Третий сын Шуньчжи, Сюанье, выживший после оспы, взошел на трон, не дожив до семи лет. Он принял царское имя Канси и правил шесть десятилетий, начав золотую эру процветания и территориальной экспансии, которую историки называют "Высокой Цин". Канси, следуя ханьским обычаям, назначил наследника, назвав годовалого Иньрэнга наследным принцем. Но это решение не оправдало себя, поскольку его сыновья разделились на клики и боролись за власть, и эта борьба, длившаяся десятилетиями, вошла в китайский фольклор под названием "цзюван дуоди", или "девять принцев захватывают трон". Канси дважды смещал Иньрэнга с поста наследного принца из-за его моральных недостатков, прежде чем окончательно определился с выбором в тайне, решение было обнародовано незадолго до смерти императора: его преемником станет четвертый принц, Иньчжэнь.
Иньчжэнь царствовал как император Юнчжэн почти тринадцать лет, хотя его притязания на трон были окутаны противоречиями. Братья-соперники ставили под сомнение его легитимность, а популярные мифы, повторяющиеся и сегодня, утверждали, что Иньчжэнь узурпировал трон, подделав указ Канси о переименовании наследника из четырнадцатого принца, Инти, в себя. Братоубийственные конфликты с братьями уязвили Юнчжэна, который решил сохранить выбор наследника в тайне. Его система помогла поставить точку в вопросе престолонаследия более чем на столетие и стала полезным компромиссом между традициями Хань и Маньчжурии. Император мог назвать своего наследника, как это делали ханьцы, и был волен выбрать самого достойного, как предпочитали маньчжуры.
На практике система тайного отбора так и не была по-настоящему проверена. Четвертый сын Юнчжэна, Хунли, был явным фаворитом, и его восхождение на престол в качестве императора Цяньлуна не стало неожиданностью. Цяньлун пережил двух первых кандидатов в преемники и стал одним из самых долгоправящих монархов в мире. Он отрекся от престола в 1796 году в знак сыновней почтительности, чтобы не превзойти шестидесятиоднолетнее правление Канси, но сохранил власть еще на три года в качестве почетного императора, позволив своему пятнадцатому сыну начать новое правление. Еще два монарха были назначены путем тайного отбора, хотя у последнего был только один выживший сын, который правил как император Тунчжи и умер в возрасте восемнадцати лет, не оставив потомства. Мать Тунчжи, вдовствующая императрица Цыси, назначила племянника императором Гуансюем и стала регентшей. Когда Гуансюй умер бездетным в 1908 году, умирающая Цыси возвела на престол малыша Пуйи, который стал последним императором Китая.
Распад Цин вызвал десятилетия гражданского конфликта, в ходе которого зародилась Коммунистическая партия. Эти марксистские революционеры преуспели в преемственности немногим лучше, чем их феодальные предшественники. В первые десятилетия руководство партии много раз переходило из рук в руки, и часто человек, занимавший самый высокий пост в партии, не был самым влиятельным ее лидером. Мао захватил эффективный контроль над партией на конференции 1935 года, где он обвинил действующих лидеров в поражениях Красной армии против Гоминьдана. Хотя в следующем году Мао стал председателем Центральной военной комиссии, высшим политическим руководителем партии он стал только в 1943 году, когда его назначили председателем Политбюро.
Двадцатисемилетнее правление Мао в Китае было омрачено непрекращающимися междоусобицами, когда его радикальные кампании опустошали страну. Хотя он пытался назначить преемника, Мао часто беспокоился о том, сможет ли его наследие пережить его, ведь он видел, что произошло после смерти Сталина в 1953 году. Никита Хрущев, победивший в последовавшей борьбе за власть, чтобы стать советским лидером, отрекся от Сталина и его культа личности в "секретной речи" 1956 года, которая ошеломила коммунистический мир. Это был наглядный урок для Мао - неправильная преемственность может уничтожить его достижения. "В один прекрасный день Маркс призовет нас к власти. Кто знает, может быть, нашим преемником окажется Бернштейн, Каутский или Хрущев?" - говорил Мао вьетнамскому народу. сказал Мао вьетнамскому лидеру Хо Ши Мину в 1966 году. Или, как сказал Мао близким соратникам в свой семьдесят третий день рождения в том же году, враги, которые предадут его революцию, находятся глубоко внутри партии, ибо «крепость легче всего захватить изнутри».
Первым наследником Мао был Лю Шаоци, ветеран революции, ставший первым заместителем председателя партии в 1956 году и главой государства три года спустя. Но отношения Лю с Мао испортились, так как в начале 1960-х годов между ними возникли разногласия по поводу политики, и Лю стал одним из первых высокопоставленных чиновников, подвергшихся чистке во время "культурной революции" Мао. Партия сняла Лю с поста заместителя председателя, осудила его как "капиталистического проходимца" и исключила из партии до того, как он умер от плохого обращения в 1969 году.
