Я пробиралась через темные джунгли, где воздух был густым, а среди деревьев порхали светлячки. Я шла босиком по холму, где деревья редели и открывался вид на бескрайние небеса: Млечный Путь простирался на всю длину неба в хрустальном тумане розового и голубого цвета. В эту ночь мое сердце было диким, и безумное отчаяние влекло меня сюда, на вершину холма, где возвышался единственный стебель цветка Нокс. Я приходила сюда каждую ночь, ожидая, пока лепестки раскроются, чтобы собрать драгоценную пыльцу. Как только цветок распускался, он задерживался до рассвета, а затем не появлялся в течение многих лет.

Пыльца обладала невиданной силой, а если смешать ее с порошком треквита и эликсиром дунебарка, то получалось зелье, способное на время сделать фейри устойчивыми к способностям Нимф отключать нас от магии. Я считала нашу войну законченной, когда заявила права на эту новую землю, но она была далека от завершения. Нимфы восстали против нас, пытаясь вырвать королевство из наших рук, и они сражались с нами с такой кровавой жестокостью, какой я не ожидала.

Мои Провидцы были слепы к их передвижениям, и хотя они не обладали таким оружием и подготовкой, как мы, они компенсировали это огромной численностью и невидимостью для нас благодаря прорицанию. Эта пыльца могла помочь, но в глубине души я знала, что этого недостаточно. Сколько бы нимф мы ни уничтожали, на их место приходили новые, утверждая, что эта земля принадлежит им и только им. Я не уступлю, не попытаюсь заключить мир, не тогда, когда увидела жестокость, которую они проявили в бою. Нимфы могли быть сестринской расой по отношению к фейри, рожденной от одного корня много тысяч лет назад, но я не признавала их равными себе.

Цветок начал светиться бледно-голубым светом, и я задохнулась, бросилась вперед, упала на колени и подняла баночку, которую принесла, чтобы собрать пыльцу. Лепестки раскрылись, и из них полился неземной свет, луна, казалось, тоже заглянула сюда, чтобы полюбоваться им, и на моем лице появилась улыбка.

Я подняла банку, готовая собрать драгоценные частицы, но когда я подошла ближе, лепестки начали опадать, а свет померк.

— Нет, — задыхаясь, я потянулась к цветку, но даже мое дыхание, казалось, заставило его завянуть, лепестки превратились в пар на ветру.

В следующее мгновение он исчез — ни пыльцы, ни света, ничего. Я слышала о такой вероятности: цветок настолько нежен, что даже слишком теплый ветерок или слишком прохладная ночь могут заставить его увянуть.

Я отпустила банку, и она грохнулась на землю, откатившись от меня, а я издала звук страдания, глядя на звезды и гадая, могут ли они ответить на мои молитвы.

— Пожалуйста, помогите нам. Позвольте нам сокрушить врага. Подарите мне эту землю, и я создам из нее прекраснейшее королевство, — молила я, но звезды лишь тихо сверкали, вечно молчаливые.

Я стояла на коленях, оттягивая неизбежное возвращение, где я найду Сантьяго, лежащего без сна в надежде на мое возвращение, и мне придется озвучить ему очередную неудачу. Возможно, я не была той королевой, которой считала себя, потому что с каждым днем я все больше приближалась к тому, чтобы потерять свою власть, на которую я претендовала ради нас. Ради Фениксов и наших союзников.

Я поднялась на ноги, смирившись, и повернула обратно к джунглям, когда свет привлек мое внимание в небе.

Мои губы раздвинулись в благоговении: по небу пронеслась падающая звезда, за ней тянулся огненный хвост. Она мчалась по небу прямо надо мной, и я, не задумываясь, выпустила крылья и устремилась в погоню за ней.

Я быстро летела над джунглями, не отрывая взгляда от этого прекрасного горящего существа, которое неслось навстречу неизбежному столкновению.

Мое сердце дрогнуло от направления, в котором она летела: казалось, что звезда движется наперерез моему дворцу. Паника разорвала мое сердце на две части, и я прибавила скорость, думая о Сантьяго и о тайне, которую я хранила в себе. Я ждала момента, чтобы рассказать ему, зная, что время было неподходящее, но когда же оно на самом деле наступит? Провидица видела, что я беременна, и если я найду способ закрепить за собой трон, мой малыш однажды станет могущественным правителем.

Я летела так быстро, как только позволяли крылья, прижимая руку к горлу, чтобы усилить голос, и воззвала к своему народу: — Вставайте! Сверху надвигается опасность! Защищайтесь!

Звезда врезалась в крышу восточной башни, пробив ее насквозь, и исчезла в джунглях за ее пределами, прежде чем раздался гулкий удар, когда она упала на землю.

Ударная волна обрушилась на меня, и я зажмурилась от ее силы и сильнее забила крыльями, чтобы противостоять ей.

Крики поднялись из дворца, когда я пролетала над ним, огонь вырвался из джунглей внизу, где в земле зияла глубокая пропасть, внутри которой сверкала упавшая звезда, пульсируя, словно живое сердце.

Я сложила крылья и спикировала с неба, огонь лизнул мою кожу, когда я приземлилась в пламя и посмотрела на громадную форму упавшей звезды.

