Планы преемственности Дэнга пережили его смерть в феврале 1997 года, хотя Цзян вмешался в этот процесс, чтобы укрепить свой авторитет. На партийном съезде в том же году Цзян вынудил ключевого соперника в Постоянном комитете Политбюро, Цяо Ши, уйти в отставку, настояв на том, что чиновники в возрасте семидесяти лет и старше не могут начинать новый срок в руководстве. Хотя Цзяну тогда уже исполнился семьдесят один год, он был освобожден от ответственности на том основании, что являлся действующим лидером. Цзян повторил эту тактику пять лет спустя на партийном съезде 2002 года, снизив пенсионный порог до шестидесяти восьми лет, чтобы вытеснить из Постоянного комитета Политбюро другого соперника, Ли Жуйхуаня. Инсайдеры окрестили этот новый прецедент qishang baxia, или "семь вверх, восемь вниз", что означало, что чиновники в возрасте шестидесяти семи лет и моложе могли начинать новый срок, в то время как те, кому было шестьдесят восемь лет и больше, уходили на пенсию.
Цзян ушел с поста генерального секретаря в конце 2002 года и президента в начале 2003 года, передав оба поста Ху. Но Цзян остался на посту председателя военной комиссии еще на два года. Эта игра с властью в стиле Дэнга позволила Цзяну сохранить влияние и многое сказала о непрочном авторитете Ху. Несмотря на это, передача власти прошла достаточно гладко, чтобы убедить некоторых западных ученых в том, что политическая преемственность в Китае все больше связана правилами и нормами.
Восхождение Си оказалось самой чистой передачей власти в партии на сегодняшний день. В отличие от Цзяна, Ху вовремя отказался от своих ключевых постов, уйдя с постов генерального секретаря и председателя военной комиссии на съезде партии в 2012 году и передав президентские полномочия весной следующего года. Всего лишь во второй раз Народная Республика завершила смену руководства, не вызванную ни смертью лидера, ни политическим кризисом. "Преемственность сама по себе стала партийным институтом", - написала пара китайских ученых, повторив то, что в то время было широким академическим консенсусом.
Си перечеркнул эти ожидания всего за пять лет. Он отказался ввести потенциального преемника в состав Постоянного комитета Политбюро на съезде партии в 2017 году - первый явный признак того, что он готовится сохранить власть за пределами десятилетнего цикла руководства, установленного Ху. Затем весной следующего года Си отменил ограничения на президентский срок, удивив простых китайцев и даже партийных инсайдеров. Всего за несколько месяцев до этого, в конце 2017 года, один из ведущих китайских конституционных ученых Хань Даюань опубликовал статью, в которой говорилось, что ограничение сроков эффективно решает проблемы партии, связанные с пожизненным сроком, чрезмерной концентрацией индивидуальной власти и культами личности - те самые проблемы, которые стал воплощать Си. К партийному съезду 2022 года власть Си настолько укрепилась, что он смог полностью отказаться от принципа "семь вверх, восемь вниз", утвердив свой третий срок на посту главы партии в возрасте шестидесяти девяти лет, вынудив соперников уйти на досрочную пенсию и сохранив в высших эшелонах партии старых преданных ему людей.
Официальные лица защищали маневры Си как необходимые для преодоления бюрократического застоя и отрицали восстановление пожизненного срока для партийных и государственных лидеров. Эти заявления мало утешали тех, кто опасался возврата к диктатуре в стиле Мао. Доминирование Си означало, что он станет первым лидером со времен Дэнга, у которого будет свобода выбора наследника. Выбор будет иметь решающее значение, и Си прекрасно понимал, на что делается ставка. «Осуществление великого омоложения китайской нации, - сказал Си, - требует воспитания поколения за поколением надежных преемников». Не ограниченный сроками, он может принимать решения столько, сколько ему нужно.
Кто следующий
Для китайских правителей вопрос преемственности - это еще и вопрос наследия. "Ни один лидер, даже Мао или Дэн, не может оставить после себя документы, которые привяжут страну к какому-либо определенному политическому курсу. Новые правители приносят новую политику", - пишет американский политолог Люциан Пай, объясняя, почему споры о преемственности доминируют в китайской политике. «Пока влияние лидеров заканчивается в могиле, для них естественно пытаться удержать власть как можно дольше».
Мао царствовал до самого конца, а Дэн сохранял свое политическое превосходство до самой смерти. Си может пойти аналогичным путем, при этом партийный канон "Мысли Си Цзиньпина" придаст его словам силу священного писания. Он может попытаться сохранить формальную власть на всю жизнь, как это сделал Мао. Или же он решит отойти от дел и править из-за кулис в качестве регента, как Дэн, который может оценивать работу своего наследника и вмешиваться, когда это необходимо, или даже выбрать нового преемника.
