Возможно, это на шаг отдаляет нас от взаимного гарантированного уничтожения и на шаг приближает к взаимному гарантированному осознанию.

Том Гамильтон знал, что ВВС работают над идеей кошек - LCAAT, которую описал нам генерал Хинот. Идея Гамильтона заключалась в том, что кошка не принесет особой пользы без котят. Эта идея сейчас получила распространение во многих частях ВВС и исследуется в играх и экспериментах. Остается вопрос, хватит ли времени для рождения кошек и котят, которые могли бы стать ответом на вопрос о сдерживании войны в Тайваньском проливе.

Кошки и котята - это только часть. Эксперименты Хиноте содержат значительные технические детали, и большая часть работы засекречена. Но суть того, что он делает, заключается в разработке набора возможностей, которые могут нанести противникам США большие потери, чем они сами, и при этом он хочет посеять сомнения, значительные сомнения, в умах атакующих сил. Это то, что Очманек называет сутью сдерживания: реальная перспектива неудачи. В этом отношении недавние эксперименты Хиноте показывают многообещающие результаты.

Фактически, работа Хиноте привлекла внимание Адама Смита, бывшего председателя Комитета по вооруженным силам Палаты представителей. Предлагая свое собственное описание недавних военных игр, председатель Смит сказал следующее:

Основная идея заключалась в том, что если Китай нападет на Тайвань, как мы будем их сдерживать? Что произойдет? Это был неудовлетворительный результат. Мы не смогли защитить наши системы, мы не смогли достичь того, чего хотели.

Год назад ВВС поумнели и сказали: "А что если у нас будет много беспилотных систем, много дронов?... Так давайте выведем их на поле боя".

Самое важное в этом то, что когда они устроили эту военную игру, выбрали красную команду и синюю команду и сказали: "Поехали", красная команда посмотрела на это и сказала: "Мы не будем этого делать. Мы не сможем победить в такой обстановке.

Конечно, руководитель игры сказал, что это мило, но мы действительно собираемся это сделать, потому что в этом вся суть. Итак, они участвовали. Но именно этого мы и пытаемся добиться. Мы пытаемся заставить Китай, Россию, Северную Корею и Иран посмотреть на это и сказать: да, нет, мы не будем воевать, потому что это не принесет нам ничего хорошего.

Очевидно, что Хиноте и его коллеги что-то задумали. Их больше беспокоит то, подойдут ли остальные сотрудники Министерства обороны и остальные члены правительства США, включая Конгресс, к решению этой проблемы с той срочностью, которая, по их мнению, необходима.

Когда мы обсуждали идеи с генерал-лейтенантом Хиноте, он был полон энергии и страсти. Он говорит полными главами. Захватывающими главами. Когда мы говорили о том, что нужно сделать, чтобы добиться результата - как согласовать предупреждения и действия - он был более осмотрителен. Он дал нам понять, что импульс движется в правильном направлении, но он не уверен, что перемены наступят достаточно быстро, возможно, даже не в рамках его собственной военной службы. "Я пока не думаю, что есть настоящее чувство срочности в этом вопросе. Потому что типы изменений, которые мы должны будем провести, чтобы сделать хорошую работу по сдерживанию Китая, поддержанию некоторого уровня порядка, в то время как Китай поднимается, тип изменений будет довольно радикальным, конечно, с военной точки зрения, и пока нет чувства срочности на всех уровнях, чтобы согласовать этот уровень изменений".

Хинотэ очень похож на генерала Хайтена, бывшего заместителя председателя Объединенного комитета начальников штабов. Давая совет своему преемнику, адмиралу Кристоферу Грейди, Хайтен сказал следующее:

Первое, на чем я бы сосредоточился, это то, что, хотя мы и добились незначительного прогресса, Министерство обороны по-прежнему невероятно бюрократично и медленно. Поэтому я бы призвал своего преемника во всем, к чему бы он ни прикоснулся, сосредоточиться на скорости и вернуть скорость в процессы Пентагона. Потому что эта страна может двигаться быстро. Мы доказывали это снова и снова. Но сейчас это так расстраивает, потому что на каждый мой вопрос мне отвечают: "Хорошо, нам нужен следующий потенциал. Сколько времени это займет? И ответ - десять лет. От десяти до пятнадцати лет. И они объясняют, почему. Потому что два года уйдет на эксперименты, два года на требования, два года на бюджет, а затем, если мы будем двигаться очень быстро, у нас будет четыре года до начальной операционной способности и еще пять лет до полной операционной способности. Каждая программа, на которую вы посмотрите, будет выглядеть именно так.