Волна неизвестной энергии омыла меня, проникая глубоко в кости, и я сделала длинный и медленный вдох, почти застонав от интенсивности этой силы. Это было слишком мощно, так искусительно и в то же время очень, очень могущественно. Я не могла стоять так близко к ней, но все же придвинулась ближе, охваченная величием этого божественного существа, пришедшего ответить на мои молитвы.

Все расплылось за границами моего зрения, и я могла видеть только звезду, которая сверкала, будто на ее поверхности были усыпаны миллионы бриллиантов. Эта сила, она была ответом на все. Она могла положить конец войне, она могла обратить все начинания в мою пользу. И в момент безумия я вскинула в руке острый металлический кинжал и рассекла ладонь, подавшись вперед и приложив ее к поверхности звезды.

Я задохнулась, когда эта сила волной хлынула в меня, отыскивая мою душу и ощущая ее тяжесть.

— Вега, — произнесло оно внутри моего сознания, зная меня так, словно было там с момента моего рождения и до этого самого момента, наблюдая за мной, возможно, даже боготворя меня. А может быть, я почувствовала не любовь, а жалость.

— Фейри пламени и войны, — казалось, оно насмехалось надо мной, и эта сила скользила все глубже, поднимаясь по моим венам и разбиваясь о мое сердце.

Она могла стереть меня с лица земли одним лишь капризом, и я боялась за жизнь, растущую внутри меня, хотела отступить, но теперь, когда я была здесь, я не могла пошевелиться.

Когда мои мысли обратились к моему еще не родившемуся ребенку, сила звезды переместилась в ту сторону, кружась вокруг крошечного существа и заставляя меня в ужасе заскулить.

— Пожалуйста, не причиняй нам вреда, — умоляла я. — Мы почитаем тебя. Эта кровь — подношение, чтобы показать тебе, что я твой верный слуга. Но я вынуждена попросить тебя об одно-единственном.

— Все дары имеют свою цену.

— Я заплачу любую цену, которую ты попросишь, — поклялась я, и звезда затихла, но ее свет все еще пульсировал энергией, которая, казалось, гудела в каждом уголке моей плоти.

— Тогда выбор будет таким… — эта сила закрутилась во мне еще глубже, обволакивая моего нерожденного ребенка и заставляя меня содрогаться от ужаса. — Твой первенец или твоя первая любовь. Предложи мне одного из них, и я дам тебе силу, чтобы выиграть твою войну.

Я замерла, мое сердце содрогнулось от цены, и я замерла перед лицом этого. Маленькая жизнь во мне мерцала, словно зная, что в любой момент может погаснуть, и слезы потекли по моим щекам от боли предстоящей жертвы. Затем мои мысли обратились к Сантьяго, мужчине, которого я любила до глубины души и даже больше, его преданность была непостижима. Будут другие дети, он сможет создать их, я знала это. И все же… я видела этого ребенка в видении, которое предложил мне Провидец. Я видела, как он вырос в мужчину, и полюбила его с первого взгляда. Мой сын был для меня таким же реальным, как и Сантьяго, так как же я могла сделать такой выбор?

— Что-нибудь другое, — прорычала я. — Только не они. Пожалуйста, не забирай их.

— Такова цена. Другого варианта не будет, — говорила звезда, пока мои слезы скатывались с подбородка. — Время истекает. Я высвобожу свою силу, если ты не сможешь сделать выбор.

— Подожди, подожди минутку, — прохрипела я, отчаяние когтями впивалось в меня. Почему все должно было сложиться именно так?

Я думала о словах Сантьяго, обращенных ко мне, о его обещаниях выиграть эту войну, о его утверждении, что это его единственное истинное предназначение в жизни. И прежде чем произнести эти слова, я знала, что это должен быть он, потому что он сделал бы этот выбор, если бы стоял здесь на моем месте.

— Мой муж, — произнесла я с усилием, и с треском, подобным грому, разорвавшему воздух, сделка была заключена.

Я едва не упала на колени от ужасающей силы, и мою ладонь болезненно закололо в том месте, где она все еще прижималась к звезде. Сияющая поверхность заставила меня вздрогнуть, и я отступила назад, глаза болели, а в ушах нарастал звон. Я закричала, когда он усилился, умоляя пощадить меня, не зная, не разозлила ли я ее каким-то образом. Но тут свет померк, и на моей ладони оказался неотшлифованный драгоценный камень, который гудел от невообразимой силы, настолько прекрасной, что я лишилась дара речи.

— Овладей этим, и ты выиграешь свою войну.

— Спасибо, — вздохнула я, и от этих слов земля затряслась, а небо запело.

Нет, не запело, этот прекрасный, преследующий шум, который витал на краю моего слуха, был криком, звезды над головой пытались бросить вызов тому, что было сделано, тому, что эта звезда предложила мне, противореча всей природе своего рода и моей. Но сделка была заключена.

Видение сместилось, и мой разум зашатался от всего увиденного, знания яростно крутились в голове, прежде чем я снова погрузилась в воспоминания, которые нахлынули яростной волной и заставили мой пульс участиться. Сначала я снова была Эльвией, летящей в бой с горящими крыльями и Императорской Звездой на рукояти потрясающего меча. Она нашептывала ей мысленно, подсказывая слова силы, необходимые для владения мечом. Со словом, обращенным к мечу, взрывная волна обрушилась на армию нимф под ней, прорезая их ряды и разрезая их на куски.