На бумаге партия запрещает пожизненное пребывание на посту. В уставе партии говорится, что кадры на руководящих должностях «не занимают посты пожизненно и могут быть переведены или освобождены от должности». В партии также есть временные правила, запрещающие чиновникам на руководящих должностях оставаться на одном посту более десяти лет или на одном уровне партии более пятнадцати лет. Но некоторые инсайдеры говорят, что эти правила не распространяются на высшее руководство, и в любом случае, Си получил третий срок на посту генерального секретаря в 2022 году при единодушной поддержке официальных лиц. Возраст не был главным фактором в том, как партия выбирала свое новое руководство в том году, согласно авторитетному отчету государственных СМИ о процессе. Скорее, говорилось в нем, назначения на высшие партийные и государственные должности должны решаться «в соответствии с требованиями к работе, кадровыми критериями, честностью и репутацией». По сути, Си может оставаться на посту главы партии, председателя военной комиссии и президента штата столько, сколько пожелает.
Си столкнулся с извечной загадкой, которую ученые называют "дилеммой преемника". Автократы предпочитают назначать преемников, которым они доверяют поддерживать их наследие и защищать их интересы в отставке. Но ожидающие преемника лидеры должны начать создавать свою собственную базу власти заранее, если они хотят избежать свержения или утраты эффективности после вступления в должность. И как только появится явный преемник, политическая элита, естественно, начнет перераспределять свои лояльности - процесс, который может подорвать действующего лидера, который может начать опасаться, что наследник замышляет узурпацию власти.
В то время как политики во многих демократических странах, как правило, уверены, что смогут продолжать пользоваться личной свободой после ухода с поста, авторитарные лидеры ожидают серьезных последствий в случае невольной потери власти. Даже автократы, уходящие в отставку на своих условиях, имеют мало гарантий своей безопасности, кроме возможности сохранить рычаги влияния на своих преемников. Согласно академическому исследованию 2010 года, в котором рассматривалась судьба более 1800 политических лидеров, 41% из 1059 проанализированных автократов подверглись изгнанию, тюремному заключению или смерти в течение года после ухода с поста, по сравнению с 7% из 763 демократических лидеров.
Си может смягчить такие угрозы, установив рамки для отказа от власти. В авторитарной системе, которая предлагает ясность в отношении сроков преемственности, политическая элита может выверять ожидания в отношении своего карьерного роста и, таким образом, чувствовать себя менее склонной бросать вызов действующему правителю. Если инсайдеры режима видят мрачные перспективы продвижения по службе или начинают опасаться за свою личную безопасность, они могут решить, что лучшим вариантом для них будет смещение лидера, будь то процедурное оспаривание или прямой переворот. Правила преемственности "снижают стимулы элиты к попыткам захвата власти силовыми методами", - пишут Эрика Франц и Элизабет Стайн в статье, посвященной анализу того, почему автократические лидеры соглашаются на правила преемственности, которые могут ограничить их власть.
Китайская история богата драмами престолонаследия, которые служат руководством к действию. Изучив данные о 282 императорах, правивших в 49 династиях со времен Цинь Шихуанди, политолог из Гарварда Юхуа Ванг обнаружил, что только около 46% из них назначили себе преемника, в то время как остальные либо не имели сына, либо полагались на другие правила престолонаследия. "Императоры, назначавшие компетентного и лояльного преемника, жили дольше", - пишет Ванг, отмечая, что вероятность свержения монархов, назначавших явных наследников, была на 64 процента ниже, чем у тех, кто этого не делал.
Си почти ничего не говорил публично о планировании преемственности, кроме общих банальностей о необходимости воспитания хороших наследников революции. Возмутив многих представителей партийной элиты своими антикоррупционными репрессиями и политическими чистками, он, вероятно, захочет получить железные гарантии своей безопасности, прежде чем уйти в отставку. Он может держаться за власть как можно дольше, не назначая наследника, но это означает отказ от своей прерогативы установить преемника, который сможет защитить его наследие. Другая возможность заключается в том, что Си может столкнуться с трудностями при поиске подходящих наследников и в итоге покинуть пост - из-за смерти или недееспособности - без преемника. "Предположительно, Си Цзиньпин не хочет оставаться у власти вечно, и он хочет выбрать кого-то, кому он доверяет, чтобы заменить его, но в то же время он понимает, что он может выбрать не того человека, и сам факт выбора не того человека может создать проблемы для системы", - говорит Джозеф Ториджиан, историк из Американского университета, который изучал борьбу за власть в Китае и Советском Союзе. Поэтому может возникнуть ситуация, когда Си захочет уйти с поста, но почувствует, что не может этого сделать, говорит Ториджиан.