‒ Почему ты не сказала мне? ‒ спрашиваю я.

Джун облизывает губы и потирает затылок.

‒ Не знаю. Просто думала, что тебе лучше не знать, насколько отчаянно он тебе нужен. ‒ Я смотрю на нее с болью. ‒ Милая, просто хочу, чтобы ты смогла исцелиться. Не только от ран, но и вот здесь, ‒ она протягивает руку и касается меня там, где находится сердце.

Я шлепаю ее по руке, и она вздрагивает.

‒ Надо было сказать мне, ‒ зло говорю я. Затем начинаю думать, сколько я отсутствовала. Не помню, как Сейдж и Снитч пришли на склад. Не помню, как ехали до больницы. Только слегка помню нежное бормотание Сейджа.

‒ Что еще ты мне не говорила?

Джун вздыхает, ее плечи ссутулятся вперед.

‒ Макс, может, мы просто отдохнем сегодня, а поговорим об этом...

‒ Нет. Сейчас, ‒ кричу я.

Она поднимает руки.

‒ Ну ладно! Ты хочешь услышать, как он вынес тебя из здания и сел на переднее сиденье, умоляя тебя не оставлять его? Хочешь услышать, что мужчина держал тебя так крепко, что мне казалось, он сломает тебе еще что-нибудь? А, или как когда тебя увезли, он чуть не плакал, потому что ему не позволили пройти с тобой, и ему пришлось увидеть, как тебе начали массаж сердца? ‒ Джун кричит так громко, что соседи наверняка все слышат.

Я не замечаю, что плечи трясутся, пока Джун не протягивает руки и не впивается пальцами в мои плечи.

‒ Он был готов убить любого, когда его не пропустили. Когда он, наконец, увидел тебя, то выгнал всех из палаты. Он не подпускал к тебе никого. Он так боялся, что с тобой случится что-нибудь еще, что даже медиков с трудом подпускал к тебе.

Я пытаюсь отвести от нее взгляд, потому что это слишком, но она хватает мое лицо и заставляет смотреть на нее.

‒ Он тебя любит. Я никогда не видела мужчину, который бы любил так же сильно, как он любит тебя.

Я чувствую, как по щекам текут слезы.

‒ Тогда какого хрена он меня бросил? ‒ Чувствую, как грудь разрывается. Делаю глубокий вдох и закрываю глаза. Я просто хочу, чтобы все закончилось.

‒ Я не знаю, милая. Могу лишь предположить, что он просто хочет защитить тебя. И возможно, он думает, что так надо, ‒ шепчет она. Я чувствую, как в груди наливается комок, который пытается вырваться наружу.

Я плачу, а Джун укладывает меня рядом с собой в кровать. Я позволяю себе прочувствовать всю боль и все эмоции, что изливаются из сердца и души. Не знаю, вернется ли он, и не знаю, как его найти. Я лишь знаю, что прямо сейчас я просто хочу, чтобы все закончилось.

На следующее утро я просыпаюсь от запаха кофе и бекона. Я ковыляю на кухню в одной футболке и трусах, в которых вчера уехала из больницы. Джун наверно сняла с меня обувь и штаны, когда я уснула.

Я сажусь за стойку и кладу голову на скрещенные руки. Глаза болят так, будто меня снова кто-то избил. Я никогда раньше не плакала так сильно. Мое внимание привлекает звук скольжения чего-то по столешнице, и я смотрю сквозь завесу из волос вокруг лица.

Кофе. Я сажусь ровно и жадно забираю у Джун чашку. Она слабо улыбается мне, потом отворачивается обратно к плите. Я делаю первый глоток.

‒ Черт, Джун, какого хрена? ‒ Кофе обжигает кипятком, и не только.

‒ Виски. Тебе нужно, ‒ отвечает она, переворачивая бекон.

‒ Мне кажется, ты переборщила с виски, ‒ отвечаю я и делаю осторожный глоток.

