Это был Юэ Чэньцин!

Предыдущая трусость Юэ Чэньцина была всего лишь притворством!

Однажды, Юэ Чэньцин уже призвал криком бамбуковых воинов, во время сражения с духом меча Ли Цинцянем. Первым владельцем этих бамбуковых воинов был Мужун Чуи, а когда он потерял сознание, они стали подчиняться Юэ Чэньцину. Так что на самом деле, пока Цзян Есюэ говорил, Юэ Чэньцин незаметно призвал бродивших по пещере бамбуковых воинов.

Цзян Есюэ резко перевел взгляд на Юэ Чэньцина. Хотя лицо юноши все еще было очень грустным, он не был так рассеян, как раньше. Цзян Есюэ заскрежетал зубами.

- Юэ Чэньцин, я недооценил тебя!

Юэ Чэньцин закашлялся кровью. Задыхаясь, он поднял голову:

- ...Я сказал... я глава семьи Юэ... как я могу... - кровавая пена окрасила его губы и зубы в алый цвет. - Как я могу позволить тебе...творить зло в пещере Хантянь!!!

Закончив говорить, он резко крикнул:

- Вперед!

Десятки бамбуковых воинов, получив приказ, издали резкий рев и мгновенно выскочили из-за высокой скалы, один за другим бросаясь на Цзян Есюэ. Завязался ожесточенный бой.

Воспользовавшись тем, что огромное количество бамбуковых воинов сражается с Цзян Есюэ, Юэ Чэньцин вырвался из инвалидной коляски, поднялся на ноги и направился к Мо Си.

Он сказал Мо Си, который не мог говорить из-за демонического яда:

- Сихэ-Цзюнь... Простите... Вы оказались втянуты в дела семьи Юэ без всякой причины...

Темные глаза Юэ Чэньцина были влажными, он выглядел очень усталым, но во взгляде была решимость:

- Но...Я никогда не позволю моему Четвертому дяде и вам страдать напрасно...

Сказав это, он развернулся и шаг за шагом потащил свое израненное тело к луже крови.

Мо Си внезапно вздрогнул...

Он хочет пожертвовать своей кровью чтобы лишить жизни Цзян Есюэ?!

Цзян Есюэ, очевидно, тоже заметил намерение Юэ Чэньцина и тихо выругался.

Внезапно меч в его руке вспыхнул золотым светом, отбросив большую часть бамбуковых воинов!

Сразу же после этого появилась золотая цепь и обвилась вокруг руки Юэ Чэньцина! Хотя Юэ Чэньцин был слаб физически, он также был человеком, который следовал за Мо Си и сражался в течение двух лет. Он не был таким слабым и некомпетентным, как думал его брат. Он вырвался из цепи.

Юэ Чэньцин тяжело дышал, в его глазах стояли слезы, и множество других эмоций смешались с его ненавистью.

- Цзян Есюэ, мне никогда не нравилось кричать, спорить или драться... Если ты эгоистичен, если ты хотел, чтобы я вернул все, что у тебя забрали, почему ты не сказал мне раньше!

Цзян Есюэ усмехнулся.

- Почему ты хочешь отречься от своего титула? Не глупи, Юэ Чэньцин, в этом мире даже наследным принцам приходится захватывать власть.

- Чтобы захватить власть, нужно убить так много людей! Как ты можешь чувствовать себя спокойно, стоя на костях жителей поместья Юэ?

- Почему я не могу быть спокойным? - Цзян Есюэ холодно усмехнулся. - Я уже прошел через несколько глупых лет неуверенности. Не говоря о людях из пещеры Хантянь, даже если бы мне пришлось проложить себе путь костями заклинателей всего мира, я бы ничего не почувствовал.

Юэ Чэньцин посмотрел на него красными глазами. Казалось, что он не собирался с ним больше разговаривать, но сказал тихим голосом:

- ...Ты не получишь того, что хочешь. Будь то семья Юэ или Четвертый дядя, ты никогда этого не получишь.