Если чувство срочности и нетерпение Хиноте немного напоминают Боба Уорка, то на это есть причина. Хиноте был военным помощником Боба Ворка, когда Ворк был заместителем министра обороны в последние два года администрации Обамы. Они очень похожи друг на друга. На самом деле, слушать, как Хиноте выражает разочарование по поводу того, что войны на Ближнем Востоке заставили Соединенные Штаты отвлечься от сути дела, было сродни тому, что он слушал Боба Уорка или даже Энди Маршалла. Он понимал, что существует широко распространенная надежда на то, что Китай со временем изменится, что он приобретет черты ответственной заинтересованной стороны, чего многие ожидали. Но в военных кругах принято говорить, что надежда - это не план.

Хиноте, как и Бобу Уорку и Энди Маршаллу, нужен план. Его внимание к кошкам и котятам может быть именно таким, а может быть, это просто очередная игра в том, что будет очень долгосрочным соревнованием. Мы не узнаем в течение некоторого времени, ухватились ли Клинт Хинот и его многочисленные коллеги в ВВС за правильную идею. Что мы знаем, так это следующее: Он хочет довести проигрыш до конца. Кошки и котята могут стать частью ответа.

Пока Россия вела войну, пытаясь навязать Украине завоевание, лидер Китая Си Цзиньпин добавлял срочности в свои рассуждения об урегулировании вопросов с Тайванем. Вскоре после того, как Россия вторглась в Украину, президент Байден направил несколько бывших официальных лиц на Тайвань, чтобы передать послания с заверениями. Адмирал Майкл Маллен, бывший председатель Объединенного комитета начальников штабов, возглавил эту делегацию. Бывший четырехзвездный командующий был одет в синий деловой костюм и темный галстук. Его лицо было закрыто маской Honeywell N95. Он и министр иностранных дел Тайваня Джозеф Ву обменялись ударами локтей, когда прибыла американская сторона. Он был там не только для того, чтобы поприветствовать друг друга. Он был там, чтобы продемонстрировать приверженность Америки Тайваню.

В своем публичном заявлении Маллен сказал следующее: "Мы приехали на Тайвань в очень сложный и критический момент мировой истории. Как сказал президент Байден, демократия сталкивается с постоянными и тревожными вызовами, в частности, недавно в Украине. Сейчас, как никогда, демократии нужны защитники".

Одно дело, когда бывший адмирал ВМС посещает Тайвань. Совсем другое дело - визит действующего спикера Палаты представителей. Последний раз спикер посетил Тайвань перед кризисом в Тайваньском проливе 1995-1996 годов. Поездка Маллена вызвала бурную реакцию в китайской прессе. Когда спикер Палаты представителей Нэнси Пелоси запланировала визит в августе 2022 года, это вызвало крупный международный инцидент. Китай публично протестовал против визита Пелоси, а Си обратился непосредственно к Байдену с просьбой остановить визит Пелоси, возможно, не понимая, что президент США не может контролировать поездки действующего члена Конгресса. Это само по себе является тревожным предзнаменованием, которое может привести к просчетам. Байден и его команда пытались отговорить Пелоси от посещения Тайваня, но безуспешно. Пелоси давно поддерживает Тайвань, и о ее планах посетить Тайвань было известно заблаговременно. Реакция Китая тоже была известна.

Не успела Пелоси покинуть Тайвань, как Китай начал крупные военные учения, чтобы продемонстрировать как свою вновь обретенную военную мощь, так и серьезность намерений остановить дальнейший дрейф Тайваня из орбиты Китая. Китай сигнализировал о своем недовольстве, и делал это наглядно. Хотя Си, по сообщениям, сказал Байдену, что он не стремится к кризису из-за Тайваня, он был более чем готов использовать вновь обретенную военную мощь Китая. В мире жесткой силы Си показывал, что Китай готов выполнить свои угрозы даже тогда, когда Соединенные Штаты размышляли над тем, как выполнить свои обязательства.

Между тем, есть все основания полагать, что Китай извлекает собственные уроки из войны России с Украиной. Длительное наращивание российских сил - поначалу некоторые слишком оптимистичные наблюдатели считали, что это всего лишь кампания давления - позволило Украине за несколько месяцев укрепить свою оборону. Китай, несомненно, узнает, как важно действовать быстро и решительно в любом тайваньском сценарии. Зачем давать противнику месяцы на подготовку?

Китайцы также, вероятно, пересмотрят свою систему командования и управления, поскольку российская иерархия, построенная по принципу "сверху вниз", не смогла делегировать принятие решений офицерам низшего звена, которые могли бы немедленно реагировать на вызовы на местах. Так много российских генералов были вынуждены выезжать на места для управления действиями, что удивительное число их было убито даже в первые месяцы войны. Если все решения должны поступать в центральный штаб, то быстротечные войны могут оказаться не такими уж и быстротечными. Ошибки, которые не исправляются быстро, могут привести к поражению.