‒ Не-а. Как раз то, что тебе нужно. Теперь допивай. И вот, еще поешь, ‒ она ставит передо мной тарелку с яйцами, беконом и тостами. Я кидаю один взгляд на еду, и желудок переворачивается, так что я отодвигаю тарелку и качаю головой. Джун двигает ее обратно. ‒ Макс, ешь. Ты сильнее, чем то, что я видела прошлой ночью. Я не дам тебе сдаться. А теперь ешь чертову еду.

Черт побери, она права. Я не из тех девчонок, что погружаются в себя. Да, я люблю Сейджа, но не позволю ему изменить меня. Прошлой ночью я хорошенько поплакала, а теперь пришло время приступить к тому, что получается у меня лучше всего. Надирать задницы и добывать имена.

Так что как бы сильно ни протестовал желудок, я съела полную тарелку еды, что она поставила передо мной. А также выпила всю кружку обжигающего кофе.

‒ Теперь иди, одевайся. Мы идем по магазинам. Шопинг ‒ лучшее лекарство, ‒ говорит Джун с улыбкой. И хотя на самом деле мне не нравится идея шопинга, в голове слегка шумит от виски, и даже не осознав, я киваю.

****

‒ Вот, примерь, ‒ говорит Джун и сует мне в руки очередное длинное платье. Я уже купила три сарафана, два платья макси и две пары босоножек на танкетке.

Я отталкиваю платье обратно. Мы бродим уже почти три часа, и мне отчаянно нужно в ванную.

‒ Мне нужно писать. Ты померь, а потом встретимся тут в пять.

Она закатывает глаза, разворачивается и направляется к примерочной. Мы в маленьком магазинчике с исключительно женской одеждой. Он оформлен в стиле викторианского шика с милыми розовыми пуфиками и золотыми акцентами.

Уборная в задней части магазина в конце коридора. Я открываю дверь и зажигаю свет, но не успеваю закрыть дверь, как большая ладонь закрывает мне рот. Меня втаскивают в туалет, и я слышу, как закрывается дверь.

Одним быстрым движением я лягаю его и отбрасываю нас обоих на дверь. Но он все-таки не отпускает. Вторая рука обвивает меня за талию и прижимает к нему.

‒ Говорят, ты злющая, ‒ рычит он мне в ухо. ‒ Я пришел просто поговорить, Макс. Мне нужно было увидеть девчонку, что снюхалась с моим лучшим наемником.

Я извиваюсь в попытках освободиться.

‒ Я не причиню тебе вреда, милашка. Сейчас я отпущу тебя, если ты согласна молчать.

Чувствуя, что другого выбора у меня нет, потому что его огромные руки слишком сильные, чтобы вырваться, я киваю.

‒ Умница.

Медленно он отпускает мою талию, затем убирает руку со рта. Я разворачиваюсь и делаю три больших шага назад, чтобы максимально возможно увеличить расстояние между нами. Сердце так и грохочет, я чувствую, как пот собирается над верхней губой.

Я удивлена и немного напугана, увидев Таймера перед собой. Я знаю его не только исходя из его слов, но и потому что инстинктивно я никогда не была так уверена.

Он почти на фут выше меня, бритоголовый, глубоко посаженные карие глаза и точеный подбородок с пробивающейся щетиной. До верха застегнутая синяя рубашка облегает его широкие плечи и рельефную грудь. Устрашающий, не то слово. Не сомневаюсь, что этот человек превосходит меня в силе, и сломает мне шею, не напрягаясь.

Руки вот-вот затрясутся, но я отказываюсь показывать ему страх.

‒ Таймер, ‒ произношу я обыденно.

‒ Макс Нора Брейди, ‒ отвечает он, слегка наклонив голову. ‒ Теперь я вижу, почему Кэтч так увлекся тобой.

‒ Ну, меня ты увидел. Теперь я могу идти? ‒ Я делаю осторожный шаг к нему, но он поднимает руку.