Он закончил говорить и прыгнул в лужу крови.

Но в новой вспышке золотого света еще одна цепь вдруг обвилась вокруг талии Юэ Чэньцина, насильно остановив его акт самопожертвования. Юэ Чэньцин резко обернулся...

С ничего не выражающим лицом Лан-эр держала цепь и холодно смотрела на него.

Оказалось, что незадолго до того, как Цзян Есюэ получил сильный удар, духовная сила цепи была передана марионетке Лан-эр, которая стояла позади Юэ Чэньцина. Лан-эр воспользовалась этой возможностью, чтобы атаковать сзади. Юэ Чэньцин был застигнут врасплох и крепко связан.

Цзян Есюэ воспользовался случаем, чтобы яростно сбить с ног окружавших его бамбуковых воинов. Среди сломанных кусков бамбука и порохового дыма этот, казалось бы, мягкий и утонченный человек приближался шаг за шагом со спокойной походкой и зловещим лицом.

Наконец, он подошел к Юэ Чэньцину и подняв руку, сжал его шею.

- Юэ Чэньцин, ты спешишь умереть. Хотел бы я отправить тебя на улицу Хуанцюань* прямо сейчас. - Цзян Есюэ с силой сжал пальцы и лицо Юэ Чэньцина тут же покраснело от его хватки, он не мог произнести ни слова. - Но тебе не обязательно прыгать в лужу крови. Даже не думай торговать своей душой с призраками в ней, чтобы остановить меня!

(п.п 上黄泉路, улица Хуанцюань – в китайской мифологии, это дорога, по которой умершие люди идут в подземный мир)

Тираническое духовное ядро, которое он забрал у Лан-эр, струилось в его теле мощным пламенным потоком.

- Кроме того, пожалуйста, хватит притворяться главой семьи Юэ. Эти злые духи пещеры Хантянь не станут подчиняться тебе. Ты только что глупо взорвал свое духовное ядро и стал отбросом. Ты больше никогда не будешь главой семьи Юэ.

- А второй наследник - я.

Закончив говорить, он резко поднял ладонь, целясь в сердце Юэ Чэньцина и пробивая его!

Юэ Чэньцин выплюнул полный рот крови. Шипящий духовный поток мгновенно сокрушил и без того хрупкое духовное ядро Юэ Чэньцина... Глаза Цзян Есюэ были наполнены холодным светом стервятника, готовящегося к убийству. Казалось, он решил заставить Юэ Чэньцина почувствовать себя беспомощным и пристыженным, поэтому, полностью уничтожив его духовное ядро, он внезапно поднял руку и резко закричал.

- Слушайте мои приказы!

Голос эхом отдался в пещере Хантянь, а затем повсюду раздалось бесчисленное шипение. Призрачные воины, которые стояли в замешательстве, не зная, что делать, услышали приказ нового хозяина. Они вытянули шеи и открыли рты, издавая рев, от которого содрогались своды пещеры. Еще не выбравшиеся из лужи крови призраки беспокойно выли.

Цзян Есюэ долго смеялся, а затем яростно улыбнулся и сказал Юэ Чэньцину чрезвычайно презрительным тоном:

- Юэ Чэньцин, теперь ты понимаешь, кто является хозяином семьи Юэ?! Ты больше не можешь их контролировать, потому что ты недостаточно хорош!

- Он недостаточно хорош.

Внезапно позади Цзян Есюэ раздался холодный голос.

- Тогда как насчет меня.

Цзян Есюэ был ошеломлен на мгновение. Прежде чем легкомысленное и высокомерное выражение на его лице исчезло, он быстро отреагировал и сразу же обернулся:

- Чуи?!