На место Лю Мао назначил Линь Бяо, почитаемого военачальника и министра обороны, как законного наследника. Преданный Мао, одержавший решающие победы на полях сражений во время гражданской войны в Китае, Линь отличился покорными проявлениями преданности, популяризировав "маленькую красную книгу" с цитатами Мао в вооруженных силах до того, как она стала повсеместной в руках красногвардейцев. В 1969 году Линь получил официальный статус "близкого соратника и преемника Мао" в уставе партии, но через два года погиб в загадочной авиакатастрофе в Монголии. Партия посмертно осудила Лина как предателя, заявив, что он пытался бежать в Советский Союз после неудачной попытки переворота против Мао. Некоторые историки подвергли сомнению эту версию, хотя убедительных объяснений "инцидента с Линь Бяо" не появилось.
Какой бы ни была правда, смерть Лин ошеломила Китай и повергла Мао в депрессию и ухудшение здоровья. Некоторые партийные инсайдеры полагали, что Мао выберет преемника из "банды четырех", которые были самыми ярыми исполнителями "культурной революции". Но больной диктатор в итоге выбрал Хуа Гофэна, бывшего регионального администратора, сменившего Чжоу Эньлая на посту премьера. Смерть Мао в сентябре 1976 года вызвала напряженное межцарствие. Хуа и другие партийные старейшины опасались, что "Банда четырех" захватит власть, поэтому они нанесли первый удар, организовав бескровный переворот с арестом Цзян Цин и ее клики. Но Хуа продержался недолго, его перехитрили и отстранили от власти Дэн Сяопина, реабилитацию которого Хуа одобрил.
При Денге партийная элита объединилась в своем желании предотвратить повторение диктатуры в стиле Мао. "История социализма за последние шестьдесят лет ясно показывает, что при наличии системы пожизненного пребывания на посту высших партийных и государственных руководителей обычно возникает [культ личности]", - сказал в 1979 году Янь Цзяци, старший научный сотрудник партии. «Хотя все начинается с акцента на коллективное руководство и продвижение демократии, кульминацией становится произвол, который разрушает коллективное руководство, сохраняя власть личности». Чтобы предотвратить такое развитие событий, Дэн принял резолюцию по истории, чтобы закрепить свои реформаторские идеи, поощрял своевременный выход на пенсию высших руководителей и ввел ограничения по срокам пребывания на президентских, премьерских и других ключевых государственных должностях. Практика пожизненного пребывания в должности "наносит ущерб обновлению руководства и продвижению молодых людей", - сказал Дэн. «Поэтому мы говорим, что для нас, старых товарищей, было бы лучше показать пример и занять просвещенную позицию».
Хотя Дэн заявил, что "лидер, который сам выбирает себе преемника, увековечивает феодальную практику", он поступил именно так. В 1981 году он назначил Ху Яобана главой партии, но Ху раздражал партийных консерваторов своими либеральными взглядами и потерял свою должность после того, как не смог сдержать студенческие протесты в 1986 и 1987 годах. Другой протеже Дэнга, Чжао Цзыян, занял пост генерального секретаря, но и он вступил в конфликт с приверженцами жесткой линии. После смерти Ху в апреле 1989 года в партии разгорелась междоусобица, вызвавшая массовый траур на площади Тяньаньмэнь, который перерос в народные протесты с требованием больших политических свобод. Чжао выступал против призывов к силовому подавлению беспорядков и даже появился на площади ранним майским утром, чтобы в последний момент призвать протестующих прекратить голодовку. Это было его последнее публичное выступление, прежде чем Дэн отдал приказ о военном подавлении и вытеснил Чжао.
Вынужденный в третий раз назначить наследника, Дэн выбрал в качестве компромиссного варианта генерального секретаря Цзян Цзэминя, который в то время был партийным боссом Шанхая. Дэн решил все исправить и призвал партию сплотиться вокруг Цзяна как "ядра" руководства третьего поколения, а сам отошел от политики. "Сейчас кажется, что я имею слишком большой вес, что вредит нации и партии, и однажды это будет очень опасно". Многие страны строят свою политику в отношении Китая, исходя из перспективы моей болезни или смерти", - сказал Дэн высокопоставленным чиновникам в июне 1989 года. «Строить судьбу нации на репутации одного или двух человек очень нездорово и очень опасно. Это нормально, пока ничего не происходит, но как только что-то случится, ситуация может выйти из-под контроля».
Дэн отказался от своего последнего руководящего поста, уйдя с поста председателя Центральной военной комиссии. Но он остался самым влиятельным гражданином Китая, оживив застопорившиеся экономические реформы своим "южным турне" в 1992 году. В том же году Дэн одобрил введение Ху Цзиньтао в состав Постоянного комитета Политбюро, фактически назначив его наследником Цзяна и лидером Китая в четвертом поколении. Приняв решение о двух преемниках, Дэн дал партии все шансы сделать смену руководства регулярной и предсказуемой.