‒ Где он, Кэтч? ‒ В его голосе появляются опасные нотки.

‒ Я не знаю, ‒ шепчу я, приковывая взгляд к полу. ‒ Он заплатил тебе? ‒ Это единственная причина, по которой, как мне кажется, Таймер ищет его или интересуется мной.

‒ Да, но я не поэтому ищу его. Понимаешь, я лишился своего лучшего убийцы. Он ушел. И план «А» был в том, что сегодня я заберу тебя с собой. Я хотел использовать тебя как наживку, но недавно мне сообщили, что Кэтч очень сильно любит тебя. А меньше всего я хочу, чтобы чокнутый от любви убийца застрелил меня. Даже если я оставлю тебя невредимой, то ни секунды не сомневаюсь, что он ни перед чем не остановится, чтобы убить меня просто за то, что я касался тебя.

‒ Ну, раз ты передумал, так зачем ты здесь?

‒ Я хочу, чтобы ты передала Кэтчу сообщение от меня, ‒ на его губах образуется улыбка, и, боже мой, как это страшно.

‒ Зачем... ‒ я делаю паузу, чтобы сглотнуть комок в горле. ‒ А Снитч не может передать сообщение?

Он качает головой.

‒ Кэтч не примет меня всерьез, если я передам сообщение через Снитча. И, кроме того, это маленький изворотливый пройдоха. Я ему не доверяю. А если ты передашь ему сообщение, то он узнает, что я показался тебе, и поймет, что я настроен серьезно. Так что мне нужно, чтобы ты сказала ему о моем желании поговорить с ним лично. Я даю ему семьдесят два часа, и если он не появится, то я приду за тобой.

‒ Но ты же сказал...

‒ Я знаю, что сказал. Твое похищение ‒ последний довод. В этом случае я понадеюсь на удачу выманить его из укрытия.

‒ Почему ты думаешь, что я это сделаю? Как я узнаю, что ты не пытаешься достать его просто, чтобы убить? ‒ я еле выговариваю слова, и возможно он все равно не собирается говорить мне правду. Но я должна была это сказать.

‒ Я не хочу убивать Кэтча. Он для меня слишком ценен. Если ты приведешь его ко мне и мне не придется выслеживать тебя и использовать как наживку, то даю слово, я не убью его, если только он не даст мне повод, ‒ отвечает Таймер, протягивая мне руку.

Он ждет рукопожатия.

Делая глубокий вдох, я на мгновение закрываю глаза и мысленно готовлюсь к тому, что сейчас скажу.

‒ Твое слово ничего для меня не значит, но, кажется, у меня все равно нет выбора. Либо я передам ему сообщение, либо ты забираешь меня, и так или иначе, он приходит к тебе. Поскольку в обоих случаях ты получаешь то, чего хочешь, я могу лишь надеться, что ты честен.

Я беру его руку и пожимаю ее. Внутренности вопят мне, что я заключаю сделку с дьяволом.

‒ Как он узнает, где с тобой встретиться? ‒ теперь руки дрожат, и я никак не могу это унять.

‒ У тебя, милашка, два часа, чтобы разыскать Снитча. Он свяжется со мной, и я все ему сообщу, ‒ Таймер протягивает свою большую руку и проводит пальцем по моей скуле. Все мои усилия уходят на то, чтобы не отдернуться. ‒ Ты влюблена в него. Я вижу это по твоим глазам.

Его рука проскальзывает мне на затылок и крепко хватает. Он разворачивает меня и прижимает лицом к стене. С моих губ срывается испуганный всхлип.

‒ Держи лицо вот так и считай до двадцати. Понятно? ‒ Он так близко, что я чувствую его дыхание на своем ухе. Я киваю. ‒ Рад был познакомиться с тобой, Макс.

Он отпускает мою шею, и я слышу, что он выходит из уборной.

ГЛАВА 22

Макс

Торопясь уйти из туалета, я налетаю на Джун, когда та выходит из-за угла.