В какой-то момент Мужун Чуи проснулся, и зажав рану, поднялся из лужи крови. Он был унижен больше, чем когда-либо. Его манера поведения небожителя в белых одеждах исчезла, но спокойствие и безразличие никуда не делись. На этом необычайно бледном от чрезмерной кровопотери лице они выглядели еще более явными, чем обычно.

Мужун Чуи равнодушно посмотрел на Цзян Есюэ.

- Юэ Есюэ, я достаточно хорош?

Оба были детьми от наложниц - Цзян Есюэ родился от госпожи Се, Мужун Чуи был сыном госпожи Чу. После того, как дитя от законной жены, Юэ Чэньцин, потерял способность контролировать призраков, они одинаково могли подчиниться как Мужун Чуи так и Цзян Есюэ.

Мужуун Чуи зажег пылающее духовный огонь, который очень ярко отразился в его яростных глазах феникса. Он крикнул низким голосом:

- Слушайте мои приказы!

Мстительные духи снова зашумели. Призраки, подчинившиеся до этого приказу Цзян Есюэ, повернули головы и следуя указаниям Мужун Чуи приблизились к Цзян Есюэ и Лан-эр.

Выражение лица Цзян Есюэ было беспокойным, но все еще холодным, он прищурил глаза:

- Чуи, ты же знаешь, ты мне не соперник.

Мужун Чуи не ответил, продолжая жертвовать свою духовную силу духам крови.

Цзян Есюэ сказал:

- Что ты собираешься делать? Ты не можешь сравниться со мной духовной силой, не говоря уже о том, что я могу контролировать твой разум, ты...

- Вперед! - рявкнул Мужун Чуи, и все призрачные воины с ревом бросились к Цзян Есюэ, чтобы убить его.

Цзян Есюэ взмахнул рукавами, усиливая свой духовный поток и пытаясь вернуть этих злых духов на свою сторону.

Но в этот момент он услышал, как Мужун Чуи ухмыльнулся и сказал

- Юэ Есюэ, ты прав.

- Ты забираешь духовную силу людей, разрушаешь их ядра, отравляешь их ядом и манипулируешь их сердцами. Я не могу сравниться с тобой.

- ...

Цзян Есюэ пристально смотрел на него и какое-то время все еще не понимал, что он имеет в виду.

- Я устал быть твоей марионеткой, но чтобы защитить Юэ Чэньцина, я терпел, как бы отвратительно мне ни было, я старался вынести это.

- ...

- Честно говоря, я больше не могу этого выносить. Я не хочу заниматься делами семьи Юэ.

Цзян Есюэ почувствовал облегчение, услышав, что он сдался, и сделал шаг вперед.

- Чуи, если ты не станешь вмешиваешься в сегодняшние дела, то ради тебя я не могу...

Мужун Чуи спокойно посмотрел на него.

- Цзян Есюэ, тебе не нужно вести со мной переговоры, и ты больше никогда в жизни не будешь пытаться мной манипулировать.

Цзян Есюэ был ошеломлен.

В выражении лица Мужун Чуи был намек на вздох, он сказал низким голосом:

- Прошло более двадцати лет между тобой и мной, пора заканчивать.

Цзян Есюэ внезапно пришел в себя и бросился вперед с криком:

- Чуи---!

Но было слишком поздно. Шелест шелковых одежд.

Он не дотянулся, рукав Мужун Чуи скользнул между кончиков его пальцев.

Прежде чем Цзян Есюэ успела спасти его, окровавленные белые одежды затрепетали и упали в бурлящую лужу крови!

Мертвая тишина.

Какое-то время Юэ Чэньцин, Цзян Есюэ и даже Мо Си не верили, что это правда.

Мужун Чуи был слишком решительным и слишком прямолинейным. Как и все, что он делал раньше, он просто брал и делал. У него не было привязанностей, они ничего никому не сказал и ничего не стал объяснять.

Или, может быть, он знал, что Цзян Есюэ скоро снова сможет контролировать его тело, поэтому он не оставил ему шанса сделать это.