сил и отсутствие (или наличие) союзников. Как сказал генерал Хайтен, концепцию совместных боевых действий следует рассматривать как "желаемый" документ, горизонт планирования которого простирается на тридцать лет в будущее, а не как оперативную концепцию, разработанную для решения любой из существующих и возникающих сегодня ключевых оперативных задач.
В отсутствие убедительной концепции
Отсутствие американских оперативных концепций, ориентированных на реальные непредвиденные ситуации, подрывает другие ключевые факторы, способствующие внедрению инноваций. Например, возьмем Западно-Тихоокеанский театр военных действий. Отсутствие четкой оперативной задачи, такой как защита первой цепи островов от китайской агрессии, делает создание "добродетельного цикла" трудным, если не невозможным.
Рискуя заявить очевидное, можно сказать, что нет разницы, будет ли совместная концепция боевых действий Пентагона направлена на сдерживание и поражение российской или китайской армии, будет ли она осуществляться в Восточной Европе или в западной части Тихого океана. Достаточно взглянуть на операции США на этих двух театрах во время Второй мировой войны, чтобы увидеть огромную разницу в методах ведения боевых действий. Высокомеханизированная Третья армия Паттона, сыгравшая центральную роль в операциях США в Западной Европе, которые привели к поражению Германии, не имела аналогов в Тихом океане - не потому, что американцы не могли создать такие силы, а потому, что их эффективность была бы незначительной. Точно так же быстроходные оперативные группы авианосцев ВМС США, которые доминировали в войне в центральной части Тихого океана, не были воспроизведены в битве за Атлантику по той простой причине, что они были бы гораздо менее эффективны, чем сочетание конвоев, легких авианосцев и наземных самолетов, использованных для борьбы с немецкой подводной угрозой.
Как показывает история данного исследования, новые оперативные задачи и новые оперативные концепции, которые позволяют новые технологии и возможности, обычно приводят к изменениям в ключевых показателях эффективности. Это особенно верно в ситуациях, когда технологические достижения позволяют вооруженным силам использовать новые и иные военные возможности. Например, сегодня ВМС США рассматривают себя в качестве маневренных сил в ВПТО. В зависимости от того, как будет развиваться мышление ВМС, дальность действия их оружия - самолетов и ракет - может стать все более важным МО по сравнению, скажем, с количеством кораблей в составе флота.
Пока американские военные не разработают концепцию того, как они собираются воевать, они также рискуют сделать неправильный выбор инвестиций, а это роскошь, которую они не могут себе позволить, столкнувшись с двумя великими военными соперниками в период быстро растущего внутреннего государственного долга. В отсутствие оперативной концепции, учитывающей серьезные изменения, происходящие в характере войны, Пентагон рискует действовать на основе "программного импульса": просто продолжать использовать возможности, которые продвигаются по производственному конвейеру. Однако эти программы были начаты много лет, а в некоторых случаях и более десяти лет назад, когда геополитическая ситуация в Соединенных Штатах была гораздо более благоприятной, а угрозы, которым они противостояли, гораздо менее продвинутыми, чем сегодня.
Какие возможности заслуживают продолжения производства? Какие следует отменить? Какие следует сохранить в качестве страховки? В отсутствие решения о том, как американские военные планируют решать реальные оперативные задачи и создавать "добродетельный цикл" для тестирования и совершенствования новых оперативных концепций, ответить на эти вопросы становится гораздо сложнее, чем нужно.
Скорость и ее отсутствие
Существует также вопрос времени. Чем быстрее военные могут внедрять новые возможности в войска, тем меньше у них потребность в большом количестве этих возможностей в качестве защиты от неопределенности, что позволяет экономить материальные ресурсы. Как показывает наша история, способность быстро вводить в строй новые системы и возможности особенно важна в периоды, когда существующие военные запасы капитала склонны к ускоренному обесцениванию, что характерно для периодов разрушительных изменений в военной конкуренции.